Хитросплетения
Шрифт:
Анжелина говорила холодно, расчётливо, как раньше – на Родине. На какое-то время она забыла о своих проснувшихся чувствах и вновь стала холодной властной леди.
– Вы можете во многом влиять на жизнь нашего королевства, сестра, – возразил Август. – И посредством своего мужа, и даже посредством нашего монарха. Женщин не ставят официально во главу угла в Европе. Но, поверьте мне, вы играете немаловажную роль в мужских делах.
– Я достаточно уже наигралась в подобные игры, – сверкнула агатами глаз принцесса Бранденбургская. – В Англии, как племянница короля, я была первой леди с большим количеством прав и позволяла себе достаточно, чтобы вся страна тряслась от одного упоминания моего имени.
– Вот именно. Я наслышан о том, какова Маркиза Прилондонских краёв. Только не пойму, где она теперь?
Красавица в первый миг опешила: она никак не предполагала, что её английское прозвище известно кому-то за границей. Но женщина быстро взяла себя в руки и размеренно ответила:
– Это в прошлом, принц. В салической Пруссии моя роль ясна: я всего лишь невестка короля без прав на что-либо.
– А вот здесь Вы ошибаетесь, Анжелина, – подойдя почти вплотную к родственнице, тихо произнёс наследник.
Женщина отступила на шаг со словами:
– Я снова не понимаю Вас, Ваше Высочество, и рассчитываю на то, что это можно объяснить плохим знанием Вами моего языка.
Август понял: английская красавица отказывается говорить с ним о политике. И о своём муже тоже.
– Хорошо, оставим этот нюанс, – уступил немец, рассчитывая выждать нужный момент, после чего взять реванш. – В таком случае просто примите к сведению моё пожелание относительно Вашего стиля поведения при дворе. Здесь многие знают о Вашем английском прошлом и, честно признаться, недоумевают, как такая романтичная девица могла держать в страхе всю страну. Поэтому Вам стоит вернуть своё амплуа назад, миледи. Да, я понимаю: Вы счастливая жена, но Ваше замужество не распространяется на окружающих. Не нужно отмалчиваться, когда речь идёт о важных вещах только потому, что Вы не хотите в первые месяцы брака забивать голову ничем важным. Реагируйте на жизнь. Покажите всем, чего стоит новая немецкая принцесса! Докажите, что принц Фредерик выбрал себе в жёны не пустоголовую куклу, а настоящую женщину королевской крови! Принцессу и по крови, и по призванию! Германии нужна сила.
– Но какое отношение к этому имею я, Ваше Высочество? – упрямо спросила Анжелина. – Я всего лишь жена Вашего брата. И ни слова не понимаю по-немецки.
С последними словами принцесса хитро улыбнулась, глядя наследнику прямо в глаза. Август понял, что кто-то стоит за его спиной и, возможно, слышит их речь. Возможно, даже что-то понимает по-английски…
– На это и рассчитываю, – тихо ответил наследник, сделав лёгкий кивок головой.
Анжелина утвердительно качнула ресницами: принц и принцесса поняли друг друга без лишних слов.
– Пытайтесь говорить с мужем на немецком языке почаще и… держите ухо востро, – тихо добавил мужчина, наклонившись в руке невестки.
Женщина присела в глубоком почтительном реверансе.
Наследник развернулся на каблуках и поспешно зашагал в противоположную сторону парка, делая вид, что очень спешит и не смотрит по сторонам. На самом же деле Август заметил, что в кустах, неподалёку от того места, где он так неосторожно громко разговаривал с принцессой, маячит мундир полковника королевской гвардии. Полковника Штантенберга. Случайность? Может быть, но с офицером, служившим ещё при прежнем короле, принц был далеко не в самых тёплых отношениях.
За окнами губернаторского дома собирались сумерки.
Граф Генуэзский по привычке смотрел в окно, наблюдая за изменениями в игре света и тени на небе. Констанция де Нанон после ужина отбыла на процедуры, которые с превеликим удовольствием устраивал ей местный медик, славящийся искусством врачевания лёгких.
Мысли одна за другой заполонили голову наместника. Тёплые воспоминания о днях, проведённых рядом с леди Мелани, боль от осознания утраты, неподдельный интерес к нему наследницы трона Тюдоров и явное расположение короля – всё это смешалось в единый калейдоскоп. Как выбраться из хитросплетений мыслей и событий жизни, лорд Бредфорд уже не знал…
Лица двух девушек – таких разных, но таких притягательных попеременно всплывали в его памяти, поминутно сменяя друг друга.
Дверь скрипнула – граф понял, что это вернулась Констанция, потому что никто более не входил настолько тихо.
– Задумался? – раздался за спиной мужчины приятный бархатистый тембр герцогини.
«О, после минеральных вод твой голос особенно очарователен», – мысленно улыбнулся Генуэзский, но в ответ лишь кивнул, не произнеся ни слова.
Девушка подошла и встала рядом, возле левого окна.
– Кто же из двух прелестниц занимает твоё воображение больше?
– Я не знаю, они ещё сами не решили, кто останется полноправной хозяйкой моей памяти, – отозвался граф.
– Ричи… – осторожно произнесла Констанция, и наместник понял, что она желает сказать ему что-то интимное. – Я, конечно, мало о чём успела поговорить с тётушками на Лох-Ломонде в пятнадцатом году, они мало что мне рассказали о браке, но одно я уяснила наверняка…
Д’Альбре повернула голову к кузену, его тонкий красивый профиль чётко вырисовывался на фоне розоватых стен, освещённых косыми лучами заходящего солнца. И герцогиня договорила фразу:
– Мужчина не может долго оставаться без женских ласк.
Генуэзский опустил ресницы.
– Я так поняла, что с Мелани вы близки не были. Потом ты уехал сюда, занятый мыслями о предстоящем браке. Значит, снова было не до женщин. Тебе нужно расслабиться, Ричард. Иначе ты не решишь эту дилемму. Не найдёшь выход. Позови к себе какую-нибудь горничную поопытнее, не думаю, что здесь хоть одна тебе откажет.
Граф тряхнул волосами:
– Не хочу. Ничего не хочу, Конти.
Девушка покачала головой:
– Ты говоришь, как Чарльз… Он тоже весь в делах. И мне иногда кажется, за те три года, что я живу в Виндзоре, он ни разу не позволил себе даже мимолётной связи с женщиной… При этом половина фрейлин готова на него повеситься, а как облизываются служанки, я вообще молчу.
Граф повернул своё красивое лицо к кузине, в лучах заката его глаза сверкнули лазурью:
– Ему совсем не до того, и я понимаю герцога. Мне сейчас тоже меньше всего хочется думать о плотских утехах. На кону будущее английского королевства, чувства наследницы и моя жизнь. Леди Мелани могла отвлечь меня от грустных дум, увлекая за собой в омут страсти, но она оказалась к этому не готова.