Хранитель ключа
Шрифт:
Выехали за околицу — может, путники, увиденные с холмов, прошли деревню не останавливаясь?
Нет, пусто…
Прошли по кладбищу.
— Да куда же они делись? — спросил один. И неожиданно сделал совершенно верное предположение. — Под землю что ли провалились?
По всему выходило: кому-то надо оставаться здесь, кому-то мчаться к Лехто, звать того сюда. Но удивительно: сейчас к Лехто стремились все. Мало кому хотелось оставаться в брошенной деревушке.
В
— Кто-нибудь умеет читать по губам?
Ольга и Геддо покачали головами.
— Зря! — подытожил упырь. — Но, как мы видим, Лехто тут не имеется. Ложная тревога.
— Лехто рядом. — настаивал Геддо. — Мне было видение. И алармы дрожат, показывая присутствие сильного мага, Линии Великой Магии искривляются, идут волнами.
— В общем, ты Лехто не видел? Слишком мнительный ты стал последнее время… Давай-ка я этих бравых ребятушек пугану…
— Не смей!..
Но было поздно. Себастий уже читал заклинание.
Спор был прерван скрежетом. Обернувшись, увидели, как одна могильная плита медленно отползает в сторону. Вот появилась одна рука, другая. Затем высунулся череп. Обвел солдат взглядом…
Из-за огромных глазниц и широкой улыбки казалось, словно скелет и удивлен и рад видеть присутствующих.
Вроде бы где-то в глубине кладбища раздался похожий звук отодвигаемого камня…
Через несколько минут солдаты, жестоко пришпоривая лошадей, покинули деревню.
Смерть вампира
— Ну надо же… — на Лехто, рассказы про скелеты выползающие из могил произвели впечатление довольно умеренное. — Нет, я слышал, что деревня брошена, что там якобы нетопырь живет. Можно было бы положить, что старина-Геддо именно этой дорогой пойдет. Но с иной стороны — гарантий никаких на то не имелось…
Вернувшиеся с кладбища заняли место за командирской тачанкой. Благодарности они не получили. С иной стороны — за то, что бежали, нагоняя тоже не получили. И за спасибо…
Кавалькада уже неспешно покатила по пыльной дороге.
Когда прибыли на кладбище, уже сгущались сумерки. Скелеты, вероятно, уже спали под своими плитами.
Но удача была на стороне Лехто. Одна из могильных плит была явно не на своем месте. Кто-то ожидали увидеть там мертвеца. Но нет, не было ни мертвяка, ни гроба. Вниз шли ступени. Из-под земли тянуло сыростью и что называется могильным холодом.
Уж не понять, отчего вампир оставил дверь в свой дом. Не то забыл закрыть за гостями, не то проветривал свои комнаты. А может собирался куда-то, уже выходил, да что-то вспомнил — вернулся.
Солдаты переглянулись — в их глазах лестница была страшней ожившего скелета. Скелет — вот он, а там, в этой темноте неведомо, что творится.
Ну
Но нет, колдун бросил:
— Ждите меня здесь.
Не попросил винтовку, не достал свой револьвер. Даже саквояж оставил в тачанке, но перед тем как спуститься по лесенке достал оттуда трубку, кисет, коробку со спичками. Последнюю потряс на предмет наличия содержимого.
…Когда его шаги затихли внизу, кто-то прошептал:
— А нам может, закрыть вход в подземелье, привалить камнями. Завали, да деру… Может, он выберется, да мы уже будем далеко.
— Выберется… И нас найдет. — возразил кто-то. — Если захочет — непременно найдет. А после такого, думаю, захочет…
Кто-то еще тяжело вздохнул:
— А может все и обойдется. Может, упырь-то его и прикончит.
— Вы как хотите, только до темноты я его ждать не намерен. — произнес первый голос. — Все же жальник, опять же — упырь.
Ответом ему было общее одобрительное молчание: дескать, стемнеет немного, и все отсюда умчимся.
Против этого был, пожалуй, только оставленный черный саквояж…
Все говорившие косились на его блестящие бока. Казалось, саквояж живой, он имеет свое мнение, отлично слышит, что говорят о его хозяине и при первом удобном случае донесет об этой сомнительной лояльности.
И если вдруг Лехто не поднимется на поверхность, никто не станет с саквояжем возиться, открывать. Неизвестно что там спрятано. Револьвер, гремучая змея, тридцать три несчастья, души убитых Лехто колдунов? Выплеснется из него раньше времени ночь?
В случае пропажи колдуна без вести, сундук бы бросили туда, в темноту, под землю, а еще скорей — просто палкой столкнули бы с тачанки, как отбрасывают ленту убитой гадюки.
Меж тем, Лехто спустился по вырубленной в земле лестнице. Остановился в небольшом зале, из которого уходили в разные стороны коридоры.
Колдун задумался, выбирая дорогу…
Но тут из одного перехода вышел сам вампир.
— Хозяин, у вас открыто было… — бросил колдун. — Я вот и заглянул без стука.
— Лехто, все же ты?
— Я… — согласился Лехто. — Так понимаю, тебя Геддо предупредил.
Колдун прошелся по залу, осмотрелся. Будто остался доволен:
— А ты хорошо тут устроился. Чертоги себе устроил… И тихо тут… Я где-то с годик назад пожил в городе, в многоквартирном доме. Надо мной жила семья с ребенком. Так иногда казалось, словно спишь внутри барабана. А у ребенка к ногам привязаны пудовые молоты.
Лехто замолчал, отчего-то улыбнувшись, будто вспомнил нечто приятное. Эта улыбка испугала вампира больше всего. Ему не хотелось знать, что там было дальше, но правила хорошего тона требовали иного.