Холодок
Шрифт:
Ну, вот и поговорили… Нет, надо попробовать всё объяснить, иначе прилетят её сородичи, злющие, как стая ос, и под это недоразумение пошинкуют нас в капусту. Ой, что-то не хочется…
– Ты не так нас поняла, - быстро сказал я. – Мы вовсе не служим Ордену, а скрываемся от него. Строго говоря, нас ищут и люди Ордена, и люди Правителя Махароджи – по разным причинам. А наши спутники – это те, кто рискует собой, помогая нам в нашем поиске.
Снежная Блёстка опустила голову и задумалась:
– Я чувствую, что вы не лжёте, - наконец проронила она. – И я знаю, что не все Махароджи плохи. Но никогда ещё ни один Махароджи
– Мы постараемся, - твёрдо сказал я, но Снежная Блёстка покачала головой, как бы говоря, что это будет очень сложно.
И в это самый момент из-за поворота вырулил – картина маслом – Мит-каль со всей честной компанией. Воздух вдруг наполнился хлопаньем многочисленных крыльев.
Ну, вот, ни раньше, ни позже!
***
Бис-мил в очередной раз поднимался в камеру Кай-сура, дабы навестить узника, и признавался себе, что в его сердце начинает закрадываться непрошеная жалость. И не только жалость… Бис-мил был немолод по меркам Махароджи, хотя для Чоуроджи и Наароджи это был вообще не возраст, а так, сущая безделица. И в последнее время Бис-мил стал замечать, что его старение как бы повернуло вспять. Перестали по ночам ныть спина, колени и много раз выбитые плечевые суставы, глаза стали видеть острее, морщины потихоньку уменьшались… даже щетина на подбородке стала другого цвета – не серо-пегая, седая, а совсем молодая, иссиня-чёрная. Неужели дитя Моря постарался? Приятно, конечно, только ведь он, Бис-мил, помог ему и опальному принцу совсем не из корысти. К тому же… Наверное, следовало вступиться за Кай-сура и воспрепятствовать мальчишке-Чоуроджи менять принцев местами. Просто помочь бежать ему и Кара-суру…
Потому что… потому что, общаясь с Кай-суром, Бис-мил всё больше понимал, что перед ним не столько злобный мерзавец, сколько мальчишка, ставший плохим вследствие дурного воспитания и вседозволенности. И его было иррационально жаль. К тому же… К тому же сегодня утром нарочный из дворца привёз Бис-милу железный кованый сундучок, в котором лежали особые кандалы, с приказом заковать в них принца нынче же. Бис-мил совсем не владел магией, но что это за оковы, знал хорошо. Заключённый, закованный в них, начинал терять силы и жизнь – медленно, капля за каплей. Снять их было невозможно, а убить несчастного могло любое сильное потрясение. А ведь завтра Рах-мат снова придёт в Башню, а Кай-сур ещё от первого изнасилования не оправился. Значит… значит, эти оковы – не что иное, как завуалированное убийство. Сколько бы ни наворотил Кай-сур – такого он точно не заслуживал.
И Бис-мил мучительно задумался о том, как быть дальше.
========== Глава 46. Поцелуй ==========
Из-за поворота вырулил – картина маслом – Мит-каль со всей честной компанией. А воздух вдруг наполнился хлопаньем многочисленных крыльев.
Ну, вот, ни раньше, ни позже!
Это, как оказалось, подоспели соплеменники Снежной Блёстки – тоже все не слишком высокие, тонкокостные и худощавые – выглядели они вроде бы юными, но впечатление о них создавалось, как о вполне взрослых мужчинах. И я подумал, что, скорее всего, Блёстка – тоже взрослая женщина, просто это такая особенность расы Наароджи.
Мы и оглянуться не успели, как оказались в окружении нескольких серьёзных парней, которые, впрочем, не спешили угрожать нам оружием. Вторая группа Наароджи окружила наших спутников, но тоже не предпринимала никаких враждебных действий, видя, что Мит-каль, Дин-эр и Кара-сур с Муриком стоят спокойно, а метательные ножи Дин-эра так и покоятся в ножнах на поясе.
Зато, когда очередь дошла до пленённых нами мужчин, во взгляде самого высокого и крепкого из Наароджи с иссиня-чёрными крыльями промелькнуло что-то вроде усмешки. И он глянул на нас со значительно большей теплотой во взоре:
– Приветствую вас, дети Моря! Неужели это вы сумели пленить этих негодяев, похитителей детей и женщин?
Скромные мы вежливо с этим согласились, а Блёстка стала рассказывать о том, как мы внезапно появились в момент нападения на неё и спасли от неминуемого похищения. Мужчина слушал, кивал, а потом заявил:
– Думаю, что в благодарность за спасение моей дочери я могу пригласить вас в свою Цитадель, дети Моря. И если вы находитесь в поиске – я могу помочь вам с ним. Моё имя – Сын Беркута, я глава одной из Цитаделей Крылатых и отец этой непослушной женщины, которая своим поступком очень напугала всех нас.
– Благодарим, Сын Беркута, - ответил Антошка, а я кивнул головой, соглашаясь с ним, - но дело в том, что мы не одни.
– Эти Махароджи – с вами? – нахмурился Сын Беркута.
– Да,- ответил я. – И у нас крайне важное дело к… - тут я замялся, не зная, как сказать правильно, но всё-таки подобрал нужные слова, - к Старейшинам народа Крылатых. И мне не хотелось бы обсуждать это здесь, впрочем, твоя дочь в курсе нашего дела.
Блёстка кивнула и, приникнув к уху отца, торопливо зашептала что-то. Тот внимательно слушал, а потом задумчиво произнёс:
– Что ж, это действительно серьёзная причина. Новые времена требуют новых решений. Вы все войдёте в мою Цитадель, но если вы замышляете злое – ни один из вас не уйдёт оттуда живым. Подумайте же, прежде чем принять решение.
Мит-каль, который во время этой речи вождя сумел подойти поближе к нам, извинившись, вмешался в разговор:
– Мы не замышляем злое против Крылатых. Нашей целью является исправление того, что ещё можно исправить. Позволь же назвать наши имена: Я – Мит-каль, маг Махароджи, это Дин-эр, юноша, который полюбил Крылатую деву и пострадал за это, третьего нашего спутника зовут Кара-сур…
– Что? – слегка поднял бровь Сын Беркута. – Этот юноша – принц Махароджи, которого воспитывали Аш-Асины? И после этого ты говоришь, что вы не замышляете злое?
Ого! А Крылатые-то вовсе не сидят отшельниками в своих горах! И очень даже в курсе событий внутренней политики! Хотя, с другой стороны – нужно же им знать, чего ожидать от людей…
Бедный Кара-сур сжался и постарался сделаться как можно незаметнее под ядовитыми взглядами окружавших его Наароджи – те по-прежнему не проявляли никакой агрессии, дисциплина у них была железная, но я не сомневался – сделай несчастный принц хоть малейшее неподходящее телодвижение, ему придётся туго. Однако Мит-каль не дал Сыну Беркута далее развивать эту, без сомнения, животрепещущую тему: