Грубая сила
Шрифт:
Вера в могучую развитую Камерию и умнейшего Виккрава стремительно стала улетучиваться.
– Как я тебе?
– Нирин отодвинула шторку. На ней красовался чёрный корсет с короткой юбочкой, плотно облегающий тело и соблазнительно приподнимающий грудь. Аластар почувствовал, как между ног у него кое-что зашевелилось.
– Я возьму? – девушка приняла такую позу, что у торговца, этой кучки цифр программного кода, отвисла челюсть. Умение показать себя у неё не отнять.
– Обязательно! – В голове возникла мысль: Нужно пережить всё это только ради того, чтобы пройтись вместе на каком-нибудь празднике
– Не возражаешь, если я прикуплю пару вещиц? Они хорошо подходят к корсету.
– Не возражаю, лишь бы торговец не скончался от перевозбуждения.
Сквозь шуршание и смех послышался тихий шёпот Фреи:
– Я же говорила, что прокатит.
– Эй, я всё слышал!- но настроение было просто отличным,- надеюсь, эта «пара вещиц» сможет уместиться в одном мешке?
– Да всё уже, идём.
Аластар с сомнением извлёк тяжёлую монету с геометрическим узором, как бы не продешевить.
Как всегда, мысль разобраться в местных денежных курсах приходит в голову, когда платить надо.
– Смотрю, у вас здесь цены в гайках, но в этой монете и меди побольше, и золото с серебром есть.
– Где же находится та земля женской красоты, где обитают такие высокородные дамы? Я такую монету первый раз вижу.
– Да какие они высокородные, с севера …- фразу внезапно прервал резко изменившийся в лице Микола:
– Мил человек, я не ослышался? Ты сюда холопок привёл? А сам-то ты чей будешь?
Интересно, напарник поместного рыцаря считается в местной иерархии благородным?
Торговец всё больше распалялся:
– Откуда у простонародья такая сумма? Уж не кровь невинно убиенного на золоте? Выметайся отсюда, разбойник, и шлюх своих забери!
Сорваться на визг ему помешал меч, упёршийся в горло.
– Мил человек, ты что же, реальности попутал? Барин твой до сих пор портки отстирать не может, после встречи с нами. По городу ходит куча народа и каждый выбьет тебе глаз за косой взгляд. А ты тут разбушевался, уважаемых людей бранными словами характеризуешь. Что с ним будем делать?
Фрея, кровожадно улыбнувшись, предложила отрезать что-нибудь, причём она могла это сделать лично. Прощать оскорбление она не намерена. Нирин оказалась более милосердна, мол, заберём покупки за полцены и всё.
– Сурдеф чётко дал понять, чтобы плохо с населением не обращались.- На столе вместо золотого кругляша оказалась небольшая кучка медной мелочи.- Претензии есть?
– Цена достойная, господин.
– Быстро я стал господином,- ухмыльнулся Аластар.- Тогда мы пойдём.
– Да, нет здесь никого мужского пола, за честь любимой девушки спросить не может,- огорчённо сказала Фрея, напоследок пнув ногой Миколу, благо меч всё ещё был у его шеи. Парочка переглянулась, но на слова никак не отреагировала.
На улице стояла полуденная жара, весна здесь была суше и жарче, чем в Камерии.
– Ладно, любители виртуальной любви,- от лучницы веяло унынием, хотя тренированное тело было напряжено,- не буду вам мешать выделять эндорфины. По её лицу промелькнула тень какой-то подавленной эмоции, она резко развернулась
– Мил человек, скажи, будь добр, есть ли в городе красивое место?
Водовоз, медленно тянувший раздолбанную тележку с внушительной бочкой, остановился и начал крутить головой, не веря, что такой вежливый вопрос адресован ему.
– О, сразу видно господина. А то этим кабак поближе покажи, прелестниц подешевле найди, простонародье. Самое лучшее место – берег реки нашей, Подковы. Идите по этой улице, затем поверните налево, так к мосту и выйдете. Благодетель наш всё хотел берег в камень заковать, для красоты и пользы, значит, да вот война помешала. Ежели угодно господину видом полюбоваться, надо выше по течению пройти, к старому мосту, там обзор лучше всего.
Мужичок оказался говорливым. Или просто впечатлился вежливостью собеседника. Он и рассказал, что пять лун назад барон Питирим указом установил список имён (кто не переименовался – на каменоломню) и перечень цивилизованных выражений, для вежливости и прогресса. Себя же он велел именовать не иначе, как благодетель, барин.
– Совсем заигрался барончик, - сказал Аластар вслед удаляющейся тележке.
– А ты бы не хотел иметь свою маленькую страну?
– Нет, я манией величия не страдаю, я не такой.
– А какой?
Нирин повернулась и вплотную взглянула в глаза. Учащённое дыхание, прикосновение нежных губ и щёкочущая щёку прядь тёмных волос. В её взгляде зажёгся огонёк возбуждения. Но через секунду девушка плавно отстранилась:
– Кто его знает, что этот косплеер - аристократ вбил в головы ботов. Может, камнями закидают за поцелуй.
– Я тебя прикрою,- попытка обнять не удалась, она изящно выскользнула из объятий.
– Нет, давай прогуляемся до реки, а уж там,- и фраза и улыбка были очень многообещающи.
Определённо, разработчикам надо поставить памятник при жизни за детализацию. Или это был хитрый план заработка на страдающих острым половым желанием? Не всякая реальная девушка смогла задеть столь тонкие струны души, как это виртуальное подобие.
Они остановились на высоком пологом берегу. Река брала своё начало в видимых отсюда горах и текла зелёной лентой среди бескрайних холмов в сторону заходящего солнца. Из-за жаркого и сухого климата деревья росли только у воды, остальное пространство покрывала трава с островками кустарника. Где-то справа внизу стоял деревянный мост, и тянулась ниточка дороги.
– Всегда, когда я рядом с рекой, чувствую такую радость и такой прилив сил, что хочется танцевать. Такой огромный поток силы неторопливо проходит мимо,- порыв тёплого ветра, пахнущего свежестью, задрал платье Нирин.- Ах, они озорные.
Она одним движением распустила волосы, немного наклонила голову вбок и движением пальчика поманила Аластара в пахнущие йодом заросли кустов с огромными, длиной в ладонь, листьями. Долгий и страстный поцелуй. Сначала нежно, потом всё резче и возбуждённей. Она отвечала тем же. Он увлёк её на землю, руки уже стали освобождать тело от одежды. Чувствовалось огромное, готовое вырваться напряжение. «А не перегорю ли я? Всё-таки девушка – водный стихийник в месте, где может черпать огромные объёмы энергии»,- промелькнула мысль, но остановиться уже было невозможно.