Хроники Края. Полночь над Санктафраксом
Шрифт:
Дрожащими пальцами он снова навел на резкость. Неясный объект обрел форму. Он был похож на воздушный корабль. Но что там мог делать воздушный корабль, непривязанный и так далеко от земли? Едва веря собственным глазам, профессор откинулся назад, достал платок и протер окуляр.
– Нет, никаких сомнений, – в сильнейшем волнении прошептал он. – На самом деле был воздушный корабль. Я уверен в этом. Если только, конечно, не… – Он оглянулся на чувствометр. Тот пульсировал ярко-алым цветом. – Нет, – вздрогнул профессор. – Я не мог такого вообразить. Я не сошел
Он опять развернулся к телескопу, вцепился в него и с тревогой посмотрел в окуляр. Его глазам открылись лишь клубящиеся воздушные дали. Он дрожащими пальцами наводил на резкость. Все равно ничего. А потом… Профессор ахнул. Оттуда, где он заметил воздушный корабль, по крайней мере думал, что заметил, в темном небе разлеталось несколько ярких шаров света. В изумлении профессор оставил телескоп и побежал к окну.
– Падающие звезды! – закричал он.
Одна за другой точки света взлетали и, оставляя за собой горящие полосы, пересекали ночное небо по направлению к Краю. Как заметил профессор, их было всего семь. Нет, восемь; две летели очень близко. Кроме этих двух точек, остальные разбегались каждая в своем направлении, с разной скоростью, по собственной траектории.
Профессор вздохнул. Особенности света вне сферы его научных интересов, но он был бы не прочь получить одну из падающих звезд, чтобы изучить ее со всех сторон и доказать раз и навсегда, что в основе любого света лежит темнота. Проблема заключалась в том, как определить, где они приземлятся.
Падающие звезды уже приземлились, некоторые довольно близко. Другие пролетели над Топями дальше, в Темные Леса. Одна же, светившаяся ярче остальных, улетела дальше, чем хватало взгляда.
– Любопытно, – прошептал профессор. Ветер завывал, и башня поскрипывала. – Очень любопытно.
Внизу, под потрепанным бурей воздушным городом, улицы Нижнего Города превратились в болото. Несчастные жители шлепали по хлюпающей и чавкающей грязище, отчаянно пытаясь спасти хоть что-то от всеразрушающего водоворота.
– О небо, что с нами будет? – раздался испуганный голос одной из городских гномих, когда яркая вспышка озарила небо. – Почему нас не предупредили, что будет такая ужасная буря?
Ветер свистел. Крыша громыхала. Над ней по небу с шипением пронеслась падающая звезда. Но гномиха слишком поздно посмотрела наверх и не успела хорошенько ее разглядеть. Она отбросила волосы, упавшие на глаза, и уставилась на воздушный город сквозь стену проливного дождя. Лицо ее исказилось от гнева.
– Почему эти ученые нас не предупредили? – спрашивала она.
– Ученые? Не смеши меня, Глим! – сердито прокричал ее муж, пытаясь приладить отставшие и хлопающие на ветру куски кровли на крыше. – Слизни они тявкающие, вот кто они такие! Медленные, вонючие, склизкие…
Бабах!
– Тог? – в тревоге окликнула его Глим. – Ты в порядке?
Ответа не последовало. С колотящимся от тяжелого предчувствия сердцем Глим подобрала юбку и, кряхтя, полезла вверх по лестнице. На крыше никого не было. В покоробленной жести зияла рваная дыра.
– Тог! – снова позвала она.
– Да я здесь, внизу, – донесся до нее приглушенный голос.
Крепко цепляясь дрожащими пальцами, Глим подползла по крыше к дыре и заглянула вниз. То, что представилось ее взору, было абсолютно бессмысленно. Посреди комнаты на полу валялся огромный кусок дерева. А под ним был Тог.
– Помоги мне, – прошептал он. – Я не могу двинуться. Не могу д… д-ышать.
– Держись! – крикнула ему Глим. – Я сейчас спущусь.
Она сползла вниз по шаткой крыше и нащупала ногами верхнюю ступеньку лестницы. Ветер отрывал ее пальцы от ступеней, дождь хлестал по лицу. Медленно, осторожно Глим спустилась и вбежала в дом.
– О небеса! – воскликнула она, сжимая счастливые амулеты, висевшие у нее на шее.
При ближайшем рассмотрении кусок дерева выглядел еще огромней. На нем просматривалась резьба, и он был покрыт лаком. Сверху при свете лампы блеснули золотые буквы. «Танцующий-на-Кр…» – слово внезапно заканчивалось рваной массой щепок.
– Похоже на кусок небесного корабля, – заметила Глим. – Хотя кого понесет в небо в такую-то погоду?!
– Да наплюй ты! – прохрипел Тог. – Просто сними с меня эту штуковину!
Глим виновато бросилась к нему.
– Да, Тог. Прости, Тог, – бормотала она. Побагровев от натуги, гномиха изо всех сил приподняла обломок. Он был тяжелый, гораздо тяжелее, чем казался. И, несмотря на все усилия, еле-еле сдвигался. Сдвинулся как раз настолько, чтобы Тог смог вытащить застрявшие ноги и отползти назад.
– Ура!
– У-уф! – выдохнула Глим, и деревяшка со стуком упала на пол. – Тог, а Тог, с тобой все в порядке? – поинтересовалась она.
Городской гном внимательно осмотрел себя с головы до ног.
– Да вроде, кости у меня по крайней мере не сломаны. – Он кивнул в сторону куска разбитого воздушного корабля. – Чего не скажешь, пожалуй, о команде этого корабля.
– Ты как думаешь, они были члены Лиги или воздушные пираты? – спросила Глим.
Тог пощупал превосходное дерево и золотые буквы.
– Да вообще-то трудно сказать, – наконец вымолвил он. – Но вот что я тебе скажу наверняка: когда этот корабль был целым, его можно было назвать настоящим красавцем!
Глим содрогнулась:
– Ой, Тог, ты только представь, каково это – в такой жуткий шторм находиться в небе. Некуда бежать. Негде спрятаться… – Она оглянулась на дыру в крыше. – Возможно, у нас не так все плохо, а? – спросила она.
– Ну конечно, – задумчиво ответил Тог. – Пойду-ка я все это заделаю, пока нас совсем не затопило.