Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
– Я умею хранить тайны. Да-да.
– тотчас же подал голос снеговик.
– Если мне скажут о чём-то не говорить, то я не буду об этом говорить. Но это не значит, что я не буду говорить вообще. Это значит, что я буду говорить о чём угодно, кроме того, о чём мне сказано молчать. И никто не узнает, о чём мне сказали молчать, потому что я не буду молчать...
– Олаф! Хватит!
– прикрикнула Анна, вновь возвращая это несуразное существо к реальности.
– Нам пора ехать.
– Да-да.
– кивнул Кристофф, тоже садясь на оленя. Ехать нужно будет быстро, и он просто не сможет угнаться за ними. Проще будет сделать несколько остановок в пути. И Свен отдохнёт, и Анна сможет выпить
– Мы отвезём тебя к Хансу. Надеюсь, его поцелуй тебе поможет.
– Да! Едем целовать Ханса!
– радостно завопил снеговик, примостившись на крупе у набирающего ход оленя, держась за пояс хадорца.
– А кто этот Ханс?
Тролли только помахал им вслед. Ворота всё равно были открыты и охранялись только парой скучающих пигмитроллей, вооружённых медным тазом и палкой, при помощи которых они должны были поднять тревогу в случае нападения. И судя по тому, что они не спали, им очень хорошо объяснили, какое наказание их ждёт. Путь до выхода из долины они преодолели довольно быстро, и когда они всё же преодолели восточный хребет, яркие лучи восходящего солнца уже сверкали на заснеженных горных вершинах.
И тут они встретили двух пигмитроллей. Оба были ранены и кое-как перевязаны, а один, которому оторвали руку, волочил на себе второго, который оказался безногим. Но передвигались они довольно быстро. Более того, они даже не бросили оружия, так и волоча винтовку и мушкетон обратно, в деревню. Завидев людей, они остановились и замахали руками, привлекая их внимания и выкрикивая предупреждения: - Стойте! Туда ехать нельзя!
– В чём дело?
– спросил Кристофф, когда они поравнялись с пигами.
– Там весь лес кишит Тарнами!
– начали они наперебой рассказывать о случившемся.
– Их там было как грязи. Мы с Бухенстильдом и остальными бились, как могли, но друиды пригнали оборотней и других чудищ. А потом приехали хадорцы и убили их варлока. И их звери разбежались, а следом за ними и Тарны.
– Это они там вас так?
– спросила Анна, удивлённо разглядывая эту парочку и задаваясь вопросом, почему они ещё не умерли от ран. Но тут не было ничего удивительного. Все виды троллей отличались просто невероятной живучестью и способностью к регенерации. Через месяц оба пигмитролля уже и не вспомнят о том, что когда-то потеряли конечности. Если, конечно, доживут до этого момента.
– Нет, это они нас так потом. Бухенстильд приказал выследить их и перебить всех до одного. Мы пошли с Кургадом, и успели найти и прикончить двоих. А третий выследил уже нас, и только чудом не порубил своим проклятым топором на мелкие кусочки. Это ещё повезло, что Кургад успел вышибить ему мозги раньше, чем он бы нас прикончил.
– И что в лесу теперь?
– встревожено спросил Кристофф. Перспектива встретится с дикарями второй раз за двое суток совершенно не вдохновляла проводника. Он не может тратить время на охоту на столь умную, сильную, хитрую и изворотливую дичь, которая сама считает себя охотником. Только не сейчас, когда каждая минута на счету, и от этого зависит жизнь его нанимательницы.
– Как нам добраться до Аренделла поскорее?
– Мы не знаем.
– дружно замотали головой пигмитролли.
– Тарны разбегаются с южного склона Седой Горы. Чем дальше возьмёте на запад, тем меньше шанс на них наткнуться.
– Спасибо за предупреждение.
– надменно кинула Анна. А через секунду она уже совсем другим голосом взволнованно спросила: - Хадорцы шли на Седую Гору?
– Да. Именно туда. И много.
