Хроника
Шрифт:
О Джованни Барисселло, который был «мудрый бедняк, и ... спас своею мудростью ... город» (Еккл 9,15)
Итак, пока в Парме множились слухи о готовящемся прибытии Паллавичини, а он вопреки ожиданиям так и не пришел, потому что начинал плести другие сети (ведь он предполагал прежде захватить Колорно и Борго Сан-Доннино, как он и сделал [1597] , чтобы впоследствии войти в Парму с большим триумфом; когда он захватил и занял эти города, пармским сторонникам Церкви, если бы они покинули Парму, некуда было бы деться; вот так они получили «шах и мат», потому что вскормили змею на своей груди; об этом говорится, Сир 11, 29: «Не всякого человека вводи в дом твой, ибо много козней у коварного»), неожиданно объявился некий муж, который жил в Парме в Кодепонте, между церковью святой Цецилии и церковью святой Марии ордена тамплиеров. Он был портным и звался Джованни Барисселло, и был сыном некоего земледельца из рода Тебальди, которого пармцы называют Медзадро (Испольщик. – Прим. пер.); и он взял в свои руки крест и Евангелие и ходил по Парме к домам сторонников Империи, кого он подозревал, что они хотят отдать Парму Паллавичини, и заставлял их клясться на верность предписаниям господина нашего папы и сторонникам Церкви, И с ним было пятьсот хорошо вооруженных людей, которые сделали его своим капитаном и следовали за ним, «как за» вождем и «предводителем» (Суд 11, 3) [1598] . И многие присягнули Церкви и предписаниям верховного римского /f. 364d/ понтифика, отчасти по доброй воле, отчасти из страха, потому что видели перед собой вооруженных. Кто
1597
Борго Сан-Доннино был захвачен 1 апреля, Колорно – 1 или 2 августа 1266 г. (ср.: Annales Parmenses maiores. P. 680).
1598
Этих слов в синод. пер. нет.
О добре, которое пармцы сделали для жителей Борго, и о многократной неблагодарности последних. О разрушении Борго Сан-Доннино смотри ниже, лист 410
Ведь всякий раз, когда в Парме происходил раскол между гражданами, те, которые покидали ее, имели наготове крепость. И жители Борго радовались, если в Парме происходили раздоры. И они были бы еще более рады, если бы увидели ее совершенно разрушенной. Ведь жители Борго никогда не любили Парму, более того, когда Парма вела войну, все наемные солдаты из Ломбардии собирались в Борго Сан-Доннино, чтобы выступить против Пармы, и жители Борго охотно принимали их ради разрушения и поражения Пармы.
Пармцы сделали жителям Борго много добра, как я видел своими глазами, поскольку жил там один год, а именно 1259; в этом году в Италии был величайший мор среди мужчин и женщин, и Эццелино да Романо был схвачен кремонцами и теми, кто был вместе с ними в том же войске. Первое добро заключалось в том, что они ежегодно давали им из Пармы правителя, а именно подеста, и всегда выплачивали половину его содержания. Второе – что в Борго можно было вести всю торговлю начиная от реки Таро, которая находится на расстоянии пяти миль от Пармы, и пармцы ничего не имели против этого; таким образом, они имели десять миль Пармского епископства, а пармцы – только пять. Третье добро состояло в том, что пармцы были их защитниками, если на них нападали жители Пьяченцы или Кремоны, или еще кто-нибудь. Четвертое добро, оказываемое им пармцами, состояло в том, что, хотя в Борго было только два знатных дома, а именно неких Пинкилини и Верцоли, а прочие были простолюдины и /f. 365a/ богатые крестьяне, пармцы отдавали им в жены своих женщин знатного происхождения, а этого не следует недооценивать. Я видел там, думаю, примерно двадцать пармских матрон в алых, отделанных беличьим мехом нарядах. Несмотря на все оказанные им блага, жители Борго оказались неблагодарными по отношению к пармцам. И поэтому справедливо и по заслугам пармцы впоследствии разрушили Борго Сан-Доннино, когда выпал подходящий случай [1599] . Ибо Мудрец в Притчах говорит, 17, 13: «Кто за добро воздает злом, от дома того не отойдет зло».
