Хозяин земли Духов - 1
Шрифт:
Найдена широко улыбалась. Она держала в руках раскрытый мешочек с какой-то густой субстанцией.
Я молча повиновался. Сил на споры не осталось, а обижаться глупо, когда староста прав. Нормальные путники вон чуть не вприпрыжку бегают, собирают хворост, один князь изволит печалиться и рожу от боли кривить.
Она осторожно растерла мои раны. Мазь быстро успокоила кожу, сняла болезненные ощущения. Не сказать, что готов был тут же скакать еще три ночи и три дня, но ходил уже нормально, а не как беременный гиппопотам. Даже аппетит появился.
— Ты хотел рассказать мне об игре, —
Тот довольно ощерился.
— Раздряга — игра древняя. Еше мой прадед играл в нее и уше тогда нашывал ее древней. Мы народ небольшой, потому воевать друг ш друшкой негоше. А шлучаетшся — нету шил никаких, как охота дать шошеду по морде. Любое убийштво швоего, ешли оно не одобрено главой рода, — прештупление. И ешть ему одно наказание — Белая штольня. Шивыми из нее выходят немногие. Мешяц работ — не больше. Но и этот шрок выдершивают не вше. Раздряга пошволяет дать шошеду по морде и не понешти за это кару. Игра ошень проштая. Имеетшя ровное поле, кобь и две штороны, в кашдой по пять учаштников.
— Кобь?
Двоедушник задумчиво покрутил перед собой руками, пытаясь что-то показать. Затем сильно растопырил пальцы, развел ладони. Получилось нечто вроде шара или мяча.
— Кобь делаетшя из коши василишка…
Я чуть было не заржал в голос. Несчастная кошка василиска.
— … и набиваетшя швешими внутренноштями.
— Гадость, какая! — фыркнул Аеш.
Гуран-Абур только плечами пожал.
— Цель — донешти кобь до шита противника. Противник ше мешает это шделать.
— До щита? — уточнил я.
Двоедушник кивнул.
— Американский футбол получается… Правила какие?
— Правила? — Гуран-Абур почесал переносицу. — Ну да… никакого орушия. Игра идет до пяти копей. Того, у кого в руках кобь, мошно оштанавливать любыми шпошобами. У кого коби нет — трогать запрешаетшя.
— Что значит любыми? — ендарь замер с поднесенной ко рту деревянной ложкой.
— Любыми. Бить, толкать, душить, ломать…
Я прикинул габариты двоедушников и свои. Каждый из них весил килограммов под сто, а то и больше. Каждый с детства участвовал в этой занимательной игре. Какие плюсы у меня?
— А давайте сбежим, — прошептал Аеш. Содержимое ложки полилось ему на грудь, но ендарь ничего не заметил.
— Вашими кишками набьют шледуюшую кобь, — спокойно сказал Гуран-Абур.
— Не думаю, что им удастся тебя догнать, — сказал я ендарю. — Так что самое правильное — уходи ночью.
— Как я потом Зосиме в глаза посмотрю? Этот сучок корявый меня со свету сживет.
— Он поймет.
Аеш, наконец, обратил внимание на пустую ложку и на похлебку, растекшуюся по его одежде.
— Схожу с вами, гляну одним глазом, что за чудеса нынче на Княжьей горе творятся. Опять же — вас, дурней, одних и в кусты пущать не след. Без беды не воротитесь.
— Я б ему голову оторвал, — заявил Гуран-Абур. — Много яшыком чешет.
— Себе оторви, образина кудрявая, — тут же отозвался Аеш и замахнулся ложкой. — И неча зенками на меня зыркать.
Двоедушники разразились лающим смехом.
Эту ночь Найдена провела рядом со мной. Ей удалось улучить момент и отойти в тень, чтобы преобразиться в ворожею.
Мы вполне могли попытаться сбежать. Двоедушники выставили дозорных, но с умениями Найдены нам бы ничего не стоило бесшумно снять одного или двух, а потом брать ноги в руки и драпать так быстро, как только сможем. Но как далеко смогли бы уйти пешком от верховых? Тем более если у тех под рукой создания с отменным обонянием.
Следующий день для моей пятой ночки прошел значительно легче. Мазь почти полностью сняла воспаление и боль. С непривычки ныла спина, но терпеть вполне можно. Мы продолжали покрывать километры. Василиски двигались с поразительной скоростью. Они подминали молодой подлесок, легко преодолевали овраги и завалы мусора. Замедлились только, когда болота снова вступили в свою силу, и трясина потянулась к горизонту. Огромными червями они форсировали труднопроходимые участки, все дальше уходили на восток.
В воздухе снова повеяло гнилью и стоялой водой. Мошкара гудящим облаком преследовала наш отряд. И я с откровенным злорадством наблюдал за тем, как мелкие кровососущие твари донимают бывалых воинов.
На вторую ночь зарядил дождь. Моросящий, но затяжной. Тучи еще по вечеру обложили небо, но пролились лишь в темноте. Благо погода стояла теплая и особого дискомфорта излишняя влага не причиняла. Тем более что вскоре жарко стало всем.
За нами пришли ближе к полуночи. Первыми всполошились василиски. Поначалу они только глухо фыркали, но потом принялись рваться в привязи, рыть лапами землю. Двоедушники разом повскакивали, похватали броню и оружие. И вовремя.
Умруны атаковали почти в полной темноте, совершенно бесшумно и сразу со всех сторон. Как и тогда, на сухом островке, на пути к хранилищу жезла Духов, они сначала окружили лагерь, а потом рванули к вожделенной плоти.
Рев умрунов, почуявших кровь, слился с боевым воплем двоедушников. Сталью и стойкостью встретили те ночное нападение.
Вопль ендаря заставил подпрыгнуть на месте. Я с силой обхватил магический камень, высвобождая силу ауры. Ночь осветилась белым светом. Сразу две худые твари, чьи гнилые внутренности просвечивали сквозь прозрачную кожу, ухватили Аеша за ноги и тащили прочь. Ендарь извивался и матерился, но высвободиться из рук болотных тварей не мог.
Не раздумывая ни секунды, бросился следом. Аура охватила пару умрунов, тут же превратила их в пепел. Не переставая материться, Аеш вскочил на ноги. Его глаза вылупились чайными блюдцами. Того и гляди вылезут из орбит.
Я осмотрелся, выискивая взглядом Найдену, но девушки нигде не было. Троица двоедушников во главе с Гуран-Абуром бросилась ко мне, встала, собираясь защищать.
— Пусть все собираются в круг света. Сюда они не войдут.
Гуран-Абур посмотрел на меня с недоверием, затем издал звук, больше похожий на вой голодного волка. Ответ не заставил себя ждать. В ответ со всех сторон раздался тот же вой, только более отрывистый — к нам начали стягиваться другие воины. Медленно, выстроившись неровным кругом, они пятились, отмахиваясь от выныривающих из темноты умрунов.