Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
– И это, несомненно, является для нас положительным моментом.
Баки предпочёл скрыть информацию о Шикаку*. Это был обычный парень шестнадцати лет, судя по всему, он был шиноби, но протектора при нём не оказалось, а из вещей – только одежда да пара блестящих, новеньких кунаев. Обыскав комнату, мужчина не обнаружил ничего, кроме разобранного футона, что подтверждало то, что парень действительно здесь ночует.
Самый обычный парень.
Взявшийся из ниоткуда друг демона-Гаары, о котором никто ничего не знал. И ведь не допросишь Гаару, не надавишь на него –
Но Баки не солгал Кабуто. Что-то изменилось в Гааре в Лесу Смерти, он сделался спокойней, немного разговорчивей и нормальней.
Гаара был почти обычным.
Позабыв об опасности, Темари не отрывала взгляда от него, волнуясь, и уголок её губ дёрнулся, когда по-прежнему игнорирующий их Гаара снисходительно фыркнул на трёп вечно чешущего языком Шикаку.
Канкуро нервно косился на него, сглатывал, неуклюже пытался расспрашивать, а в его глаза читалось беспокойство за брата, а не за собственную жизнь.
Темари и Канкуро вмиг стали Гааре старшим братом и сестрой.
Переживающие.
Живые.
Баки никогда не понимал семью Собаку, а из-за происходящих метаморфоз его непонимание достигло апогея. Казалось, полезешь к старшим, огрызнутся, а если повезёт с младшим – Канкуро пригрозит, чтобы он не трогал его младшего брата, а Темари обожжёт колкой молчаливой враждебностью.
– Задумался?
– Нет, засмотрелся, – мужчина невозмутимо кивнул на беснующийся на фоне луны песок. – Сейчас полнолуние, обычно он другой.
Кабуто медленно кивнул.
– Приму это к сведенью... Кстати, в Листе знают, что я шпион Ото.
– Что?
Это было плохо.
Очень плохо.
Джонин неосознанно напрягся, так как ситуация приняла опасный оборот.
– Как это произошло?
– Я пытался похитить Саске, – Якуши немного виновато улыбнулся, – но, к сожалению, у меня ничего не вышло.
Приветливый, улыбчивый – не самая привычная маска для шпиона. К тому же, это начинало раздражать.
– Тогда... если о нашей встрече станет известно... все планы разгрома Конохи. – Баки посмотрел на Кабуто. – Всё псу под хвост. Я слышал, ты правая рука Орочимару, а теперь узнаю, что тебя раскусили. Однако ты всё равно явился сюда. Такого я не ожидал.
– Вот наши планы, – Кабуто передал невзрачный свиток и собрался уйти.
Баки кивнул и наскоро проверил его на наличие печатей-ловушек.
Чисто.
Вдруг Якуши замер. Джонину Суны показалось, будто его зрачки сузились, но в темноте было не разобрать.
– Ещё кое-что... – Кабуто скосил взгляд в сторону. – Но тут я сам разберусь. Посмотрим, что у них за шпионы.
– Нет, я этим займусь, – возразил Баки. – Всё-таки, мы партнёры, должен же и я что-то сделать. К тому же, с одной крысой проблем не будет.
«Крыса», поняв, что её обнаружили, сорвалась с места.
Шорох песка, который теперь стелился по земле, был лёгкой музыкой; босые ступни ощущали его лёгкие касания и, бесцельно гуляя, Гаара задумчиво поглядывал на луну и ждал... ждал...
Собаку и сам не знал точно, кого, но кто-то должен был вот-вот прийти, и ему нравилось приятное
Хината, тоже босая, налетела на него бесшумно, обвила белыми руками и тихо засмеялась в шею, повиснув на нём. Юсуи была холодной, но сам Гаара горел жаром полудня в пустыне, поэтому не ощутил ни инея, ни льда. Тануки тоже обнял её, хрупкую и маленькую, приподнимая над землей, уткнулся носом в волосы и, по-звериному урча, приветственно потёрся носом о висок; человеческие слова оцарапали б ему сейчас гортань.
Пятихвостая не сразу от него отлипла, а когда она отстранилась, Собаку загляделся на круглое лицо и отражение луны в глазах.
– Кажется, я искала тебя тысячу лет... – тихо, но звонко произнесла Хината, и Гаара с трудом нашёл в себе силы ей кивнуть.
Девочка крепко схватила его за руку.
– Пойдём! – звонко позвала Юсуи. – Ночь такая красивая!
Хаято стремительно свернул влево; полная луна освещала ему путь и, в тоже время, не давала прятаться в тени. Шиноби Песка намеревался навязать ему бой, которого Гекко отчаянно пытался избежать отнюдь не из трусости, а не из-за нехватки времени. К тому же, способностей этого ниндзя Хаято не знал и, как знать, он молод и мог проиграть.
Гекко не боялся за свою жизнь.
Информация.
Доложить об опасности было важнее сохранения собственной чести, о которой в АНБУ лучше забыть как можно скорее.
Самым крайним вариантом его действий было навести как можно больше шуму. Больше шиноби Суны, не считая команду генинов, в Конохе нет, Ото – три генина, дееспособен из которых один, хотя местоположение их наставника было неизвестно. Так что даже если Гекко напорется на ниндзя другого селения, потенциальных врагов в кольце стен мало, и он может обратиться к любому.
Ниндзя Суны не нападёт один против двоих, даже если с Хаято будет не его соотечественник. Остановившись и замерев, АНБУ – а, по совместительству, экзаменатор предварительного этапа экзамена – расслабился, пытаясь уловить фон сильной чакры. У него не было таланта сенсора, но достаточно будет и отголоска.
К северу на три часа... через пять домов, соседняя улица – два мощных очага, сплетённых, перевитых... Но на технику не похоже.
Быстро взвесив все за и против, Гекко направился туда: проверить эту странную энергию в любом случае не помешало бы, да и шиноби Суны, кажется, отстал.
По крышам, прыжок вниз, ещё пару метров, поворот – на месте. Но вместо взрослых сильных шиноби Хаято обнаружил двух босоногих детей, держащихся за руки, подобно влюблённым. Вокруг них кружился песок, от ног девочки змеился иней.
Вдруг она повернула голову к Гекко.
– Гаара, смотри! – весёлый звонкий голос, широкая улыбка и белые, будто бы светящиеся, как луна в темноте, глаза, окаймлённые вздутыми венами.
Парень повторил точь в точь её движение. От его век по лбу, щекам и вискам тянулись и переплетались между собой в ветви тонкие линии, похожие на трещины в высушенной на солнце глине, белки глаз затянулись чернотой, а странный, крестообразный зрачок вселял сильнейшую тревогу.