Хроника расстрелянных островов
Шрифт:
На карте Двойных показал примерное расположение огневых позиций немецких батарей, обозначив их синими кружками. Ключников сосредоточенно глядел на них, решая, как огнем корабельной, береговой и полевой артиллерии побыстрее вывести из строя фашистские батареи. Двойных не мешал ему. Они находились в маленькой комнатке штаба, уточняя обстановку на вражеском берегу.
Ключников напряженно молчал. Заложив жилистые руки за спину, он медленно прошелся по комнате. Был он выше среднего роста, широкоплеч и слегка сутуловат. Красивое лицо с большим шрамом на правой щеке — след от ранения в гражданскую войну — казалось суровым: непомерно густые черные брови, нависшие над глазами, упрямо поджатая нижняя губа, устремленный вдаль взгляд темных глаз. Кадровый военный, прапорщик бывшей царской армии, он, не задумываясь, перешел на сторону революции и с тех пор верно служил Советскому государству. Двойных познакомился с ним еще в финскую войну, когда Ключников командовал полком на Карельском перешейке. В 1940 году Двойных вместе с ним формировал в Кингисеппе 3-ю отдельную стрелковую бригаду.
Ключников подошел к карте и нарисовал красную стрелку в сторону Пярну.
— Первый отряд высадится в Виртсу под вашим командованием, товарищ капитан, — повернулся он к Двойных. — Вы уже на той стороне были, места знаете.
Вошел приехавший из Курессаре Копнов. Его сопровождал незнакомый лейтенант.
— Главный лоцман Моонзунда лейтенант Кудинов, — представил Копнов своего спутника.
Ключников протянул руку Кудинову, пригласил к карте.
— Меня интересует безопасность перехода десанта через пролив, — сказал он. — Насколько мне известно, Муху-Вяйн начинен минами. Старались немцы и наши.
— Мин в проливе действительно много, товарищ полковник, — согласился Кудинов. — Но подойти к Виртсу можно, и сравнительно безопасно.
— Лейтенант знает Муху-Вяйн как свои пять пальцев, — поддержал Кудинова Копнов. — Через пролив он проводил крейсер «Киров» из Риги в Таллин.
Ключников слышал о знаменитом переходе крейсера «Киров» через сравнительно мелководный пролив. Тогда даже работали землечерпалки, чтобы углубить фарватер. Но это все происходило в начале войны, когда не было минной опасности. Теперь же десантные суда подстерегают грозные подводные сюрпризы.
— На вас, товарищ лейтенант, возлагается руководство по форсированию пролива, — объявил Ключников. — Пойдете вместе с командиром первого десантного отряда капитаном Двойных. Время у вас еще есть, — посмотрел он на свои ручные часы, — советую познакомиться с ним поближе…
Высадка была назначена на час ночи. Эсминцы и полевые батареи должны были обработать побережье, чтобы очистить его от врагов. 43-й батарее ставилась задача перекрыть своим огнем дамбы с шоссейной и железной дорогами и не дать возможности гитлеровцам беспрепятственно переправлять по ним подкрепления в Виртсу.
— Артиллерийскую подготовку начинаем по сигналу: три красные ракеты.
С наступлением темноты шла погрузка на катера, мотоботы, самоходные баржи, буксиры. Подъезжали машины, сгружали ящики с патронами и гранатами, с полной выкладкой подходили красноармейцы и краснофлотцы с береговых батарей, собранные начальником штаба БОБРа Охтинским в добровольческий отряд, бойцы Саремского истребительного батальона; все они исчезали в темных трюмах. В стороне грузилась на паром полевая батарея старшего лейтенанта Поварова.
Постепенно берег и пристань пустели, посадка десанта заканчивалась. К Ключникову подошел Двойных и доложил о готовности десанта к выходу. Полковник посмотрел на часы: шел второй час ночи.
— Действуйте! — разрешил он.
Двойных побежал в конец пирса.
Напряженную тишину ночи заполнил приглушенный могучий рокот — от пирса стали отходить катера, затем буксиры, баржи и, наконец, маленькие мотоботы. Корабли взяли курс на Виртсу.
Кудинов шел на небольшом рейдовом буксире «Эта». Выбрал он его потому, что хорошо знал капитана буксира Васильева, вместе с которым не один раз приходилось проводить суда под огнем врага. Познакомились они еще до войны во время гидрографических работ в Моонзунде, куда в составе гидрографической экспедиции был послан из Ленинграда Кудинов. Они находились на капитанском мостике, и оба зорко всматривались в темноту. Двойных стоял поодаль и смотрел на светящуюся картушку компаса, над которой колдовали моряки. Вокруг — ни огонька. Впереди в ночи притаился вражеский берег, сзади за кормой грозно ощетинился стволами орудий остров Муху. «Эта» шел в голове десантных судов, его синий кормовой огонь, невидимый в мостика, указывал им курс. Двойных все чаще и чаще стал оглядываться назад — пора бы уже батареям начать артподготовку. Наконец темноту рассекла красная ракета.
— Красная ракета! — передал он морякам. Еще две ракеты повисли в темноте — ив воздухе прокатился оглушительный дробный раскат: артиллерийская подготовка началась. С буксира было отчетливо видно, как справа и слева появились вспышки — это стреляли полевые орудия и вели огонь эсминцы со стороны южного побережья острова Муху. Кругом стоял гром канонады, пролив гудел от рассекающих воздух снарядов.
Минут через сорок стрельба прекратилась. К этому времени десантная флотилия уже подходила к Виртсу. Васильев перевел ручку машинного телеграфа сначала на «малый вперед», потом на «стоп». «Эта» по инерции шла вперед и мягко коснулась сброшенным за борт кранцем о стенку пирса.
— Быстро на берег! — отдал команду Двойных десантникам и первым выскочил на пирс.
Немцев нигде не было видно. Не выдержав мощного огня, они без боя оставили поселок Виртсу и отступили в глубь Эстонии.
— Спасибо, моряки! — крикнул с пирса Двойных и вместе с головным отрядом скрылся в темноте.
Корабли, закончив выгрузку, повернули в Куйвасту за вторым эшелоном.
Десант без потерь форсировал семикилометровый пролив Муху-Вяйн.
Утром, 25 августа основные силы десанта начали наступление на север, в сторону Таллина. Одновременно в направлении Пярну вышел отряд капитана Двойных.
Первым опорным пунктом на пути к Таллину гитлеровцы сделали станцию Лихула, находящуюся в двадцати пяти километрах от Виртсу. Вечером, когда десант моонзундцев подходил по дороге к станции, гитлеровцы встретили его мощным огнем. Командир батальона капитан Огородников хотел с ходу прорвать оборону противника и ворваться в Лихулу. Стоило большого труда сдержать свой пыл: уставшие от дневного перехода десантники вряд ли смогли бы смять хорошо организованную оборону врага, а если бы и смогли, то слишком большой ценой.
Утром Огородников попытался выбить немцев из совхоза, но противник защищался стойко. Где бы ни появились моонзундцы, их всюду встречал перекрестный огонь.
Моонзундцы дважды штурмовали укрепленные позиции врага. И безуспешно.
— Будем обходить фашистов. Скрытно ночью. Зажмем в клещи, — решил Огородников.
Он вызвал к себе командиров подразделений и поставил перед ними задачу по окружению противника. Десантный отряд разбивался на три группы: первая группа обходит немцев слева, вторая — наступает по дороге и третья — атакует справа. Каждой группе для усиления придавалось по взводу станковых пулеметов.