Хранитель времени
Шрифт:
Высказавшись, я немного угомонилась и успокоилась. Но настроение все равно было подавленное. Мерзопакостное.
– Хочу жить за городом. Чтоб вода была рядом. И чтоб занавески трепыхались от легкого чистого ветра. И чтоб утром хотелось проснуться и бежать к этой самой воде, искупаться, потом позавтракать и уйти в лес, а там чтоб ягоды были. Земляника. И черника. А потом – грибы. Боровики. Толстые как перекормленные котэ. Получается, что я хочу сосновый лес. Там такой мягкий мох. Упругий и влажный. Блин, меня же там тоска задерет через пару месяцев. Или – не задерет? Может, продать квартиру и
Было так жарко, что приходилось дрыгать ногами, чтоб проветрить влажное тело. Этот фокус помогал, но ненадолго. И еще почему-то хотелось порвать простыню, под которой я спала. Порвать на мелкие куски, чтоб они трещала, превращаясь в лохмотья. Я бы ее точно разорвала, если бы не телефонный звонок.
– Ты, типа того, заходи в гости, – пробурчал Вова.
Небось, решил проверить, живая я или нет. А может, просто завтрак лень готовить ему. Лодырь он великовозрастный, ей Богу. Лет много, а делать ни фига не умеет и не хочет. Говно он в проруби.
А еще хотелось пожалеть себя. Вспомнить все плохое и впасть в отчаяние. А потом припереться к Вове и громко обозвать его говнарем. Был бы Дэн рядом – я бы его тоже обозвала. Коротким мерзким словом. На меня порой накатывает.
Хорошо, что кофе разрешили не выбрасывать – я его с удовольствием выпила. После чего начала завидовать медведям. Спят себе, пока деревья от мороза трескаются. Я бы тоже хотела уснуть и проснуться, когда от меня все злодеи отвянут. Но для этого жиру накопить нужно. Чтоб в скелет не превратиться.
Новый звонок прервал мои мечты.
– Ты где? – Вова был зол.
– Я ее вижу, – обрадованный голос Панка напомнил мне, что неплохо бы одеть на себя что-то кроме майки и трусиков.
Задернув занавеску, я начала собираться в гости.
Двор тоже раздражал. Идешь по нему как по сцене, только зрителей не видно, зато полное ощущение неодобрения.
Наверное, именно в этот день настроение сыграло со мной злую шутку. В квартире Вовы меня словно окатило странное ощущение какого-то постороннего внимания. Словно ее успели нашпиговать камерами слежения и за мной наблюдали. Дурацкое чувство – как под микроскопом. Нет. Как будто меня хотели купить, но оглядели и передумали, посчитав бракованной.
Знакомое чувство. Бракованности. Ненужности. Далекости от эталона. Ну что она о себе возомнила? Ни кожи, ни рожи. Дешевка. Немного времени спустя – позерка. Иногда и того хуже. Так обозвать могут. Громко. Не в глаза. А вслед. Брошенное гадкое слово. И смех.
Черт. Ну и настроение у меня сегодня. Препаршивое. Будто мне снова четырнадцать, взгляд в землю, челка закрывает полмира, а в наушниках надрывается чей-то неискренний глосс, которому я верю.
По моему безрадостному виду, Панк решил, что меня нужно срочно развеселить. Он даже растерялся поначалу. Как взрослый, которому доверили понянчить мелкого капризного ребенка. Сказал мне, что я клево выгляжу. Совершенно неискренним голосом. Потом рассказал пару анекдотов про Путина. На уровне – почему у Путина нет часов и мечты, и что он тоже какает.
– Не смешно.
– Хочешь – укушу? – вдруг спросил он.
Если он так пытался за мной ухаживать, то зря. Даже не хочу представлять, что за отношения у него были с другими девушками… При
– Эка тебя перекосило, – Панк решил сменить тактику и торжественно приволок очередную порцию древних новостей на желтой бумаге.
Без выкриков на букве «а» не обошлось, но я уже почти к ним привыкла.
– Решено, раз тут есть столько рецептов, нужно по ним приготовить изысканный деликатесец. Ты его попробуешь и снова станешь веселая. Что тут у нас есть? Керосиновые лампы, средство для истребления мышей, тьфу, и тут про яды, чистка белых мехов. Неактуально. Вот! Мараскин. И рецепт несложный. Берем лучшАго виннАго спирта тридцать частей, белАго сахара пятнадцать частей, вишневой воды десять частей, воды флердоранж. Все это дело мы сливаем в один сосуд и даем стоять спокойно пятнадцать дней. Что-то мне этот рецепт уже разонравился. Что там дальше советуют? Блин, те же яйки тока в профиль плюс малиновая вода. Шестнадцать частей. Фигня какая-то.
– А это для чего? В смысле – чего это рецепт? Этим лицо мажут, или волосы промывают, – я не знала, что такие мараскин, но мне было интересно.
– Я буду верить, что это пьют, – категорично заявил Панк.
– Это сорт ликера из кислых вишен, – пояснил Вова и снова убрался вон из кухни.
– Вишни некислыми не бывают, – голосом знатока парировал Панк и решил отказаться от изготовления мараскина, – Ну его. Липкий и мозг не выносит.
– Твой мозг вынесли давно, так что не беспокоиться не о чем, – сообщил Вовин голос из темноты коридора. – Слушайте и внимайте. Мараскиновая вишня произрастает на побережье Хорватии и Далмации, а еще в Словении и Верхней Италии. Отличается небольшим размером и терпким вкусом, используется в основном для приготовления спиртных напитков, главный из которых – прозрачный вишнёвый ликер «Мараскин», то есть – вишневая водка.
У меня появилось предположение, что Вова считывает текст из яндекса. Он как домой приходит, включает комп и периодически что-то ищет в сети. Но как только подойдешь – окно сворачивает.
– Вот это добре, – успокоился Панк, – Это мне нравится. Водка она и с вишней покатит. Однако, где я возьму именно эту ягодку? Не тащиться же за ней в такие заграницы.
– А где ты флердоранж брать собрался? Это – непременно белые цветки померанцевого дерева, их для свадебного убора невесты используют, – не возвращаясь на кухню, прокричал Вова.
Покраснев, Панк отбросил газету на стол.
– У меня возникло гениальное подозрение, что этот флердорадж – цветок апельсинового дерева, так что все не так сложно. Наверное, в Ботаническом саду позаимствовать можно.
– Мы так поступим. Купим водки. Напихаем в него цветов, добавим сахара, варенья…
– И средства от крыс, – меланхолично продолжил Вова.
Он сегодня пребывал в рассеянном настроении, немного ироничном, но тихом, что и мне и Панку очень нравилось.
– Готовь мараскин. Это полезный рецепт. Я вижу в нем одно несомненно дельное качество. Тебе придется не прикасаться к фальсифицированному мараскину аж цельных пятнадцать дней. Что воспитывает силу воли, – постановил Вова.