1599
В 1268 г.
Итак, Джованни Барисселло, когда ходил по Парме, заставляя клясться подозреваемых, пришел к дому господина Роландо ди Гвидо Бови, который жил в Кодепонте, рядом с церковью святого Гервасия. И, вызвав его из дома, сказал ему, чтобы тот немедленно, без какого-либо промедления, присягал Церкви, если хочет уцелеть, а иначе пусть убирается из Пармы. А вышеупомянутый рыцарь, господин Роландино ди Гвидо Бови, был сторонником Империи и много раз получал от императора должность подеста; и, видя, что собралось такое множество народа, требующего и угрожающего, он сделал то, о чем говорит Мудрец, Притч 22, 3: «Благоразумный видит беду, и укрывается». И еще, Ис 32, 2: «И каждый из них будет как защита от ветра и покров от непогоды». Итак, он поклялся, сказав: «Я клянусь следовать и подчиняться предписаниям римского понтифика и быть на стороне Церкви в течение всей моей жизни, к стыду самой жалкой и самой дерьмовой партии, какая только есть под небом». Он говорил это о своей партии, а именно партии Империи, потому что они позволили, чтобы он был подвергнут унижению такими людьми. И пармцы, бывшие на стороне Церкви, полюбили его за эти слова, и он не потерял уважения оттого, что так поклялся.
Об освобождении Колорно и о погибшем там господине Манфредино да Каноли, который был капитаном
Итак, /f. 365b/ пармцы захотели в то время вернуть Борго Сан-Доннино, но не смогли, потому что Паллавичини и пармцы, которые ушли из Пармы, заняли его и тщательно охраняли [1600] . Ведь это была крепость, окруженная прочными стенами, а также имеющая большие рвы в предместьях и вокруг. Колорно же они вернули очень быстро [1601] ; и многие сторонники Империи пали, сраженные мечом. Среди них были Франческо, сын господина Джованни де Пиццолезе, и господин Роландино Гогго из Пармы, и господин Манфредино да Каноли из Реджо, которого Паллавичини сделал капитаном. Он был из рода Манфреди из Модены и был столь красив, что не уступал в этом Авессалому, сыну Давидову [1602] . Много там было и других убитых, которые были бы достойны упоминания, но я умалчиваю о них и опускаю их имена ради краткости, а также потому, что спешу перейти к дальнейшему повествованию.
1600
Пармцы отступили от Борго Сан-Доннино в апреле 1267 г.; вторично они пытались взять Борго, защищаемый Паллавичини, в июне-июле 1268 г., но тщетно. См.: Annales Parmenses maiores. P. 680 sq.; Annales Placentini Gib. P. 521, 529.
1601
3–4 августа 1266 г., через два дня после того, как он был захвачен Паллавичини (Annales Parmenses maiores. P. 680).
1602
Ср. 2 Цар 14, 25: «Не было во всем Израиле мужчины столь красивого, как Авессалом».
Итак, Паллавичини мешкал с приходом в Парму, потому что не мог этого сделать, ибо гражданам стали известны его козни и хитрости, и они поэтому хорошо защитились от него. «Ибо меньше поражают те стрелы, о которых знаешь заранее, и мы с большим терпением переносим беды мирские, если ограждаемся от них щитом предвидения». Эти слова принадлежат Григорию [1603] . Таким образом, с Паллавичини случилось то, о чем говорит Мудрец в Притчах, 26, 27: «Кто роет яму, тот упадет в нее, и кто покатит вверх камень, к тому он воротится». То же содержится в Сир 27, 28–29 и далее, Сир 27, 29–31: «И кто ставит сеть, сам будет уловлен ею. Кто делает зло, на того обратится оно, и он не узнает, откуда оно пришло к нему; посмеяние и поношение от гордых и мщение, как лев, подстерегут его». Все это по прошествии времени случилось с Паллавичини. Об этом Мудрец сказал в Притчах, 28, 10: «Совращающий праведных /f. 365c/ на путь зла сам упадет в свою яму; а непорочные наследуют добро». Все это случилось с Паллавичини.
1603
См. прим. 976.
