Гроза над Русью
Шрифт:
Верно! — согласились военачальники. — Ты мудр, Алмаз-хан, как сто факихов!
— Да будет так! — Фаруз-Капад-эльтебер встал. — А сейчас донесите нашу волю всем богатурам. Разрешаем идти.
Глава шестая
Горячий ветер погони
Солнце склонялось к западу. Было пять часов пополудни. В гриднице княж-терема собрались витязи, уставшие, возбужденные недавней битвой. Гневом кипели бояре и воеводы киевские. Весть о гибели Вуефаста вселила ярость
— Мы еще до темноты раздавим орду козарскую! Нас теперь почти што втрое больше! — горячился Рогволод.
Его шумно поддержали молодые воеводы и тысяцкие. Добрыня мягким голосом убеждал Святослава:
— Ударом с четырех сторон мы рассечем орду и порубим всех до единого. Чем печенеги хуже козар? А скоро побили несметную рать печенежскую.
— И то верно, княже, — поддержал Добрыню Владислав Волынский. — Нельзя упустить козарина. Нынче отпустим, а завтра он вновь придет с огнем и мечом.
— Да и прибыток немалый, — заметил тысяцкий Велемудр. — Помысли, князь: сколько броней, мечей да копий потом для укрепу Руси обернется? А кони козарские?.. Не кони — мечта!
Молчали лишь старые воеводы Асмуд и Свенельд. Умудренные долгим военным и жизненным опытом, они верили в способность молодого князя далеко вперед предвидеть события и с удивительной для его возраста мудростью использовать их...
— Молви слово свое, брат, — подал голос Улеб: он тоже все время молчал, целиком и полностью полагаясь на Святослава.
— Ворога надобно бить не жалеючи, — четко выговаривая слова, начал великий князь. — В том, что порубим воинство козарское еще до захода солнца — уверен!.. Но Фаруз-тархан — воевода бесстрашный. Какой же ценой мы заплатим за победу? Не слишком ли много крови-руды пролито уже на поле бранном? — Святослав помолчал нахмурившись, потом спросил своих воевод: — Сколько воев потеряли мы нынче?
— До пятнадцати тысяч будет, — ответил князь Рогволод. — Да ведь, почитай, все больше смерды, холопы да...
— Все они вой земли Святорусской! — прервал Святослав. — Хранители ее! И слава подвигу их! Перед смертию мы все равны — и князья и холопы...
— Не то яз хотел... — смутился Рогволод.
— То, не то, а сказал! И главное, о чем речь сейчас, — Святослав строго посмотрел на Рогволода, — как быть с козарами. Так вот, хакан Урак едва с малой толикой орды своей бежал. Угры у Зарубина перелаза еще немало воев его посекут. В Козарии резня теперь начнется за стол хакан-бека: Ураку после позора нынешнего не усидеть на нем. Молодые ханы норовят голову ему срубить. И Фаруз-тархан тож в эту свару влезет. А у него под рукой более двадцати тысяч воев — сила великая! И нам выгоду свою устеречь тут надобно... Отпустим Фаруза сегодня — завтра он нам поможет!
— А ежели Фаруз-тархан не добьется своего? — спросил
— В любом разе он подмога наша супротив Урака и многих других ханов козарских! — ответил Святослав. — И помните о том, что под Черниговом стоит рать степная — дружину туда направить надобно часа не медля. Печенеги пожгли Родень и Немиров, полон взяли, его вернуть надобно. Не то — позор нам!
— Истину речешь, княже, — промолвил старый Асмуд.
— Так сие! — поддержал Свенельд.
В это время в гридницу вошел отрок.
— Великому князю Киевскому и всея Руси хан казарский Фаруз челом бьет! — доложил он.
— Зови! — приказал Святослав и встал. Воеводы поднялись тоже.
Фаруз-Капад-эльтебер вошел порывистой легкой походкой. На шаг позади него ступал косолапя Алмаз-хан. Оба хазарских полководца держали на сгибе рук косматые шлемы. Войдя, они поклонились сначала Святославу, потом остальным. По примеру великого князя все ответили на поклон. Какое-то время противники с любопытством разглядывали друг друга. Потом Фаруз-Капад-эльтебер заговорил...
Отряд бывшего табунщика Араза помчался догонять печенегов сразу же, как только те прорвались в степь. К вечеру нагнали у Муравьиной балки. Сшиблись. Потеряли по нескольку всадников, и вновь печенегам удалось оторваться.
— Их кони устали больше, чем наши, — говорил товарищам Араз. — Поэтому будем гнать карапшиков, пока они не выбьются из сил. Эх, жаль, нет под нами коней из табунов Алмаз-хана! — сокрушался он — Нет лучших скакунов в Хазарии, чем у него. Когда-то я мальчишкой перегонял его косяки на новые пастбища... Чу-чу-чу! — старался Араз ускорить бег своей лошади.
Трижды до конца дня хазары схватывались с печенегами, но полонить бек-ханов Илдея и Курю так и не смогли. На следующий день опять были схватки, но... Третья ночь застала кочевников в бескрайней степи неподалеку от печенежских пределов. Хазары разожгли костры, забили несколько захваченных у печенегов лошадей и плотно поужинали. Однако на этот раз осторожный Араз по каким-то неуловимым признакам почуял беду. Он отвел своих воинов от костров, оставив возле огня чучела, набитые травой, и десятка три коней.
Бин-беки не ошибся. Печенеги крадучись вынырнули из предрассветной тьмы, выбрав время, когда сон изморенных стычками воинов особенно крепок. Костры давно погасли, лишь иногда потрескивали угли, вспыхивая в ночи словно волчьи глаза.
Вот первый печенег взмахнул кинжалом... и тут же повалился набок, сраженный стрелой. Ночь огласилась боевым кличем хазар; печенеги заметались. Осыпаемые стрелами, они ринулись было в сторону своих пределов. Но тут их ждали копья спешенных хазарских воинов, а с флангов обрушилась конная засада. Бек-ханы Илдей и Куря неистово рубились плечом к плечу.