Хозяин её жизни
Шрифт:
— Сам терпеть не могу все эти сборища, но приходится постоянно светиться, чтобы не создавать вокруг себя образ нелюдимого засранца, — он усмехнулся и отсалютовал стаканом с виски какому-то знакомому.
Я засмотрелась на сцену, где пела девушка под живое музыкальное сопровождение, и не заметила, как к нам подплыла пиранья с капающим с клыков ядом.
— Дамир, — она мазнула своей яркой помадой по его щеке, а мне захотелось окунуть её в самую грязную лужу, потому что нечего без разрешения целовать… А кого, собственно?
Он ведь не был моим. Такие мужчины
— Кира, — сдержанный кивок, вроде бы равнодушие и спокойствие, но я замечаю, как его пальцы сжались сильнее на чуть запотевшем стекле.
Плохой знак.
Очень плохой.
— Не представишь нас? — снова запела блондинка.
В её глазах я явно была прилипшим раздражающим листиком. Вся палитра: пренебрежение, брезгливость, игнорирование руки Дамира на моей талии. Эта девушка явно считала меня ошибкой, которую в срочном порядке нужно исправить — меня посадить в такси, а её «облизать комплиментами» и загладить недоразумение в виде меня чем-нибудь с блестящими камнями.
Желательно комплектом из трех предметов, потому что одними, скажем, сережками здесь не отделаться.
— Нет, — Дамир отрезал жестко, без раздумий.
Мне захотелось уткнуться ему в шею и урчать о том, что он самый замечательный, потому что резко изменившееся выражение на лице этой блондинки приятно согрело душу.
Пусть давится своим ядом, в её компании явно не заинтересованы. А меня вот обнимают и прижимают ближе.
— Даже так? Ты все никак не можешь простить мне ту маленькую шалость? — она взяла себя в руки и продолжила держать марку дорогой женщины, а я присмотрелась и увидела, что не такая уж она и идеальная, как мне показалось в самом начале.
Волосы явно нарощенные — несколько капсул выбилось на виске — тушь слегка размазалась под левым глазом, а под определенным углом освещения на её коже заметен добротный такой слой тонального крема, который скатался в некоторых местах и забился в мелкие морщинки.
Мужчины вряд ли на все эти мелочи обратят внимание, потому что ниже шеи у неё два шикарных аргумента в глубоком вырезе платья, а вот мне хорошо удалось все рассмотреть и понять, что без изъянов женщина может быть лишь на обложке журнала после умелой коррекции мастеров программ по обработке фотографий.
— Это не шалость, а блядство. Предпочитаю называть вещи своими именами, — Дамир все же немного напрягся. Явно с этой дамочкой были связаны не самые лучшие воспоминания.
А сколько, интересно, ей лет?
Она оказалась из тех, кому запросто можно дать от двадцати до тридцати пяти. И до сорока, если у неё пластический хирург на быстром наборе.
— Ты грубый, — раздутые силиконом губы стали еще больше, когда она решила поиграть в обиженную инфантильную девочку.
Почему мужчины вообще связываются с такими? Неужели это действительно приятно? У неё ведь в глазах четко рисуются знаки доллара, как в мультиках,
Здесь же слова об искренности считаются дурным тоном. Симпатия, чувства? О чем вы? Роль играют лишь толщина кошелька и степень жадности.
Дамир оставил без ответа последнюю её фразу, мы с этой пиявкой опять схлестнулись в молчаливом поединке.
Мимо так некстати проходил официант с подносом, на котором стояли бокалы из тонкого стекла с шампанским, часть из которого после умелой подножки оказалась на мне. Я успела отскочить, так что заляпало не так уж и критично, но на открытые руки все равно попала шипучая газировка, и теперь сладкие капли устраивали гонки на моей коже.
— Пошла отсюда. Сделай так, чтобы мы тебя больше не видели, иначе тебя вышвырнет охрана на глазах у журналистов. И я не посмотрю на фамилию твоего папаши.
На эти слова Дамира девица лишь фыркнула и гаденько так пожелала лично мне приятного вечера. Развернулась на своих безумно высоких шпильках и избавила нас от своего общества.
Дышать сразу как-то легче стало.
Никаких приторных женских духов — только мужские терпкие ноты, которыми меня окутало, когда Дамир повернулся лицом ко мне и шагнул ближе, зажав пальцами мои скулы, чтобы я смотрела ему в глаза, а не прятала взгляд как неопытная новенькая, которую только что зацепила королева класса.
— Ты в порядке, маленькая?
Я кивнула. Только вот мне не поверили.
И правильно сделали.
Потому что у меня не было практики отбивать такие вот выпады гламурных девиц, я немного потерялась и ощущала себя сейчас цветочком, стебель которого бесцеремонно помяло лопатой.
— Зачем ты пригласил на открытие свою бывшую? — бросила обиженно и попыталась отстраниться, но сильные руки не позволили мне отступить.
Дамир, несмотря на шампанское, впечатал меня в свое тело и подкупил горячим дыханием на губах.
Мне хотелось, чтобы он меня поцеловал, на глазах у всех, но я ни за что не признаюсь ему об этом.
— Наивная малышка. Ты думаешь, я лично подписывал приглашения всем на вечере? Этим занимается пиар-отдел. У них задача нагнать как можно больше важных шишек, а у этой суки не последняя по значимости в этом городе фамилия, — его ладонь на моей спине даже через платье ощущалась слишком остро.
Настолько, что у меня из головы мгновенно выбило всю обиду. А уж когда Дамир опустил руку ниже…
Это запрещенный отвлекающий прием.
И он прекрасно об этом знает — ухмылка выдает.
Так зарождается одержимость?
Когда всего лишь одно прикосновения заставляет тебя парить в дико приятной невесомости. Когда воздух накаляется до предела просто за одну секунду, и ты не можешь сопротивляться. Когда мир сужается до темных глаз напротив, которые становятся самым важным в твоей жизни.
Все настолько стремительно, что я даже осознать не успеваю — в следующую секунду мужские губы затягивают мои в глубокий поцелуй, а касания становятся еще жарче, потому что Дамир уж точно не из стеснительных.