О благодеяниях, оказанных пармцами Джованни Барисселло
Итак, Джованни Барисселло был «мудрый бедняк», который «нашелся» в Парме и «спас своею мудростью этот город» (Еккл 9, 15). Пармцы, узнав об этом благодеянии, не остались ему неблагодарными, поскольку Апостол говорит: «Будьте дружелюбны» (Кол 3, 15); наоборот, они воздали ему многими благодеяниями. Во-первых, они сделали его богатым, а до этого он был беден [1604] . Во-вторых, они дали ему жену из знатного рода, а именно из рода Корнаццано. В-третьих, он без всяких выборов всегда участвовал в Совете. Ибо он имел природный ум и дар красноречия. В-четвертых, он мог собирать и вести за собой сообщество людей, которое именовалось его именем, но только при условии, чтобы это делалось всегда к чести и пользе города и коммуны Пармы. Это сообщество существовало много лет. Его хотел уничтожить некий выходец из Модены, который был пармским подеста, а именно господин Манфредино делла Роза [1605] , который именовался также да Сассуоло, как его отец; как будто ревнуя пармцев, он не желал, чтобы они назывались именем
1604
Ср.: Statuta communis Parmae I, 1, где записано решение, принятое в 1266 г., об уплате господину Джованни Барисселло, жившему в Кодепонте, 25 имперских либр «в качестве возмещения за поддержку, средства и труды, которые он предоставляет в знак любви и ради служения сторонникам Церкви в Парме».
1605
Он был подеста Пармы в январе–июне 1269 г. См.: Annales Parmenses maiores. P. 682.
1606
В 1298 г. он был схвачен и замучен до смерти. См.: Annales Parmenses maiores. P. 723.
О сообществе пармцев, называвшихся крестоносцами, которое было создано по воле короля Карла и в которое вошли все другие сообщества
По прошествии времени король Карл, брат короля Франции, а именно Людовика Святого, который дважды отправлялся на помощь Святой Земле, услышав, что пармцы были мужами воинственными и дружественными ему, и всегда готовыми выступить в поддержку Церкви, поручил им создать сообщество во славу Божию и святой Римской церкви, которое бы именовалось обществом Креста, и он сам хотел быть в этом сообществе. И он хотел, чтобы в нем объединились все другие пармские сообщества и чтобы они всегда были готовы прийти на помощь Римской Церкви, когда она будет в этом нуждаться. И пармцы создали это сообщество, и оно носит имя крестоносцев [1607] . И они написали имя короля Карла золотыми буквами в начале списка в знак того, что в этом сообществе, которое имеет название крестоносцев, он – капитан и глава, предводитель и вождь, и товарищ, и король, и славный триумфатор. И если кто-нибудь в Парме, не состоящий в этом сообществе, оскорбит кого-либо из его членов, они защищают друг друга, как пчелы, и тотчас бегут и разрушают дом оскорбителя «до основания его» (Пс 136, 7), под корень, так что нельзя найти ни камешка. Это служит всем к устрашению, чтобы они или жили мирно, или вступали в сообщество. И так их сообщество удивительным образом росло; и уже пармцы назывались не по имени Джованни Барисселло, но по имени короля Карла и Креста Господа /f. 366a/ нашего Иисуса Христа. Ему и почет, и слава во веки веков. Аминь.
1607
Салимбене в данном случае допустил ошибку. Сообщество крестоносцев уже существовало в 1266 г. – когда Джованни Барисселло учредил свое сообщество, как следует из статутов коммуны Пармы (Statut. comm. Parmae I, 1, p. 467 sq., 471 sq., 474 sq., 478). И сам Джованни Барисселло состоял в сообществе крестоносцев, ибо в главе, где сообщается об уплате ему 25 имперских либр, указывается, что это делается «в честь Бога и сообщества крестоносцев, и всех сторонников Церкви». Капитаном сообщества в 1266 г. был не Джованни Барисселло, а Якопо Порта (там же, р. 478).
