Характерник. Трилогия
Шрифт:
–Ты дывы, кого до нас принесло! – первым заметил Андрея, вынырнувшего из хода сообщения, Лебедь. – Господин хорунжий, пропажа нашлась.
Кардаш сидевший на бруствере, с интересом смотрел на Кутепова. Выглядел полусотник красочно, ничего не скажешь. Перевязанная бинтом голова, лицо в потеках грязного и уже высохшего пота, со щетиной небритости на щеках и подбородке, правый ус в запекшейся крови. Одежду можно было бы выбросить, но голым в атаку не пойдешь. Разгрузка прожжена во многих местах, левый рукав форменки оторван, штаны в двух местах с дырами, лишь сапоги в порядке. Переведя взгляд на Андрея, спросил:
–Голодный?
–Есть маленько.
–Тогда советую поесть, сейчас полезут… Лебедь!
–Тутычки!
–Урядник, первым заметил, тебе и кормить.
–Слухаюсь. – скалясь позвал Хильченкова. – Вашбродь, ходь сюды!
–Григорий Емельяныч, кончай прикалываться. То ж для прикрытия Зимин распорядился.
Подошли Титарев с Зарембой, вахмистр Потопеня, Кочубей, Власов, наказной Осауленко, затискали Андрюху. Тот лыбясь, для каждого нашел доброе слово, будто в родную семью попал. Кутепов стоявший в окопе и не принимавший участия в теплой встрече, лишь отметил коммуникабельность парня. Обучают их этому, что ли? Подвинулся к хорунжему, спросил:
–Прошу прощения, где бы мне винтовку раздобыть и патронами к ней разжиться?
Кардаш хмыкнул, в общем-то знал кто перед ним.
–Зачем винтарь? Автомат дам.
–Спасибо конечно, но лучше винтовку.
Позвал Потопеню, отрывая от общей «свалки».
–Вахмистр, у нас от Емели винтарь остался? Это который с оптикой.
–Есть.
Кивнул на Кутепова, распорядился:
–Отдай иногороднему и временно поставь на довольствие.
–Слушаюсь!
–Спасибо. – Поблагодарил полусотника.
–Нужно добавлять, ваше благородие или господин хорунжий.
Кутепов кивнул, а улыбнувшись добавил:
–Мы с вами в одном чине состоим.
Словно ставя точку в завершение общения, меньше чем в сотне метров разорвался снаряд, подняв в воздух пыльный столб и какие-то ошметки. Началось. Пластуны рассосались по местам, предоставив двум вновь прибывшим определяться. Кутепов шмыгнул за вахмистром, а Хильченков остался подле Кардаша.
Переброшенная на этот участок фронта артиллерийская часть, в клочья рвала снарядами землю, пытаясь сковырнуть защитников с насиженных мест. Народ скукожившись, окуклился в окопах, ходах сообщения и землянках. Люди пытались выжить в аду. А потом в атаку с криками ринулись янычары. Пластуны поднялись к брустверам, на флангах заработали пулеметы, в попытке сорвать порыв атакующих цепей продвинуться вплотную к защитникам. Захлопали одиночные выстрелы и автоматные очереди. Что есть атака? Это состояние, когда воин может и должен бежать вперед под ливнем пуль, стрелять, взрывать, добравшись до противника колоть и резать, открыв рот с призывным криком «Ура!» убивать, либо умирать, либо выжить.
Кутепов передернув затвор, привычно приник к окуляру. Найдя бегущего, подгоняющего подчиненных офицера, нажал на курок. Взмахнув руками последний раз в жизни, цель упала, окропив кровью чужую землю. Перевел ствол чуть правее, нашел следующую цель. Б-бах! Следующая. Б-бах! Профи. Ему не нужно торопиться, и так все делал быстро. Сменил магазин, отметив про себя, что сосед тоже не лыком шит. Б-бах!
Атаку отбили, и что интересно, у них потерь не было. Кардаш улыбнулся в усы, скосил взгляд на Хильченкова. Точно, малец удачу приносит! Грузовики хаотично сновали вдоль линии окопов, подвозили боеприпасы, сбрасывая ящики прямо в окопы. Не хотелось становиться целью при разгрузке. Могло показаться, что такое движение нарушает порядок, но лучше так, чем дефилировать парадным выездом.
–Вашбродь, – услышал голос связиста. – К аппарату!
–Кто?
–Сотник.
Прикрыв ладонью ухо, притиснул к другому телефонную трубку.
–Слушаю, Кардаш!
–Платон, – послышался голос сотника, – сейчас тебя на позициях сменит полурота комендачей. Их на бортовых машинах уже направили к тебе. Ты там особо не телись, на тех же машинах со своими езжай в северный сектор.
–Что так?
–Работа по профилю предстоит.
–Понял. Жду.
Надрывая глотку, прокричал:
–Передать по цепи, с приездом сменщиков, быстро покинуть окопы и грузиться на машины. Оружие держать в готовности, лишнего с собой не тащить.
Пошла по ходам сообщения перекликаться команда начальства. Переезд на новое место, как глоток свежего воздуха. Уж дюже намозолило глаз, то место, где тебя утюжили танками, гвоздили гаубицами, ласкали минометами.
Смотри-ка, время как быстро пробежало. Казалось, пришли сюда, утро было в самом цвете, а всего лишь пару атак выстояли, вот он – вечер. По ходу сообщения пробежал посыльный, дублируя команду и осматривая бойцов на предмет ранений, типа нештатный медик. Александр в очередной раз взгрустнул о том времени, когда связь можно было поддерживать через компактные приемо-передающие устройства, величиной чуть больше мыльницы, группу поддержки вовремя перебросить вертушкой, а «боевую точку» подавить ракетой с воды, земли или с воздуха. Когда попал сюда, считал время здесь спешит или отстает от его реальности не намного. Подумав про это, улыбнулся. Оказалось, очутился в самом начале пятидесятых годов. А хорошо когда передышка, когда есть возможность вот так откинуться спиной к стенке прохода, чтоб солнце не так прямо, бросало лучи на голову и плечи. Тенек в жаркий день, самое то! О-о! Хорошо! Перепалку звуков войны в других секторах, на данный момент даже не воспринимал. Вот кажется и кавалерия подрулила.
Из подъехавших машин споро выпрыгивали «свежие» бойцы и тут же ныряли в окопы, создавая ажиотаж и соответственный шум.
–По машинам! – разносится зычный голос Кардаша.
Кутепов распределился вместе с остальными. Получилось, что в кузове меньше десяти человек будет ехать. Команда отъезжать последовала незамедлительно, прекратив возникший базар-вокзал…
Сотник Карякин высматривая объект работы, меж тем ставил задачу Кардашу, тоже прильнувшему к окулярам бинокля.
–…Здесь положение дел хреновое. Потому нас и собрали всех в кучу. Вспомнили, что мы не окопное мясо. Сам смотри, Платон, с нашей стороны открытая площадка, за ней здание ГДО, как развальцованная коробка из земли торчит. Дальше, гаражи и бетонная стена, ну и соответственно чистое поле. Ночью османы по-тихому к самой стене подкрались, по-утряне по лестницам стену нахрапом взяли. Без артподготовки, без технического сопровождения по старинке работали. Потом, буквально через час со стороны шоссе приползли пяток турецких «Otokar Altay», пара «Леопардов» первой модификации , да десяток «Otokar ARMA» высадили подкрепление. Стену их инженеры взорвали, убрав пару пролетов, превратив их в щебень и блочный мусор. Теперь танки и консервные банки с пулеметами на турелях, закрепились внутри периметра. Дальше в наступление не полезли, знают, что сжечь их на улицах городка, плевое дело. Так ведь сами они создали бронированный плацдарм. А это для нас…
Отвлекся от созерцания окрестностей и объекта, направил все внимание на подчиненного, будто спрашивал глазами, как ему такая пропозиция.
–Так что, Платоша, нам предлагают Гарнизонный Дом Офицеров вернуть, а супостата за пределы периметра выбросить.
–Как? – спросил недовольный такой постановкой задачи Кардаш.
–Скоро ночь. Наше время. Оно конечно турки окопались, так и мы не лбом стену ломать будем.
–Не лбом, – согласился полусотник. Помолчав закончил, будто гвоздь вбил. – Не лбом, грудью!
Упершийся в переносье взгляд сотника, говорил о многом, но Кардашу по любому придется идти к этому долбанному ГДО, и ему сейчас насрать с высокой башни на сверлящий взгляд начальства. Оба понимали, что в таком «выходе» синяками и ссадинами не отделаешься. Хорунжий вдруг посаженным голосом проронил:
–Ставь конкретную задачу, Алексей Василич.
Друг друга они поняли без каких либо разговоров, дальше пошла конкретика по делу.
Стемнело наконец-то. Обе стороны конфликта, усталые, вымотавшиеся за день, потерявшие убитыми и ранеными многих своих людей, использовали ночную передышку по максимуму. Пластуны не исключение. Расположившись в одной из квартир, тупо спали, выхватывая каждую минуту, каждый час для восстановления сил. Им работать и они это знали. Не знали лишь то, что в представлении Кардаша, те кто с ним пойдет, потенциальные смертники. Тихо зашел в одну из комнат. Спят. Не весело улыбнулся. Из его теперь не полной полусотни, в десяток добровольцев запросились все. Конечно пойдет вахмистр. Зарембу без сомнения брать придется, так ведь Титарев однозначно за другом увяжется. Кузьму Платонова, Кацубу, Травкина, Семенова… Хильченков открыл глаза, приподняв голову над свернутой телогрейкой.