Хочу тебя, девочка
Шрифт:
— Не потребую, — сказал, вручая Марине ключи от ее квартиры. — Я покупал ее совсем не для этого.
Некоторое время мы простояли так. Она смотрела впереди себя и ничего не говорила, я — застыл немой статуей рядом. И осознавал в этот момент, что ничего не понимаю в происходящем, хоть и топчу эту Землю пятый десяток лет.
— Спасибо, — едва слышно выдохнула Марина после небольшой паузы. — Спасибо за все, что ты для меня делаешь, — добавила она.
И я, шагая следом за моей девочкой и выдыхая с облегчением,
— Не стоит благодарить. Это все только для тебя.
Часть 25. Марина
— Вы с отцом были близки?
Услышав этот вопрос Камиля, я замерла с коробкой в руках, которую собиралась погрузить в багажник «Лексуса».
— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась как можно безразличнее.
— Он оставил эту квартиру тебе, а не твоей матери, — откликнулся Исаев.
Я все же уложила коробку в багажник и, откинув голову назад, задумчиво прищурилась, глядя на приглушенное облаками солнце. Чуть прохладный, еще не прогревшийся до конца утренний воздух растекся по легким, погружая все тело в какую-то блаженную негу.
— Да, мы были очень близки… до определенного момента, — ответила неохотно.
Выпрямившись со вздохом сожаления, я пристально посмотрела на Исаева и сухо добавила:
— А ты хорошо осведомлен.
— Просто хочу знать о тебе больше.
— Но не позволяешь ничего узнать о себе самом, — заметила я, сложив на груди руки.
— А что ты хочешь знать? — передернул плечами Камиль.
— Ну, например, близок ли ты сам со своим отцом…
— Его нет в живых. Как и матери, впрочем.
— О… выдохнула я растерянно. — Извини…
— Ничего, — легко отмахнулся он. — Возможно, будь они живы — я не стал бы тем, кто я есть. А так… мне многого пришлось добиваться самому с ранних лет.
Его слова вызывали немало вопросов. Но спрашивать дальше я не отважилась — совсем не хотелось, чтобы Исаев снова захлопнул передо мной дверь в свою жизнь. Прошлую… и не только.
— Это все, что у вас есть? — спросил Камиль, меняя тему, и выразительно кивнул на немногочисленные пожитки, упакованные в коробки.
— Да, всю мебель я оставила в самой квартире. Мне попросту некуда было ее везти, — развела я руками.
— Ясно, — протянул Исаев. — Тогда поехали.
Сидя с ним рядом на переднем сиденье, я поймала себя на мысли, что снова не знаю, о чем говорить. Грузить взрослого человека пустыми разговорами не хотелось, а сам он… возможно, тоже считал, что ему нечего обсуждать с девчонкой моего возраста. Ничем иным я не могла объяснить того, что он не стремился стать мне ближе и понятнее. За исключением близости физической, конечно.
— Помочь тебе все разобрать? — предложил Камиль, когда мы занесли все коробки с вещами в нашу с мамой прежнюю квартиру.
Я посмотрела на него с
— Нет, не нужно, я сама. Уверена, у тебя найдутся дела поважнее в рабочий день.
Он оперся бедром о тумбу, стоявшую в прихожей столько, сколько я себя помню, и, скрестив на груди руки, насмешливо изогнул губы:
— Ну я же все-таки босс. Могу себе позволить прогулять.
— А может, ты просто извращенец, который жаждет порыться в моих вещах? — шутливо заметила я.
— Ты меня раскусила, — поднял он вверх руки.
Я рассмеялась. В моменты, подобные этому, когда мы болтали ни о чем, с Исаевым было удивительно легко. Но вместе с тем… этот мужчина по-прежнему оставался от меня на расстоянии — то ли очерченным им самим, то ли придуманном мною. Я уже не понимала, что из этого правда.
— Поужинаешь со мной вечером? — спросил он, галантно поднося мою руку к губам.
— У тебя дома?
— Нет, я хочу сводить тебя в новый ресторан.
— Не боишься новой порции халапеньо?
— Ради твоего общества я готов и на это.
Он улыбнулся, дразняще глядя на меня из-под ресниц, и внутри что-то дрогнуло. Оказывается, Исаев мог быть таким… обольстительным. Это виделось тем более удивительным от того, что я помнила, каким он казался мне поначалу — лед и сталь. Теперь же… все переменилось. У меня быстрее забилось сердце от мысли о том, что это может значить.
— Что ж, я подумаю о том, стоит ли подвергать твой желудок новым пыткам, — откликнулась глухо.
— Надеюсь, госпожа смилостивится, — улыбнулся Исаев, оставляя на моей ладони поцелуй. — Ну что ж, я поеду.
— До вечера, — ответила я, прикрывая за ним дверь.
После ухода Камиля я простояла еще некоторое время в прихожей, пытаясь поверить в то, что квартира снова принадлежит мне. Очень щедрый подарок со стороны Исаева… и как на это реагировать я так до конца и не решила.
Удивительно, но до этого момента, когда снова оказалась здесь, я и не думала, что так скучала по старой квартире. Но сейчас… когда я оббегала взглядом хорошо знакомые с детства предметы, перед глазами так и вставали картинки из прошлой жизни. Той, где папа еще не пил. Той, где лицо мамы было таким прекрасным, еще не тронутым отчаянием и усталостью…
Резкая трель дверного звонка разорвала нити воспоминаний, заставив вздрогнуть. Может, Камиль что-то забыл? Или любопытная соседка с третьего этажа пришла расспросить о том, почему я снова здесь…
Но на пороге стоял незнакомый мне человек. Точнее… смутно знакомый. Я вспомнила, что видела его несколько раз рядом с Камилем. Кажется, его фамилия была Ежов.
— Добрый день, — поздоровался он церемонно. — Меня зовут Дмитрий, я…
— Я знаю, кто вы, — прервала я. — Заходите.
Знать-то я знала. А вот что он делает здесь — не понимала совершенно.