О Паллавичини
И поскольку наше перо описывает Парму, нам остается рассказать о Паллавичини, гражданах Пармы. Они – маркизы и выбрали себе для жительства пограничные земли в окрестностях двух городов, а именно Пармы и Пьяченцы. В епископстве Пьяченцы, на границе с Пармским епископством, они имеют два замка: замок Пеллегрино, в котором жил господин Паллавичини (который был благородным и приятным человеком и сочинителем песен; он оставил много детей), и замок Шипионе, около Борго Сан-Доннино, милях в пяти от него. В этом замке жил господин Манфредо, родной брат вышеупомянутого господина Паллавичини; у него было четыре сына и три дочери, прекраснейшие госпожи, вышедшие замуж за знатных людей в разных частях света. Его женой и матерью его детей была госпожа Кьяра, из графов ди Ломелло, прекрасная, мудрейшая и приятная женщина. Их первенцем был господин Гульельмо, человек благородный и миролюбивый, как и его отец, и он был в мире с пармцами и жил в Парме. Женой его была госпожа Констанция, дочь Аццо, маркиза д’Эсте, и он не мог иметь от нее потомства. Она до него уже дважды была замужем, и у нее никогда не было детей. Господин Манфредо имел прекрасный дворец в Парме, как я видел, около площади коммуны, где прежде был дворец семьи Пагани; но пармцы в ходе войн разрушили до основания оба дворца, и мясники устроили там рынок. Теперь же там осталась только площадь /f. 366b/ коммуны. Господин Манфредо также был человеком мирным и почти монахом, и он любил монахов и монашеские ордена, и особенно братьев-миноритов. И давал всем орденам соль в изобилии и без меры. Ведь он имел в дистретто замка Шипионе много соляных копей, благодаря которым сделался богатым и знаменитым. Вторым его сыном был господин Энрико, человек воинственный и опытный в военном деле. Я думаю, если бы он остался жив, он бы подчинил себе всю Ломбардию. Ведь о нем можно сказать то, что мы читаем об Иуде Маккавее, 1 Мак 3, 4: «Он уподоблялся льву в делах своих и был как скимен, рыкающий на добычу». Это испытал на себе однажды [1608] маркиз Монферратский. Господин Энрико погиб, славно и мужественно сражаясь в битве с Карлом [1609] . Ведь он был командиром и военачальником в войске Манфреда, сына покойного императора Фридриха. Третьим его [1610] сыном был господин Уберто, во всем похожий на предыдущего, так что все похвальное в Энрико может быть полностью отнесено к этому Уберто. Это неоднократно испытывал на себе маркиз Монферратский господин Вильгельм, которому он не позволял выйти из его крепостей, потому что тот воевал с его дядей, а именно с господином Уберто Паллавичини; последний в то время [1611] правил в Кремоне и давал своему племяннику триста рыцарей и деньги, чтобы он вел настоящую войну с маркизом Монферратским. Причиной же этих войн были Алессандрия и Тортона, которыми хотели владеть оба маркиза. Он был убит жителями Пьяченцы близ замка Фьоренцуола д'Арда из-за чьей-то добычи, которую он захватил вместе с пармскими сторонниками Империи в дистретто Пьяченцы; а ведь он имел мирный договор с теми, у кого он отнял добычу и кого он ограбил, и вот он потерял и добычу, и жизнь. /f. 366c/ Четвертым и последним его сыном и братом вышеназванных был господин Гвидотто, который жив до сих пор и пользуется влиянием при дворе короля Испании [1612] .
1608
29 ноября 1261 г., когда Энрико взял город Тортону. См.: Annales Placentini Gib. P. 513.
1609
В 1266 г. в битве при Беневенто.
1610
Господина Манфредо Паллавичини.
1611
В 1264–1265 гг.
1612
Альфонса X, короля Кастилии и Леона (1252–1284).
В свою очередь, господин Уберто Паллавичини, который правил в Кремоне, был родным братом вышеупомянутых господ, а именно господина Паллавичини да Пеллегрино и господина Манфредо да Шипионе. Он имел два замка [1613] в епископстве Пьяченцы – Ландазио и Гузалиджо. И поскольку о нем мы выше сказали достаточно [1614] , то здесь, как представляется, о нем следует умолчать. Он был «надменного сердца» и хотел завладеть всем миром.
1613
Оба замка были расположены в долине реки Моццола, притока реки Таро.
1614
См. с. 376–378.