Хорошая война
Шрифт:
— Малых сих? — возмутился Ротемауль, — Да ты протри глаза, божья овца, это же здоровые лбы, на них пахать можно!
— Щенки, сынки и сопляки! — ответил подошедший Бык. Никто не заметил, когда он успел заглянуть в замок, но вернулся толстяк уже с большим мешком. Ротемауль интуитивно сделал шаг назад, ожидая драки, и был удивлен до потери речи, когда никто не посмел возразить на последнюю реплику. Какая же должна быть репутация у человека, который может бросить такое в лицо тридцати вооруженным швейцарцам?
— Вешайте жернов, топите, и по домам! — приказал Бык,
Ротемауль и пикнуть не успел, как ему на шею накинули петлю, привязанную к какой-то железке. За неимением под рукой морской пучины, вербовщика вместе с петлей и железкой бросили в колодец.
Все дела были сделаны. Можно было уходить. Макс теперь точно знал, что Шарлотта не здесь, потому что его встретил Шарль-Луи, а не дядюшка де Креси. Значит, сообщение с указанием на замок было ненастоящее и ее не увозят сегодня вечером.
Тут прибежал швейцарец от ворот и попросил Макса получить записку, которую доставил посыльный, сказавший адрес 'лично в руки графу де Круа, герб на лазоревом поле серебряный щиток, граф молодой, высокий, бороду бреет, должен быть в замке святого Альберта с французскими гвардейцами и какими-то немецкими наемниками'.
Макс порадовался, что посыльного не пустили внутрь, и спустился получить письмо, которое ему отдали без всяких сомнений. Посыльный ответа ждать не стал и убежал обратно к пристани. Пока Макс соображал, на каком языке эти каракули корявым почерком имеют смысл, посыльный уже скрылся из виду. А написано было по-французски 'дядя увозит племянницу завтра на рассвете, в лагерь не вернется', что Макс и разобрал, когда посыльный уже скрылся из виду.
Пора было уходить. Швейцарцы забрали из замка две телеги с лошадьми, на одну сложили убитых, на другую свалили трофеи и посадили раненых. Заодно швейцарцы привязали к телеге трех французских рыцарских коней. Патер раздал всем обещанную надбавку.
— Кто знает город? — наудачу спросил Макс, когда швейцарцы в полном составе вышли из замка.
— Мы тут третью неделю живем, — ответил Бык, — а что надо сделать? Продолжаем искать Ее Светлость, раз уж здесь ее нет?
— Да. Ее собираются увезти отсюда завтра на рассвете. Надо найти ее до утра.
— Ее, или Фрау Профос, или графа де Креси, или кого-то приметного из людей де Креси? Кого-нибудь из них в городе наверняка видели. Я бы попросил о помощи наших местных знакомых из братства святого Марка. Я знаю, там занимается пара человек из городской стражи, можно бы было договориться, чтобы стражники завтра заглядывали во все кареты.
— Хорошо. Вам с преподобным заплачено до завтра, так что мне нужно ваше содействие.
— Безусловно, Ваша Светлость, — согласился Бык.
— Тогда ты отведешь меня в братство, а Вы, преподобный, организуете помощь раненым и похороны убитым.
Патер кивнул. Макс махнул рукой Францу.
— Франц!
— Слушаю, Ваша светлость!
— Поступаешь в подчинение Патера. Или опять решите продаться какой-нибудь французской сволочи?
— Виноват, Ваша светлость. Я их отговаривал, но у нас демократия, Вы же знаете.
— В гробу я видел вашу демократию. Если ты еще раз меня предашь… — Макс аристократично положил руку на эфес. Простолюдин в таких случаях потрясает кулаком.
— Петр отрекся от Иисуса три раза, но Христос простил Петра, — вступился за Франца Патер.
— Я всего лишь скромный грешник, — ответил Макс, — больше двух раз я никого не прощаю.
— А я… Тоже скромный грешник, — попытался оправдаться Франц, — я больше двух раз никого не предаю.
Отойдя немного от замка, Патер обернулся, опершись на алебарду. В одном из окон разгоралось пламя, над крышей уже неспешно поднимался легкий дымок. Бык встал рядом, задрал голову и поправил на плече мешок с трофеями. Ветераны переглянулись.
— Красота…
— Просто мы любим свою работу…
— Слушай, Бычище, а за что ты приказал этого красномордого бросить в колодец?
— Я приказал? Я так понял, что это ты приказал. Парни не спешили выполнять, я их и поторопил.
— Ничего я не приказывал, просто процитировал Писание.
— Да? Ладно, Бог разберется. Скажи лучше, у тебя не будет проблем добраться до кладбища с телегой трупов, до монастыря с телегой раненых и до лагеря с телегой трофеев и с лошадьми?
— Могут быть. Попробуем понезаметнее.
— На, возьми, тебе пригодится, — Бык протянул Патеру перстень с гербом Сфорца, — если что, сошлешься на зятя Фальконе, я видел, у него такой же герб. И мой мешок куда-нибудь пристрой, потом заберу.
— Спасибо, Бычище, — Патер повертел перстень в руках и сунул в кошель, — удачи вам тоже.
18. Святой Марк и количество против качества
Кабан, конечно же, не оставил Макса без присмотра. Как только ему донесли, что объект наблюдения уходит в неизвестном направлении с тридцатью швейцарцами, Кабан лично бросился вдогонку. Вдруг бы они каким-то образом узнали, где прячут Ее светлость? Не составило труда проследить за отрядом до самого замка святого Альберта. Внутрь пролезть не удалось, да не очень и хотелось, поэтому Кабан устроился поудобнее в тени большой оливы недалеко от ворот и задумался о смысле жизни, а именно, о девках, вине и жратве.
Когда де Круа с отрядом зашел внутрь, Кабан поднялся по частично обрушенной стене, как по лестнице наверх и увидел, как швейцарцы сдали Макса. Вскоре в замок прорвались двое странных священников, после чего Кабан просмотрел сражение во внутреннем дворе. Когда победители собрались уходить, Кабан поспешно вернулся под оливу. Надо же было так случиться, что именно у Кабана Макс решил спросить кратчайшую дорогу к братству святого Марка в западном предместье.
Конечно же, как местный житель, он знал город лучше, чем Бык и Макс вместе взятые. Поэтому он подсказал под видом самой короткой дороги самую длинную. По южному берегу до следующей деревни, а там переправиться на другом пароме. Патер со швейцарцами и телегами отправились обратно к парому, которым прибыли, а Бык и Макс верхом поехали на запад, к второй переправе.