Хитросплетения
Шрифт:
– Ваша кузина, леди Клинтон – это первый человек, а кто второй?
Джером усмехнулся прозорливости начальника охраны. Ландешот вышел из-за стола, всё ещё не отрывая взгляда от лица фаворита.
– Неудивительно, что Вы так быстро догадались, о каком деле я веду речь, – ответил Остин Вендер.
«Испанец! – осенило герцога. Он резко отвернулся и подошёл к окошку, чтобы не выдать своего гнева и бешеной птицей заколотившегося сердца. – Шесть лет испанец в Англии, почти семь лет назад испанские иезуиты на корабле графа Джингла из флотилии адмирала Линкольна привезли порох, едва не подорвав Ротсея! И тело одного из них так и не было найдено. Так вот почему он не назвал своего истинного имени на суде. Бог мой, всё совпадает: его манеры, прозвище «Преподобный», дружба с принцессой! Испанец! Чёрт подери, кто же ты на самом деле?! Надо сделать запрос в Шотландию…»
Капитан-лейтенант обернулся, пронзив визитёра взглядом. Остин Вендер остался невозмутим.
– Так Вы поможете мне, милорд?
– Помогу, – кивнул Ландешот.
Сара проскользнула в дверь, сделала книксен и озадаченно доложила:
– К Вам наследник, миледи.
– Принц Август? – удивлённо приподняла брови Анжелина. – Что ему нужно?
– Видеть Вас хочет.
– А сказать, что меня нет? – развела руками красавица.
– Как я ему это скажу, если он видел, что Вы возвращались с охоты и входили к себе? – буркнула в ответ мулатка.
– Но… – растерянно зашагала по комнате принцесса, – моего мужа сейчас нет, как я могу принять постороннего мужчину?
– Он Ваш деверь, – напомнила камеристка. – И наследный принц этой страны.
Анжелина встала посреди комнаты, как вкопанная, понимая, что назад отступать невозможно, но если Август снова в отсутствие мужа проникнет в её покои, то и в дальнейшем сможет посещать невестку беспрепятственно.
– Хорошо, зови, я сейчас выйду. Только не вздумай уйти из кабинета ни на секунду!
– Слушаюсь.
Сара юркнула в дверь, отделяющую супружескую спальню принца и принцессы Бранденбургских от гостиной и кабинета, в котором Фридрих обычно вёл какие-либо переговоры.
Подойдя к зеркалу, красавица взглянула на своё мертвенно-бледное лицо и постаралась растереть щёки, чтобы лёгкий румянец намекнул принцу на её смущение. Ничего не вышло. Щёки были бледны, как и прежде, а холодные черты снова придавали красавице сходство с мраморным изваянием.
Анжелина поправила заколки в волосах и вышла из спальни.
Принц Август, едва мулатка распахнула перед ним дверь в покои младшего брата и его прекрасной супруги, порывисто вошёл внутрь. Он вообще многое в своей жизни делал порывисто, что подчёркивало решительную и расчётливую натуру будущего правителя. От былой меланхолии, в которой наследник провёл минувший год, не осталось и следа.
Войдя в столь знакомый с детства кабинет, Август обвёл его глазами, словно улавливая присутствие здесь чего-то нового, чего не было раньше – того неясного оттенка женственности, какой привносит в холостяцкую обитель появление молодой и полной жизненных сил красавицы. В воздухе витал едва уловимый аромат тонких духов с нотками жасмина, на столе красовалось блюдо с персиками и восточными сластями.
Через мгновение в проёме дверей появилась стройная фигура невестки короля.
– Чего изволит Ваше Высочество? – холодно по-английски спросила принцесса.
– Анжелина, я имел смелость писать английскому королю по личному делу, но не могу доверить депешу моим гонцам. Более того, никто не планирует ехать в Англию по политическим вопросам, а если канцелярия узнает о моём отправлении, то посчитает нужным его переписать и запротоколировать, чего я бы не хотел делать.
– И чем я могу Вам помочь?
– Полагаю, Вы переписываетесь с английским двором. Поэтому прошу Вас к своему конверту приложить и мою записку, – кладя на стол голубой листок бумаги без печати, проникновенно произнёс принц. – В ней нет ни слова о политике, и она не сможет никого скомпрометировать. Чтобы Вы были уверены в безобидности моей просьбы, письмо не запечатано, и за Вами я признаю полное право его прочесть.
– Я не читаю чужих писем, принц, – ответила красавица, – и мне достаточно Вашего слова.
– Миледи, мне льстит такое доверие, – поклонился невестке наследник престола, подошёл к ней и поцеловал наконец-то руку в знак приветствия и благодарности одновременно. – И всё же Вы очень смелая женщина.
– Разве могут быть какие-то причины с Вашей стороны желать погубить меня, тем более найти карателя в лице моего дядюшки?
– Я знаю, что одно неосторожное слово, оброненное в Вашей стране, может послужить причиной заточения в Тауэр и казни, – мягко улыбнулся Август, а лицо его при этом удивительным образом преобразилось, став живым и располагающим к себе. – Поэтому я был предельно осторожен, чтобы не задеть Вашу честь.
– Меня больше интересует моя честь при Вашем дворе, принц, – заметила Анжелина. – Ведь я теперь ваша принцесса, и к Англии не имею никакого отношения.
– Вы абсолютно верно рассуждаете, – ответил мужчина, приблизился к столику и, положив средний палец на письмо, протащил его к противоположной стороне столешницы. – А у нас здесь всё читают, вынюхивают, отслеживают… Я хотел сказать, всё записывают и фиксируют. Любую бумажку. Чихнуть нельзя без ведома канцелярии.
– Зачем Вы мне это рассказываете, Ваше Высочество? – недовольно повела бровями молодая женщина.
– Так… – развёл руками наследник. – К слову пришлось. Я буду Вам признателен, если Ваш посыльный передаст мою записку королю Ричарду.
– Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы записка перебралась через Па-де-Кале.
– Буду безмерно благодарен Вам, миледи, – снова подойдя к невестке и целуя её руку, прошептал наследник.
– Вы такой странный, Август, – нашла в себе силы произнести вслух то, что накопилось в голове, молодая женщина. – И внушаете мне противоречивые чувства. Вы постоянно чего-то хотите от меня, но не говорите толком, чего именно. Иногда мне кажется, что Вы меня ненавидите, а иногда я думаю, что нужна Вам для каких-то интриг.