Гроссмейстерский балл
Шрифт:
— Товарищи, техника безопасности не предусматривает… — забеспокоился Онегин, пряча в карман затрепанную книжку о шпионах.
— Мы отойдем в сторонку, — миролюбиво предложил Корнев.
— Мое дело — предупредить, — ответил Онегин.
Корнев присел на стул. Ребята захлопотали вокруг прибора. Онегин вытащил из чемоданчика дозиметры и раздал всем. Дозиметры были похожи на авторучки.
Онегин натянул резиновые перчатки, вытащил из ПОА свинцовый футляр и подошел к контейнеру
Левка и Филипп встретились глазами и заговорщицки подмигнули друг другу. Тишина…
Онегин вставил капсулу в футляр и подошел к прибору. Левка направил на свет дозиметр и заглянул в окуляр. Тонкая индикаторная нить замерла у нуля.
— Тоже брак, — проворчал Левка. — Неужели никакой радиации?!
— У них большая инерционность, — проговорил Онегин. — Сразу не показывают. Надо ждать некоторое время.
— Пока не схватишь дозу, — мрачно сострил Левка.
Все рассмеялись. Онегин захватил дозиметры старых типов.
— Роман Александрович! — Филипп посмотрел на дверь в соседнюю комнату. — Сопровождающая алмазы из ОКБ… У нее сегодня день рождения. Еле уговорил приехать…
Корнев подошел к двери, поздоровался с Козловской, вернулся на место и сел.
Онегин повесил на шею пульт радиометра, надел наушники, взял, датчик, включил питание, вывел стрелку на нуль и запустил секундомер. Чуть слышно застрекотало счетное устройство. Онегин снял наушники и увеличил громкость.
— Записывайте, — Онегин обратился к Филиппу. — Вычислять будем потом. Итак, сверху восемь… — Онегин поднес датчик к задней стенке и стал выжидать. — Шесть…
Стас подключил осциллограф. На экране скакнула точка и расползлась в ровную голубую линию.
Тем временем Корнев отозвал Левку в сторону и что-то ему сказал. Левка кивнул. Корнев достал портмоне и длинными пальцами выудил трешницу. Подошел Трофимов, улыбнулся и достал кошелек. Левка что-то соображал, затем, видимо, решился и вытащил из кармана два рубля. Сложил все деньги в кучу и вышел из помещения.
— Итак, максимальная активность — около трехсот миллирентген, — объявил Онегин. — Причем надо учесть — источник старый. Всего в пять кюри.
— Что ж, испытывайте на извлечение алмазов, — вздохнул Корнев. — Все правильно. Все подтвердилось…
Филипп принес приготовленную Козловской смесь и засыпал в бункер.
— Ну что скажешь, Александр Михайлович? Эх вы… Работать надо, работать. И не только самому. Чем прикажешь перекрывать
— Да, упущение, Роман Александрович, — сокрушался Трофимов.
— Не упущение… Формулировка неточная. И на партбюро об этом побеседуем… А если б ребята не спохватились, так и пропустили бы прибор. Кто занимается ПОА?
— Есть такой. Маркелов. Молодой специалист.
— А это кто? Старые?
Корнев вышел. Трофимов немного постоял и тоже вышел.
— Вытурят Маркелова, — произнес Филипп.
— Не имеют права. Молодой специалист. Три года может гадить, — ответил Стас.
Щелкал отсекатель, улавливал алмазы. На экране осциллографа каждый щелчок фиксировался мощным импульсом.
Ребята считали щелчки.
— …Четыре! Пять! Шесть!.. Все!
— Почему шесть? Заложили пять, — проговорил Филипп.
— Ерунда. Я повысил чувствительность. Он сработал от наводок. Осциллограф выброс не отметил, — ответил Стас.
Вытащили копилку. Пересчитали. Зерен было пять.
В подвал ворвался Левка с каким-то большим свертком.
— Еле проскочил проходную. Щупать хотели… Вот!
В свертке оказалась бутылка «Ереванского» и торт «Сказка».
— Для той! — пояснил Левка. — Кто — сколько… Директор трешницу скинул.
— Что ж ты мне не сказал? — проговорил Филипп.
— Не беспокойся! Я два рубля положил — один за тебя.
Стас взял бутылку, посмотрел на свет и встряхнул.
— Ну, теперь звону не оберешься. Все ОКБ будет говорить. Слух дойдет до управления…
— Брось! — оборвал Филипп.
— Показуха! — крикнул Стас. — Сцена на публику!
Левка посмотрел на Стаса круглыми глазами.
— Тише! Идиот! Там ведь слышно.
— Пусть слышит, — Стас тяжело дышал. — Возьму сейчас эту бутылку и грохну!
Филипп ловким движением выхватил коньяк и прижал к груди. Стас посмотрел на него, отвернулся и проговорил:
— Ладно! Валяйте, несите.
Филипп протянул Левке бутылку. Левка взял коньяк и торт и направился в соседнюю комнату.
— Пропустим еще раз, — предложил Филипп. — Меня смущает холостой выброс.
Лоток вновь задрожал.
Через пять минут Левка вернулся.
— Она все слышала… Еле уговорил! Сказал, что ты ненормальный. Кажется, поверила…
— При чем тут она, — равнодушно проговорил Стас, словно ничего и не случилось. — Я могу извиниться… Хватит! Забудем!
Где-то хлопнула далекая дверь. Кто-то шел. Очевидно, сюда — больше некуда. Филипп посмотрел в пустой пролет. На стене протанцевала тень, и через секунду в дверях выросла фигура Маркелова.