Хорошая война
Шрифт:
— Точно не граф и не графиня. Я бы знал, — ответил Альфиери, — и не Сфорца. Я бы тем более знал.
— Вмешался кто-то третий? — ухмыльнулся Бурмайер, — кто бы это мог быть? Папа?
— Папа бы точно не стал устраивать подобные комедии, — ответил епископ, — он бы прислал визитаторов и снял меня с должности.
— Интересно-интересно. Похоже, я поторопился вынести приговор. Впрочем, это не мои проблемы. Пусть утечка информации останется на совести того, кто ее допустил, — на этих словах Бурмайер посмотрел в глаза Альфиери, — а мое дело война.
Епископ промолчал. Его не покидала мысль, что он уже где-то видел этого кукольника.
13. Джанфранко подкладывает свиней
Переодеваясь к пиру, Макс попытался вспомнить, что он знает про хозяев города, и не вспомнил почти ничего. Про город Марта рассказала хорошо, а про семейство Фальконе забыла. За информацией Макс обратился к жене.
— Лотти, не расскажешь мне вкратце про графа Джанфранко и графиню Ауреллу? Кто из них глава семьи?
Шарлотта как раз была не очень занята. Платье было с трудом выбрано, не без усилий надето, теперь двое горничных поправляли многочисленные складочки на платье, а красавица могла перевести дух.
— Никто из них ничему не глава. На самом деле управляет городом кондотьер Альфиери. Когда-то он был простым наемником, сейчас многие думают, что он владеет городом на паях с графом, но никаких законных прав унаследовать город после графа у него нет. Интересно, что он всячески ратует за снижение налогов, городские вольности и все такое. А граф, наоборот, заинтересован выжать из города как можно больше, потому что он тяжело болен и давно готов к смерти, а дальнейшая судьба города его не волнует. Для того, чтобы провести этот турнир, граф ободрал горожан насколько смог.
— А что по этому поводу думает графиня Аурелла?
— Альфиери куртуазно ухаживает за графиней, рассчитывает стать консортом при вдове и жить долго и счастливо.
— И он не один такой умный? Наверное, каждый второй куртуазный рыцарь здесь ухаживает за графиней?
— Почему-то мужчины считают женщину старушкой, если у нее есть замужняя дочь. Аурелла очень удивилась, когда ты вчера объявил ее первой красавицей. Будем считать, что ты и будешь не каждым, но вторым. На самом деле, графиня не нужна никому кроме Альфиери. Сыновей, как ты знаешь, у графа нет, а дочь Виолетта замужем за Никколо Сфорца. Сфорца при случае с удовольствием приберут к рукам город. Феррона, конечно, не Милан, но в хозяйстве пригодится.
— Турнир как-то связан с тем, кому достанется город?
— Еще как. Граф устроил этот турнир в первую очередь из-за своей болезни. Чтобы опустошить городскую казну назло делящим ее стервятникам. Ему не нужны сбережения, которые его переживут.
— А как же жена и дочь?
— Макс, ты такой добрый, — Шарлотта нежно улыбнулась, — дочь свое приданое получила и не должна претендовать на большее. А вдова получает город, по крайней мере, побираться на паперти ей не придется.
— Да, я добрый! — Макс поцеловал жену, — а что во-вторых?
— Во-вторых, в присутствии стольких знатных гостей никто из претендентов не рискнет на прямой захват власти. В-третьих, Джанфранко просто хочет в последний раз порадоваться жизни и попрощаться со старыми друзьями.
— Он и правда так плох?
— Говорят, что до зимы не дотянет.
Шарлотта последний раз поправила прическу и придирчиво оглядела мужа. Макс, хотя теперь, как претендент на титул графа де Круа, считался подданным французской короны, оделся на немецкий манер.
— Макс, скажи на милость, как называется твоя прическа?
— 'Волосы есть, и слава Богу', — с ходу придумал название Макс, — А что, у мужских причесок должно быть название?
— Для начала должна быть прическа. Какие ты знаешь мужские прически?
— Длинные волосы, короткие волосы, лысина, — перечислил Макс основные фасоны.
— Издеваешься.
— Ну еще 'под горшок' и прямые волосы до плеч, как местные носят.
— А у тебя какая?
Макс взял с туалетного столика зеркало и демонстративно изучил свою прическу, — темные, слегка вьющиеся локоны умеренной длины. Мыть и стричь волосы он не забывал, поскольку мытье и стрижка были на войне жизненной необходимостью, чтобы не завелись вредные насекомые. Зато причесывание считал пустой тратой времени, как и многие другие обладатели вьющихся волос по сей день.
— Ландскнехт ландскнехтом, — вздохнула Шарлотта, — и одет как ландскнехт.
— А что? — удивился Макс, — сейчас так модно.
— Где? В армии императора? В Баден-Шлезвиг-Меклен… и прочих Богом забытых провинциях, для которых anus mundi — комплимент? Так не рядятся ни при дворе короля Франциска, ни в Милане, ни в Венеции, ни в Генуе, ни в Риме.
— Ты могла бы раньше об этом подумать, — спокойно ответил Макс. Ему было в принципе все равно, какой цвет и фасон носить, лишь бы не выглядело смешно снаружи и не доставляло неудобств внутри.
— Как всегда! Чуть что, сразу я!
— Неправда. Я же не прошу учить меня выбирать лошадей и натаскивать гончих. Следить за модой — женское дело.
— Но у мужчины же должен быть вкус! Вот, например, у тебя на рукавах ленты. Зачем тебе еще набивка под лентами?
— Какая набивка?
— Вот эта, от которой руки выглядят толще! — Шарлотта попыталась схватить мужа выше локтя, но не смогла настолько раздвинуть пальцы.
— Там нет никакой набивки, — удивленно сказал Макс.
— У тебя что, в самом деле такие руки? — Шарлотта попыталась обхватить бицепс мужа двумя руками и не преуспела.
— Да, и довольно давно. Я же говорил, что не надо задергивать шторы и тушить все свечи в спальне.
Горничные прыснули. Шарлотта покраснела. Макс обратил внимание, что в шатре присутствуют какие-то две девушки, которых он раньше не посчитал нужным заметить. Горничные состроили глазки.
— Вон отсюда! — приказала им Шарлотта.
— Милый, ты на самом деле очень красиво выглядишь, и я тебя люблю, — обратилась она к Максу.
— Ты тоже, — нежно ответил Макс.
— Поэтому я тебя ревную и буду ревновать, — Шарлотта сменила тон на более строгий.