Хасидские предания
Шрифт:
каплями искупительной крови и должен был произнести: "И так
он считал: один; один и один; один и два; один и три..." - его так
переполнило чувство восторга, что когда он сказал во второй раз
"один", то упал на пол, словно мертвый. Тщетно стоявшие рядом
пытались привести его в чувство. Равви подняли с пола, отнесли
в его комнату и положили на кровать. Затем хасидим, хорошо
знавшие, что это было свойственное ему порой состояние души,
а не болезнь тела, продолжили свои молитвы. Вечером, когда
уже началась завершающая молитва*, в синагогу внезапно во-
рвался равви. Вбежав на кафедру, он произнес: "... и один!" Затем
он совершил все молитвы по порядку.
БОРЬБА
Как-то на Йом-Кипур молился Бердичевский равви в синагоге
Львова. Посреди дополнительной молитвы он внезапно остано-
вился, и люди услышали, как он произнес по-польски грозным
голосом: "Я тебе покажу..."
За вечерней трапезой сын Львовского равви сказал Бердичев-
скому равви: "Я не берусь порицать твою манеру молиться, но
скажи мне: как мог ты прервать свою молитву, да еще польскими
словами?"
Бердичевский равви ответил: "Я стремился молитвой обра-
тить вспять своих врагов, а польские слова были единственным
способом, чтобы одержать верх над принцем-демоном Польши".
ЖЕЛАНИЕ
Каждый год на Йом-Кипур в Бердичев приходила некая жен-
щина, чтобы помолиться вместе с конгрегацией равви Леви Иц-
хака. Однажды она задержалась в дороге, и, когда достигла
Дома Молитвы, уже наступила ночь. Женщина была очень огор-
чена и опечалена, ибо была уверена, что вечерняя служба уже
закончилась. Но равви ее еще даже не начинал. Он ждал, пока
придет эта женщина. С ним ждала и вся конгрегация. Когда
женщина вошла в синагогу, то поняла, что еще не прочли даже
молитву "Все обеты" ("Кол-Нидре"). И тогда она исполнилась
великой радости и обратилась с такими словами к Богу: "Влады-
ка мира! Чем я отблагодарю Тебя за то благо, что Ты даровал
мне? Я хочу, чтобы как Ты сейчас обрадовал меня. Тебя всегда
радовали Твои дети!"
И в тот момент, когда она говорила, на мир снизошла
милость Бога.
КАК СЛЕДУЕТ ВЗВЕШИВАТЬ
Однажды, по завершении Йом-Кипура, Шемуэль, любимый
ученик Бердичевского равви, вошел в комнату наставника, чтобы
посмотреть, как он себя чувствует после длительного поста и пос-
ле того взрыва нечеловеческого рвения, которое он выказал на
праздничной службе. И хотя ночь уже давно началась, чашка
кофе, стоявшая перед цадиком, была нетронута. Увидев вошед-
шего ученика, равви сказал: "Хорошо, что ты пришел, Шемуэль.
Мне хотелось бы кое-что поведать тебе. Ибо ты должен знать,
что Сатана строил сегодня козни против Небесного суда. "Вы,
судьи справедливости, - говорил он, - объясните мне, почему
так: когда человек крадет у своего ближнего рубль, вы взвешива-
ете эту монету, чтобы определить меру его греха. Но когда
человек дает своему ближнему рубль без проявления милосердия,
вы для определения меры его греха взвешиваете того, кто берет
деньги, и всех его домашних. Почему бы вам и в этом случае не
взвесить монету? Или почему в первом случае вам бы также не
взвесить ограбленного и всех тех, кто пострадал от его воровст-
ва?" И тогда я вышел навстречу Сатане и объяснил ему:
"Благотворитель хочет сохранить жизни людей, которых одари-
вает, поэтому в случае с ним следует взвешивать людей. Но
грабителя интересуют только деньги. Он даже не думает о лю-
дях, у которых ворует, вот почему в его случае необходимо
взвешивать только монету". Так я заставил Сатану замолчать".
ПЕСНЯ "ты"
Бердичевский равви часто пел песню, в которой были такие
слова:
Все, о чем я мечтаю, - Ты!
Все, о чем я думаю, - Ты!
Только Ты, снова Ты, всегда Ты!
Ты! Ты! Ты!
Когда я радуюсь - Ты!
Когда я грущу - Ты!
Только Ты, снова Ты, всегда Ты!
Ты! Ты! Ты!
Небо - Ты! Земля - Ты!
Ты наверху! Ты внизу!
В каждом начале, в каждом конце,
Только Ты, снова Ты, всегда Ты!
Ты! Ты! Ты!
СТРАДАНИЕ И МОЛИТВА
Когда равви Леви Ицхак дошел в пасхальной Хаггаде* до
фрагмента о четырех сыновьях и прочитал о четвертом сыне,
который "не знает, как спрашивать", он сказал: "Тот, кто "не
знает, как спрашивать", - это я сам, Леви Ицхак из Бердичева.
Я не знаю, как спрашивать Тебя, Владыку мира, но даже если бы
я знал это, я не осмелился бы это сделать. Ибо как я могу
дерзнуть спросить Тебя, почему все происходит так, как оно
происходит, почему мы переходим из одного изгнания в другое,
почему враги наши так нещадно преследуют нас. Но в Хаггаде
отцу того, кто "не знает, как спрашивать", говорится: "Это для
тебя, чтобы ты открыл ему это". Хаггада указывает здесь на