Хозяин Стоунгрейв-Холл
Шрифт:
Лоуренс пресек ее намерение скрыться:
– Вот вы где. Вам страшно?
У нее задрожали ноги, от страха по спине пополз холод, сильно забился пульс.
– Лошади меня всю жизнь пугали, а вдруг этот страх не пройдет?
– Посмотрим.
– Поскольку все культурные юные леди должны уметь держаться в седле, я позволяю вам цивилизовать себя.
Лихая улыбка медленно расплылась по его лицу.
– Интригующее предложение.
– Думаю, мы станем участниками забавного спектакля.
– Это самое меньшее, что я могу сделать. Считаю своим долгом
– Что ж, мне не терпится стать вашей музой, глиной в ваших руках. Делайте из меня, что хотите. – Виктория настороженно поглядывала на лошадей.
Заметив ее испуг, он подумал, что ко времени окончания учебы она поборет страх перед лошадьми. Виктория уже приготовилась к насмешке, но его низкий голос выражал восхищение:
– Вы просто восхитительны, однако надо будет присмотреть вам костюм наездницы. Вы готовы приступить к первому уроку?
– Наверное, я скорее предпочла бы стреляться на пистолетах с расстояния двадцати шагов, – заметила она, поглядывая на серую кобылу, которую грум вел к ним.
– Тпру, смирно, – бормотал он, успокаивая лошадь, когда та затрясла головой и громко фыркнула.
Лоуренс взял вожжи и кивком дал ему знак отойти.
– Не нервничайте. Не дайте лошади почувствовать, что вы боитесь. Всадник должен приучить ее слушаться. После этого хорошая лошадь всегда узнает хозяина, в нашем случае хозяйку.
– Я буду стараться, – пообещала Виктория, пытаясь обуздать страх.
– Молодец. Идем, подружимся с ней, ее зовут Дымка. Она кротка как ягненок. – Достав что-то из кармана, Лоуренс протянул лошади руку. Дымка фыркнула, взяла кусочек сахара и, довольная, стала жевать его. Лоуренс вложил в руку Виктории еще один кусочек сахара. – Теперь попробуйте вы.
Она осторожно приблизилась к лошади и протянула руку. Страшно хотелось отдернуть ее, но она этого не сделала. Вместо этого чудесно улыбнулась, когда Дымка ткнулась носом в ее руку и забрала кусочек сахара.
– Вот видите, как это просто? Время, терпение и большая дружба преодолевают все преграды. – Лоуренс беспечно погладил Дымку по носу и попросил Викторию погладить ее шею. Прошло еще несколько минут, пока она привыкала к кобыле. – Вы готовы сесть на нее?
– Думаю, лучше теперь, чем никогда. – Виктория глубоко вдохнула, собираясь с силами.
Взяв ее за руку, он помог ей подняться на чурбан, затем забраться в седло. Лоуренс придерживал лошадь, пока Виктория поправляла юбки и брала вожжи. Ей казалось, будто она забралась очень высоко, у нее закружилась голова. Виктория глубоко вдохнула, после чего голова на мгновение перестала кружиться. Лоуренс дал ей немного посидеть и почувствовать под собой лошадь, затем вывел животное со двора к верховой тропе, которую с обеих сторон скрывала листва. Сначала Виктория боялась упасть. Идя рядом с ней медленным, размеренным шагом, Лоуренс проявлял чудеса терпения, отдавал указания и исправлял
Лоуренс рассматривал очертания мягких линий ее лица, сверкавшие черные ресницы, пряди волос, закрывшие щеки, порозовевшие от радости.
– Все еще боитесь?
– Нет. Чувствую себя гораздо увереннее, чем думала.
– Вы делаете успехи.
– Думаю, в этом есть и заслуга Дымки. Она нежно обращается со мной, отчего я становлюсь смелее.
– Смею заверить, Дымка от природы наделена терпением. Потому я и выбрал ее.
Взглянув на Лоуренса, Виктория заметила его теплую улыбку, и остатки страха улетучились.
– Видно, вы умеете расположить к себе лошадей.
– Я люблю их, мне нравится находиться среди них.
Верховая тропа вывела на пустошь, усеянную огромными валунами. Чистый воздух бодрил. Бледно-серые облака плыли по небу, везде чувствовалась сырость вереска и земли. Они остановились у небольшого возвышения, и Лоуренс опустил Викторию на землю. Сидя на валуне, подогнув ногу, уставился на нее. Едва заметная улыбка играла на его губах.
– Почему мы остановились? – спросила она.
– Надо дать лошади отдохнуть. Не стоит утомлять ее.
– Но мы ехали всего полчаса, и то, я бы сказала, размеренным шагом.
– Верно, но я ответственный и внимательный учитель, – пошутил Лоуренс, игриво сверкая глазами. От поездки лицо Виктории порозовело, глаза заблестели. – У вас все получилось так хорошо, что завтра, думаю, можно будет перейти на рысь.
– Не слишком ли рано?
– Вы справитесь. Я верю в вас.
Виктория радостно засмеялась, довольная тем, что делает успехи быстрее, чем ожидала.
– Вы уверены в моих способностях больше, чем я сама.
Оба с удовольствием оглядывали местность, давая холодному воздуху освежить себя. Виктория смотрела на открывавшуюся перед ней панораму.
– Здесь так красиво, – заметила она, нежно глядя на подъемы и спуски пустоши.
– Вы скучали по этому месту, когда учились?
Она взглянула на Лоуренса. Его рука с обманчивой беспечностью покоилась на одном колене.
– Да, конечно. В Йоркшире все по-другому. Мы все время были заняты, Йорк такой большой, при желании я могла бы потеряться в нем, причем никто бы не узнал меня. Здесь же меня все хорошо знают.
– Будьте осторожны, Виктория. – Лоуренс томно улыбнулся. – Вы раскрыли свои тайные помыслы. Вы действительно желаете потеряться?
– Иногда.
– Садитесь рядом со мной, – пригласил он, похлопав по валуну. – Скоро мы продолжим учебу.
Виктория подчинилась и уселась рядом с ним на край валуна. Сняв шляпку, распустила волосы. Ей нравилось, что солнце пригревало макушку головы.
Лоуренс не мог оторвать глаз от тяжелой копны волос, скрывшей ее плечи. Волосы были густыми и шелковистыми, отдавали красновато-коричневыми, каштановыми оттенками и блестели, что свидетельствовало о хорошем здоровье хозяйки. По его лицу было заметно, что он доволен тем, что увидел.