Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
Варравский несколько замялся, пытаясь подобрать подходящие контраргументы, чтобы заставить посадника надавить на варкастера. Ситуацию, сам о том не подозревая, спас наместник, крайне своевременно войдя в зал совещаний. Выглядел он, правда, неважнецки: понурый, с опущенными плечами и поникшей головой. Словно его только что ограбили в подворотне.
– Наместник Ханс?
– обратился к молодому кастеляну висконт Хавронский, недвусмысленно давая понять, что желает услышать самые свежие новости. Все разговоры сразу стихли, когда собравшиеся навострили уши в ожидании.
– Герцогиня Анна мертва.
–
– Что?
– удивлённый шёпот волной прокатился по залу. После обнадёживающих вестей о возвращении младшей из сестёр Аренделл эта новость была просто шокирующей, и прозвучала как гром среди ясного неба.
– Что с ней случилось?
– спросил Краснов, пока другие помогали наместнику сесть на поспешно освобождённый стул у края стола.
– Её убила герцогиня Эльза.
– ответил Ханс, не без труда садясь на предложенное место.
– Нет...
– дружно выдохнули собравшиеся, шокированные этим известием. Даже сам Варравский оказался поражён таким вероломством, удивлённо проронив: - Родная сестра...
– Как она сделала это?
– громко спросил каратель, распихав столпившихся вокруг наместника гостей, заглушая голоса соболезнований.
– Каким-то ледяным проклятием. Я не знаю. Она просто замёрзла...
– покачал головой наместник, уставившись в одну точку на столе, слово он всё ещё был там, в библиотеке.
– Мы поклялись быть мужем и женой, и она умерла у меня на руках...
После этих слов ордец резко замолчал, закрыв лицо руками.
– Теперь нет никаких сомнений.
– твёрдо заявил старый кайязь, воспользовавшись повисшим в зале молчанием, и чтобы прибавить веса своим словам ещё раз стукнул кулаком по ладони.
– Эта ведьма - чудовище! И мы все здесь в опасности...
– Молчать!
– гаркнул посадник Лаэдри, саданув кулаком по столу, от чего в зале совета снова воцарилась тишина.
– Краснов, что скажете по этому поводу?
– Подобные проклятья существуют, но не в рамках магии холода. Однако герцогиня Эльза использует нестандартные методы и заклинания. Ей вполне по силам наложить такое проклятье, так что это могло быть её рук дело.
– дал своё заключение варкастер, после чего снова обратился к Хансу, чтобы бесцветно произнести дежурные слова: - Мои соболезнования, наместник.
– Мда...
– протянул висконт Хавронский, явно о чём-то задумавшись. Но, так и не придя ни к какому решению, внезапно произнёс: - Я жду вашего слова, наместник.
– С тяжёлым сердцем я обвиняю герцогиню Эльзу Аренделл в убийстве, и по праву наместника Аренделла, приговариваю её к смерти.
– подняв голову произнёс Ханс, обводя взглядом всех собравшихся.
– Я понимаю, что она не является моим вассалом, и у меня нет над ней власти, и всё же я прошу у вас разрешения казнить ведьму.
– И вы, кастелян.
– устало произнёс посадник Лаэдри, тяжело покачав головой. Цепкий взгляд старого кайязя уловил тень нерешительности, что легла на лицо представителя оккупационной администрации. Но после короткой заминки тот всё же спросил: - Есть ли в этом зале хоть один человек, кто не желает смерти герцогине Эльзе Аренделл?
В зале повисло напряжённое молчание. Никто так и не решился сказать ни слова в защиту ведьмы. Даже каратель предпочёл промолчать, думая о чём-то своём. Да чего уж там, после всех этих заморозков многие были готовы собственноручно убить чародейку, лишь бы это помогло снять наложенное ею проклятье.
– Как я и думал.
– грустно покачал головой висконт Хавронский.
– Но с другой стороны, герцогиня Эльза доказала своё вероломство, предав собственный род и разорвав узы родства, убив собственную сестру. Человек, что не чтит узы крови, не будет держать своё слово, что она уже доказала, нарушив клятвы верности Императрице и вассальной присяги моему сеньору, великому принцу Владу Цепешу.
Варравский позволил себе лёгкую улыбку, когда понял, в какую сторону клонит посадник.
– Она уже один раз предала Империю, и предаст вновь. Её преступления слишком тяжки, а доказательства слишком очевидны, чтобы можно было говорить о снисхождении.
– представитель оккупационной администрации тяжело поднялся со своего стула, прежде чем огласить приговор: - Согласно законам Хадорской Империи, я утверждаю смертный приговор герцогине Эльзе Аренделл.
По залу прокатилась волна осторожного ропота, в основном состоявшая из фраз "Наконец-то" и "Когда же её казнят", от которой улыбка старого кайязя, которую он ловко прятал в пышных усах, стала ещё шире.
– Капитан Краснов, я поручаю вам привести смертный приговор в исполнение.
– повелел посадник Лаэдри, прежде чем сесть обратно.
– Способ я оставляю на ваше усмотрение.
– Будет исполнено, господин посадник.
– коротко ответил каратель, после чего быстро нахлобучил шапку, и, коротко козырнув, отправился выполнять полученный приказ.
Что может быть хуже смерти? Только медленная, растянутая смерть, чью неспешную поступь ты прекрасно чувствуешь, и при этом не можешь отсрочить. Осознание происходящего и собственной беспомощности заполняли разум накатывающими волнами отчаяния. Анна пыталась всеми силами отвлечься от мыслей о смерти, стараясь занять голову изобретением всё новых казней для Ханса, каждая следующая из которых должна была стать ещё мучительнее и изощрённее. Но сосредоточится на чём-то одном не получалось, как и отстраниться от размышлений о собственной участи. Даже просто лежать на полу было трудно, потому что её тело колотила крупная дрожь, которая только усиливалась по мере того, как смерть медленно сжимала свои ледяные объятия.
В царившей вокруг тишине время будто замерло, а секунды текли медленно, словно густой мёд. Погружённая во мрак комната казалась нереальной, как будто она уже не принадлежала этому миру. Даже обострённый до предела разум, освобождённый ледяным проклятием от груза эмоций, не мог понять, было ли это порождением пляски фантазии агонизирующего сознания, либо это уже начали отказывать чувства?
Так что Анна просто не знала, сколько прошло времени перед тем, как кто-то дёрнул ручку двери. Понимая, что это чуть ли не единственный её шанс на спасение, она попыталась позвать на помощь криком, но её собственное тело уже практически не слушалось, а от дрожи зуб на зуб не попадал, так что все, что она смогла из себя выдавить, был приглушённый шёпот: - Спппаситте...