– наперебой начали делиться впечатлениями эти весьма своеобразные свидетели: - Они устроили Тарнам кровавую баню. А их колдуны творили такое, что мы думали, что они и нас сметут заодно. Но они нас не тронули. Так, пара шальных пуль. Бухенстильд нисколечко не обиделся.
– Сколько их? Где они сейчас?
– голос юной герцогини дрожал от волнения.
– Мы не знаем. Наверняка на Седой горе.
– развели двумя руками на двоих пиги.
– Вы только не ходите туда. Мы слышали страшный грохот, словно там из пушек палили.
– Эльза...
– прошептала Анна, закрыв лицо ладонями.
– Спасибо, что предупредили.
– поблагодарил пигмитроллей за ценные сведения Кристофф, как раз подбадривая Свена, который снова набирал скорость. Придётся действительно заложить крюк на запад, иначе можно вляпаться в неприятности, с которыми он один не справится. А надежды на то, что его нанимательница в таком состоянии сможет колдовать и стрелять из пистолета, не было никакой. Но он всё же не забыл крикнуть этим вестникам на прощание: - Возвращайтесь в деревню! Предупредите остальных! И пусть Бумхильда вас накормит!
Путь под гору давался северному оленю значительно легче. Всё же он не привык нести вес двоих людей, хотя Кристофф иногда и катался на нём верхом. Пару раз они даже участвовали в гонках на бизонах. Последний раз они пришли на финиш вторыми. Но герцогиня, пусть и юная, добавляла к весу своего проводника ещё добрых пятьдесят килограмм, что было весьма существенной дополнительной нагрузкой. А ещё сумки и снеговик. Но Свен хорошо справлялся. Сказывалась закалка ледороба.
Где-то на востоке глухо громыхнуло. И под безоблачным небом не было сомнений, что это не гром. И проводник, и его нанимательница синхронно обернулись на звук. Они уже слышали подобный грохот раньше. И не было сомнений в том, что на Седой Горе заговорили пушки. Анна закрыла лицо ладонями, и тихонечко заплакала, горюя о своей старшей сестре. А Кристофф только поёжился, с ужасом вспоминая ту весну, когда война пришла в Торнвуд. Если уж хадорцы пустили в ход артиллерию, то можно не сомневаться, что обстрел не прекратится, пока от ледяного дворца не останутся одни осколки. И ледяной ведьме ещё очень повезёт, если какой-нибудь снаряд или осколок принесёт ей быструю смерть.
Ледяной дворец стоял перед ними, сияющий в лучах утреннего солнца сотнями идеальных граней, подобно огромному алмазу. Даже дух захватывало от такого великолепия. Каждая стена, каждый контрфорс, каждый скат, были выкованы из магического льда. Зеркально гладкие, они если и не отражали солнечный свет, то сами светились изнутри холодным голубоватым сиянием. Но ярче всего блистал крупный кристалл на самой вершине шпиля, который казался сделанным из чистого света. Словно весь дворец собирал по лучу с каждой освещённой грани, направляя их наверх, в главный кристалл, чей блеск был подобен звезде, которую сняли с небес и водрузили на башню дворца.
И строгое совершенство этого ледяного шедевра архитектуры нарушало только уродливое пятно гари на стене ниже и левее главного входа. Но на фоне всей этой строгой красоты правильных линий и чётких геометрических форм картина занесённого снегом поля боя была ещё более отталкивающей. Посечённые ледяными осколками, перекрученные, разорванные, утыканные сосульками, словно арбалетными болтами, тела, замершие в кровавых пятнах, обагривших белоснежный склон, покрывали подходы к ледяному дворцу. Преимущественно это были Тарны, но кое-где среди дикарей попадался то наёмник, то друид. И только изувеченные останки оборотня и боевых зверей резко выделялись среди прочих павших в этой битве. Хаос и разрушение, навеки застывшие на этой горной вершине, свидетельствовали о том, сколь жарким, отчаянным и кровавым был этот бой.