Хранитель Реки
Шрифт:
А вдруг я чего-нибудь не заметил?
Снова открываю дверцу и снова с треском захлопываю. Чего можно не заметить в таком небольшом пространстве? Тут и самоанализ не нужен: я просто хочу жрать. А оставшееся, одно-единственное куриное яйцо я оставлю Ленке. Кстати, какая жалость, что яйцо куриное, а не, скажем, страусиное. Интересно, чисто теоретически, какие яйца были у летающих динозавров? Я имею в виду яйца, из которых эти твари вылуплялись. Сколько дней можно было бы одно такое лопать? Наверное, за сто обычных сошло бы или даже за тысячу.
Однако надо спускаться с небес, тем более доисторических, на землю.
Я на ходу дожевываю сильно немолодую, но все равно вкусную, если снять зеленые пятнышки, булку и иду в комнату. Ленка сладко сопит на нашем супружеском ложе, сбитом из ящиков. Ей еще спать полчаса, не меньше, поэтому хоть и вижу ее вылезшую из-под одеяла ногу, хоть и знаю, что еще осталось под одеялом – но сдерживаю себя и не делаю того, ради чего меня создала природа.
Такое двойное за одно утро проявление благородства сильно утомило Вадика Оглоблина (фамилия у меня тоже ничего. Соответствует), потому я быстро натянул джинсы, надел рубашку, постиранную и выглаженную Ленкой, и пошел доставать еду любимой.
Знала бы моя почти супруга, каким способом я собираюсь это сделать, точно бы убила. Вроде и маленькая она у меня, субтильная, можно сказать, но принципами не поступается, а они у нее есть.
Вот и хорошо, что не знает. Как там, в умных книгах – многия знания умножают печали?
Гордый собой, уже почти вышел, как Ленка подала голос:
– Вадь, ты куда?
– В мастерскую. Спи, тебе рано.
Ленка до ночи рисовала чужой проект, денег за который еще ждать и ждать.
– Придумал, что сделать?
– Придумал.
Мы с ней явно имеем в виду разное, но мудрость про многие знания никто не отменял.
– Ни пуха, Ваденька! – напутствует меня Ленка.
– К черту! – отвечаю я ей. Хотя в жизни никогда ее туда по-серьезному не пошлю. Более того, если б даже он сам за ней пришел, ей-богу, я б с ним сразился. Потому что без Ленки мне все равно никак…
Витек был точен. Его колымажка на углу уже стояла, минут на пять раньше условленного.
– Слушай, может, отменим? – спросил он меня.
Вот же чмо! Сам просил, в конце концов, это мы за него мстим, а не за меня.
Может, и отменили бы. Мне тоже что-то не по себе. Но кушать хочется больше, чем отменять.
– Поехали, – скомандовал я голосом Джеймса Бонда. Назвался груздем – полезай в кузов.
– Поехали, – голосом другого киногероя – пойманного волком зайца из «Ну, погоди» – отозвался мой друган или, теперь правильнее, подельник.
Нет, так не пойдет.
– Ты с техникой справишься? – спросил я Витька.
– Конечно, – сразу повеселел он.
– Тогда вылезай.
Я уселся за руль, Витек сел справа и закопался в «дипломате». На репетиции с его «дипломатом» трудился я, а друг был водителем – он же хозяин автомобиля. Впрочем, и так сойдет.
За рулем я всегда успокаиваюсь. Как наколочу бабок, куплю себе такую же. «Ягуар», конечно, лучше, но и «Рено» неплохо.
Ехали мы минут тридцать – за город утром без проблем, это навстречу была пробка.
– Проверил, они на месте?
– Да, – нехотя ответил Витек.
Они и в самом деле были на месте. Белый с синей раскраской автомобиль ДПС умело спрятался среди деревьев, съехав с дороги.
Ситуация была хрестоматийной: по встречным полосам еле шевелилась бессмысленная и беспощадная пробирающаяся в мегаполис пробка. Даже мне было видно, как умельцы на джипах перли по пыльным обочинам, заставляя отплевывать грязь законопослушных. Лови – не хочу.
Собственно, так оно и есть. Не хотят. Западло в пробку лазить, или, не дай бог, реверсивной полосой трафик налаживать. Гораздо лучше стоять на пустой стороне, да еще после знака «40», установленного на ровном и чистом месте – по случаю то ли давно прошедшего ремонта, то ли проживания главы местной администрации.
– Впере-е-ед! – бодро заорал я (а то мой партнер что-то совсем приуныл) и втопил педаль газа.
Мент ошарашенно посмотрел в нашу сторону. Ему даже радар не понадобился, сразу замахал своей волшебной палочкой.
Я тут же тормознул, свернул на проплешину обочины и понуро пошел к блюстителю – до него оставалось еще метров пятнадцать.
А харя нормальная. Красная. Глазки-щелочки. Типичный дорожный тать.
Какое счастье, что никто не может залезть мне в голову, а то бы я получил год условно, как тот блогер, оскорбивший милицию как единую социальную группу! Хотя, с другой стороны, то, что я собираюсь сделать, тоже не совсем хрустально-безоблачно.
– Нарушаем, товарищ водитель, – деловито констатировал тать. – Знак видели?
– Да видел, – удрученно пробормотал я. – Вас вот не увидел. Дорога ж свободная.
– Мало ли что свободная?
Он уже закончил с документами и оценивающе меня осматривал. А что, я – вполне привлекательная особь. Не из «Запорожца» инвалидного вылез и не из «мерса» с блатными номерами, из которого, кроме водителя, могут вылезти и неприятности. То, что надо, короче.
– Лучше б пробку регулировали, – буркнул я. – Вон по обочинам как шпарят.
Это зря. Можно и нарваться. Но нужна была спортивная злость, а то, откровенно говоря, чувствовал я себя неважно.
– Что-что? – сузил он глаза, и без того прищуренные по-ленински. – Что ты сказал?
– Не ты, а вы, – сказал я ему, но в бутылку не лезу, и так мужчина подзавелся. – Называйте сумму… – Градус дискуссии следовало понизить. И добавил: – …штрафа.
На всякий случай, а то сейчас разные новации в моде: 99,9 процента берет взятки, а 0,1 процента сажает тех, кто их дает. Я не хочу попасть в эти 0,1 процента, потому и добавил про штраф.