Хрупкий брак
Шрифт:
Она была почти уверена, что на этот раз в темных глазах его не было ни тени сарказма, а в голосе слышалась настоящая, искренняя признательность.
— Я был бы тебе очень благодарен. Ты свободна сегодня вечером, может, зайдешь к нам? Мы могли бы обсудить ситуацию.
— Конечно. — Она неловко наклонила голову и повернулась, чтобы уйти.
— Хочу, пусть Энни меня несет! — повелительно провозгласил тоненький голосок. Энни остановилась и обменялась удивленным взглядом с Джошем. — Хочу к Энни!
— Ты слишком тяжелая, плюшечка. — Джош подбросил малышку в воздух и покачал ее. — Энни не сможет нести тебя до самого верха.
Энни увидела, что уголки розового ротика снова начали опускаться, и рассмеялась.
— Давай попробуем! — Она вытянула руки, и Зои обхватила ее шею. Малышка пахла детским шампунем и была легкой как перышко. — Мне кажется, что часть дороги я смогу тебя нести, — заключила Энни серьезно, — даже несмотря на то, что здесь триста ступенек.
Темные глазенки округлились.
— Тлиста ступенек? Откуда ты знаешь? Подъем по лесенке сопровождался объяснениями Энни и вопросами Зои; к тому времени, как они добрались до развилки дорожек — одна вела к вилле Калимаки, другая к вилле сестры Джоша, — Энни порядком устала. Джош нежно взял Зои из рук Энни и озабоченно оглядел девушку.
— Извини, она тяжелее, чем ты думала. Ты, кажется, сказала, что приехала сюда отдыхать?
— Отдыхать скорее морально, чем физически. — Она усмехнулась. — Семья и друзья собрались на совет и практически отстранили меня от моих собственных дел. Кажется, они убеждены, что еще чуть-чуть — и я развалилась бы на кусочки.
Джош нахмурился, и под его пытливым взглядом по всему ее телу пробежала невольная дрожь.
— Почему, Энни? Ты нездорова?
— Я в полном порядке, как видишь. — Она пожала плечами. — Возможно, я родилась быть бездельницей.
— А мне кажется, что ты, наоборот, работала слишком много и не жалела себя, — медленно проговорил он, глядя на нее с таким нескрываемым восхищением, что она покраснела. — Прости, если я все ухудшил тем вечером…
Энни застыла. Со значением взглянув на Зои, она постаралась, чтобы ее голос звучал ровно.
— Ты не ухудшил, — легко проговорила она, борясь со смущением. Иногда Джош казался таким добрым, таким заботливым… И она почти сумела забыть о своих переживаниях и рискнула показать ему, насколько он начал ей нравиться. Ей пришлось изо всех сил бороться со страстным и опасным желанием прямо сейчас обвить его шею руками и прильнуть к нему… — Я уже чувствую себя прекрасно, и это только после одного дня купания, чтения книжки и лежания на солнце, — закончила она торопливо.
— Отлично. Я рад, что происшедшее между нами тебя не расстроило, — пробормотал он, но тут Зои начала вертеться у него на руках. Джош медленно перевел взгляд с Энни на девочку, поставил ее на ноги, и малышка кинулась по дорожке к своей вилле со скоростью, удивительной при таких коротких ножках. — Мне лучше пойти и убедиться, что с ней все в порядке. Потерять ребенка, за которого отвечаешь, просто непростительно.
— За маленькими детьми нужно постоянно присматривать. И с ними может быть очень трудно, особенно с непривычки… — Энни замолкла и глубоко вздохнула. — Прости, я, наверно, говорю как чопорная всезнайка, да? Сколько времени она будет с тобой?
— Это зависит от обстоятельств. — Что-то было в его тоне, чего Энни не поняла. — Не волнуйся, ситуация более или менее находится под контролем. Я не стану злоупотреблять твоим предложением помощи.
— Я бы не предлагала, если бы действительно не была готова помочь.
Разве могла она устоять перед его обаянием, когда он так смотрел на нее и улыбался?
— Значит, перемирие? Приходи к нам на ужин, Энни. Семь вечера подойдет? Только не думай, что тебе придется быть нянькой. Предполагается, что это должна делать Элени, когда, конечно, она не висит на телефоне, болтая с дружком из Афин.
Вернувшись в мир и тишину своей виллы, Энни медленно прошла в прохладу спальни и механически, роняя вещи на пол, принялась раздеваться, чтобы принять душ. Мысли ее разбегались.
Сам факт, что Джош здесь, на вилле, стоящей по соседству, был волнующим. Но ситуация с Зои все усложняла. Энни тревожилась за маленькую девочку. Однако она не могла не помнить, как скакало ее сердце, как ее бросало то в жар, то в холод, когда она стояла с Джошем на пляже.
Так и не справившись с отчаянием и раздражением на саму себя, она приняла душ, вымыла волосы, втерла в кожу тела легкий крем и долго выбирала наряд. Наконец она остановилась на длинной юбке саронг из ткани в мятно-зеленых и белых цветах и легкой ажурной белой майке, оставляющей талию обнаженной. Чтобы придать себе побольше уверенности, она надела несколько простых украшений: золотые серьги-обручи, как у цыганки, и цепочку с кулоном. Распущенные волосы она зачесала назад, и белокурая волнистая масса свободно легла ей на спину.
Поколебавшись, она все-таки решила наложить немного макияжа. После целого дня, проведенного на солнце, все, что ей требовалось, так это немного пудры, чтобы не блестел нос, и чуть-чуть помады цвета карамели. Ей вовсе не хотелось, чтобы у Джоша создалось впечатление, что она приложила какие-то усилия в стремлении ему понравиться…
Сунув ноги в светло-коричневые мягкие туфли, она оглядела свое отражение в зеркале и пошла взять сумочку. Потом заглянула в комнату Мэгги, положила в сумочку найденную там детскую книжку и спустилась вниз в гостиную, готовая к выходу. Проверила часы — всего половина седьмого.
«Вот не терпится!» — иронично поддразнила она себя, выходя на террасу и опускаясь в шезлонг, чтобы скоротать время на свежем воздухе. Неужели она — та самая женщина, которая так непреклонно бросила трубку, не выслушав до конца Джоша Айзека всего неделю тому назад?
Ну, это не Джоша Айзека ей так не терпелось увидеть сегодня вечером, заверила она себя, беря в руки книжку с триллером и пытаясь без особого успеха сосредоточиться на сюжете. Джош здесь ни при чем. Ей хочется снова увидеть Зои. Огромные темные глаза девочки словно преследовали ее. Она никак не могла избавиться от желания защитить этого ребенка. Потерять обоих родителей в возрасте трех лет… Энни не обладала материнским опытом, но ее воображение было достаточно богатым, чтобы почувствовать ужас при мысли, что ее собственного ребенка могла бы ожидать подобная участь…