Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
К началу четвёртой недели мы подъехали к городу Мыкос, и тут наше продвижение застопорилось. Город потребовал себе всех наших женщин. Даром и навсегда. Капитан их осмеял. Тогда город закрыл ворота.
Нюанс был в том, что этот гадкий городишко перекрывал единственный проход к перевалам через весьма скалистые горы. Других проходов, по которым могли бы пройти фургоны, в округе не было. Об этом позаботились власти Мыкоса. Сложность была ещё и в том, что город был построен на многочисленных уступах с использованием местных скал. Каждый из этих уступов стоил доброй крепостной стены. Большая часть помещений находилась в пещерах, которые были естественным продолжением домов горожан. Даже с помощью магов брать такое укрепление штурмом было очень сложно. Кроме того, в городе были свои волшебники.
Город Мыкос был очень богатым. Будучи единственным пропускным пунктом между севером и югом, он брал пошлины со всей торговли между странами к северу и к югу от гор. На эти деньги Мыкос содержал несколько очень умелых колдунов. Или, возможно, наоборот, колдуны держали город как средство своего обогащения.
Начались переговоры. Наши командиры упирали на то, что местные колдуны и власти должны помочь нам в осуществлении великой миссии. Власти Мыкоса говорили, что сотня женщин - это очень маленькая плата, кроме того, за каждую из наших женщин предложили деньги, как за лучших рабынь.
– Мы можем раскатать этот гадюшник по камешку. Но при этом погибнет не менее двадцати наших человек от действий их колдунов, пока мы их не найдем и не сломаем, - вынесла окончательный вердикт Императрица Зла от лица всех колдунов. Капитан и господин Аргос ото Маркишанули, которые считались официальными лицами отряда, надолго задумались.
Мы просидели под стенами Мыкоса три дня. К концу третьего дня около нашего костра возникли лейтенант Маоио и сержант Зингано:
– Лион, к капитану.
Выглядели они как-то подозрительно и смотрели в разные стороны.
– Может, мне сразу сдать оружие?
– Нет, не надо, не сдавай, - тускло ответил сержант.
Под их конвоем я прошёл в штабной шатёр. В шатре стояли заплаканные Мила и Махи. Рядом Трава и Жила ласково придерживали Айсфинг. В углу, развалясь на походном кресле, сидел наш господин командующий, старший брат Махи. Капитан стоял.
Не успел захлопнуться полог шатра, как на меня направили мечи десять солдат из числа личной гвардии капитана.
– Лион, сдай оружие и встань рядом с Линарой, - попросил капитан.
Я поднял руки, лейтенант вытащил из ножен мой меч. Я прошёл в уголок.
– Кто ещё из этой компании может начать делать глупости?
– спросил капитан.
Лейтенант огласил список. Список был очень длинным, он включал всех наших друзей и самых ярых поклонников Айсфинг.
– Приведите мне Мури, Бруна, Малуни, Дирико и Аргано.
Вскоре наши товарищи были рядом с нами, обезоруженные, как и мы. Капитан снизошёл до объяснений:
– Город согласился нас пропустить в обмен на золото и одну из наших девушек - сержантов. Они хотят, чтобы она сражалась у них на арене, как гладиатор. Мы решили согласиться. Одна - это меньше, чем двадцать или тридцать. Мы не можем сейчас позволить себе терять людей. А вот на обратном пути мы посмотрим, кто у кого что потребует. В любом случае я прошу вас удалиться в отдельный шатёр и не предпринимать никаких действий. Завтра вы поедете в фургоне, связанные. Господин Аргос ото Маркишанули, кого из сержантов мы отдадим городу?
Командующий покрутил губами и сказал:
– Господин капитан, решайте вы по военной необходимости.
– В таком случае мы отдаём Махи. Она лучше обращается с мечом, у неё больше шансов выжить на арене.
Мила облегченно выдохнула.
– Зря радуешься, дура. Если её здесь убьют, то хотя бы будут до этого кормить. И хорошо. А у тебя очень большие шансы погибнуть очень далеко отсюда, а как там будет с кормёжкой, ещё неизвестно, - рыкнул господин Аргос, - капитан, могу я попросить всех выйти, кроме арестованных? Мила, ты тоже вон. Я уверен, наши бойцы не будут нападать на меня.
Капитан подумал и решил, что ничего плохого в этом не будет. Когда остались только мы, арестованные, и семья Маркишанули, Махи сказала:
– Этот город хуже всех, что мы проезжали. Сначала они меня изнасилуют несколько сотен раз, а потом зарежут на потеху толпе.
– Меня тоже, - широко улыбнулся старший брат Махи.
– Чего?
– Знаешь, как я стал командиром этого похода? Все аристократические семьи Исхальдии сошлись, чтобы собрать деньги на поход. Колдуны честно предупредили: вернуться есть шанс только у черных колдунов. Поэтому все семьи дали деньги, а наша семья, финансовое положение которой ты знаешь, могла дать только меня. Часть наших бойцов - кому повезёт -останутся в попутных городах ранеными или беременными. А я должен буду идти до конца и, скорее всего, погибну ради этих пчёл и комаров, чтобы им было хорошо. Так что желаю тебе успеха на арене, сестренка. Можешь считать, что тебе ещё повезло. Не плачь. Это дело, которое надо сделать не только ради нашего города, но ради выживания всего нашего мира. Бойцы, я надеюсь, всё сказанное здесь не выйдет из этого шатра?
Остаток дня мы мрачно просидели в отдельной палатке, под охраной. А поутру нас загнали в фургон и повезли вслед за отрядом через город. Вместе с нами в фургоне сидел солдат с ножом - не для запугивания, а для того, чтобы быстро разрезать верёвки, если город решит повести себя нечестно.
Махи, как и было договорено, стояла у входа в город и ждала прохождения отряда. Руки у неё были связаны, конец верёвки держал невысокий толстый посланник города. Махи стояла прямо и улыбалась, глядя сквозь марширующие ряды.
Не знаю, о чем думал посланник города, когда согласился ждать вместе с Махи, пока весь отряд не пройдёт через город. Наверное, он думал, что это будет момент его торжества. Но проходящие легионы одаривали его такими взглядами, что сразу становилось понятно, какие узелки на память завязали ребята. Многие кричали Махи, что вернутся за ней, а если захочет - и женятся.
Когда наш фургон проезжал мимо, представитель города уже дрожал крупной дрожью.
Нас освободили только через час после того, как отряд покинул город.