Хроника гениального сыщика
Шрифт:
Весной президент РФ поручил нам с Рябовым перегнать суперсекретный самолет «Черная молния» из Воронежа в Москву.
Мы серьезно отнеслись к этому делу, хотя инспектор немного и взгрустнул. И его можно понять. Дело плевое…
– Петя, – сощурился Рябов, – вы сможете быть стрелком-радистом?
– Да, – с легкой хрипотцой ответил я, акушер второго разряда, Петр Кусков, и вдруг добавил. – А еще могу мастерски перевязывать гнойно-рваные раны.
Сыщик сурово
– Я думаю, – помрачнел Рябов, – до этого не дойдет. Хотя, как знать…
…В Воронеже косо летел колючий снег. Мы поеживались.
– После успешного перелета отдохнем на Кавказе, – приободрил меня сыскарь. – Понежимся на солнышке под раскидистой пальмой.
Я зорко взглянул на летчика-испытателя 1-го класса Рябова и не проронил ни словечка.
Рябов мог водить все что угодно: велосипед «Дружба», самосвал, мотороллер «Жучок», тяжелый танк Т-757, сверхзвуковой самолет.
Суперсекретный лайнер под его слегка волосатыми руками был смирен, будто годовалый ягненок.
Мы плавно набрали высоту и уже в скором времени рассчитывали увидеть ласково мерцающие рубиновые кремлевские звезды.
Но вдруг в моих наушниках я услышал наш секретный позывной:
– Q-17! Q-17!
Я оторопел и весь обратился в слух.
– Говорит ваш дозаправщик Q-000! Разрешите подсоединение?
– Инспектор, – произнес я изумленно, – там какой-то дозаправщик к нам хочет подсоединиться. У нас что, горючего нет?
Рябов скосил агатовый глаз на круглый циферблат датчика бесперебойной подачи топлива.
– Все в норме…
– Так что же делать? – спросил я.
– А не хай присоединяется. Запас карман не тянет.
– Пожалуйста, Q-000! – отчеканил я в микрофон.
Через две минуты мы почувствовали легкий удар, дозаправщик состыковался.
– Пошло топливо? – спросил я Рябова.
Сыщик впился взглядом в датчик.
– Ни грамма! – почесал лоб под шлемофоном. – Что за чёрт?!
А еще через минуту дверь в нашу кабину распахнулась. В ней появилась крашеная блондинка с двумя калашами наперевес.
– Меня зовут Сажи Никита, – с ударением на последнем слоге в фамилии, произнесла она. – Я – террористка. Просьба не делать глупости и всем оставаться на своих местах. Мы летим в Грозный. Надеюсь, ясно?!
Я было дернул за рычаг катапульты, но Рябов строго взглянул на меня.
– Позвольте передать в Центр о смене курса? – с лисьей наивностью вопросил Рябов.
– Только попробуйте! – передернула затворы автоматов Сажи Никита. – Юмористы, мать вашу!
Следующее прохладное утро мы встретили в зарешеченной яме Грозного.
Рядом с нами таких ям было много.
В них сидели горемыки-заложники.
Соседом по нашей яме оказался отец автомата калашникова, изобретатель Калашников.
Чтобы утешить знаменитого и, наверное, дорогого заложника, террористы дали ему разряженный автомат, и старик, омывая слезами свое гениальное детище, стремительно то собирал, то разбирал его. Он лязгал проклятыми железками день и ночь, не давая нам с Рябовым заснуть хоть на час.
Хотя нам было и не до снов.
Мы думали о побеге.
Утром Сажи принесла нам покушать – лепешку из муки грозненского помола. Ничего более отвратительного я никогда не ел – камни и битое стекло скрипели на коренных зубах.
– Сейчас полетим на «Черной стреле» бомбить Москву, – Сажи сурово свела смоляные брови.
– Ни за что! – посуровел я лицом.
Никита вытащила из-за пазухи клетчатую змею.
– Тогда я вас кое с кем познакомлю, – произнесла распевно.
– Кто это? – еще со времен похода с родителями в Московский зоопарк на Баррикадной я недолюбливал змей. Все существа без ног меня смущают.
– Это коралловая змея Анжелика, – голосом завзятого биолога пояснила Сажи.
– А каковы первые симптомы летального исхода, – не смог не спросить я, как практикующий врач.
– Сначала поднимаются кровяное давление и температура. Потом в ушах начинает бушевать звуковая галлюцинация – гимн Всемирного Союза Террористов. А затем, после жутких судорог, – всё, амба! К аллаху…
Сажи поднесла к моему беззащитному лицу клетчатую Анжелику.
Аспид, точно дразня, высунул раздвоенный язык.
Я приготовился уже услышать гимн террористов, да тут увидел, что Рябов заговорщически мне подмигивает.
– Конечно, полетим… – сразу нашелся я. – А чего бы и не полететь?! Как там у Чехова? В Москву! В Москву!..
Итак, мы летим в Златоглавую.
Инспектор Рябов – пилот.
Я – стрелок-радист. И (потенциально!) бомбометатель.
Сажи Никита – сопровождающая, с двумя автоматами наперевес.
Изобретатель Калашников, этот гениальный дедушка, простой пассажир, довесок.
Полет обещал быть долгим и отменно скучным, поэтому сыщик спросил:
– Сажи, хочешь, я расскажу тебе сказку?
– Какую еще сказку? – насторожилась красавица.
– О русском соколе и чеченском вороне.
– Рассказывай… – разрешила террористка.
– Высоко в горах жил русский Сокол, – начал повесть Рябов, зорко наблюдая за датчиками «Черной молнии», до Москвы оставалось лететь еще пару часов.
– Очень хорошо, – сказал старец Калашников, обильно смазывая конопляным маслом скорострельный пулемет. Это была моя к нему просьба.