Художественная культура русского зарубежья. 1917-1939. Сборник статей
Шрифт:
Главным событием в дореволюционной жизни, как считал художник, было участие Строгановского училища на Всемирной выставке в Париже в 1900 году, где училище имело огромный успех и где в полной мере раскрылся его талант руководителя и организатора.
«Ангел-хранитель» Глобы С. Ю. Витте любил повторять: «Руководить – значит предвидеть». Глоба предвидел успех. С бешеным темпераментом он организовывает работу, пишет и посылает в Париж письма, следит за ответом, помогает студентам. В столицу Франции он приехал уже в душе победителем, и результаты не заставили себя ждать: два гран-при, несколько золотых и серебряных медалей и личные награды самому Глобе – он получил золотую медаль, почетный диплом и знаки офицерского отличия в сфере народного образования. Затем был не меньший успех на выставках в Турине (1911), Петербурге (1911) и Киеве (1913).
«Внутренняя» эмиграция началась для Глобы несколько раньше взятия Зимнего – он стал подвергаться остракизму еще в предоктябрьский период 1917 года. Драматические события Февральской буржуазной революции и усиление антимонархических сил стали для него сильнейшим
685
РГИА, ф. 25, оп. 4, д. 535, л. 118.
Телеграмма возымела действие. 28 марта 1917 года Глоба был отправлен в бессрочный отпуск, а с 1 июня указом Временного правительства уволен [686] . После этого Н. В. Глоба больше никогда не работал в своем любимом училище.
В 1918 году в его директорской квартире на Рождественке поселится Д. Штеренберг, и откроется новая страница Строгановского училища, связанная со ВХУТЕМАСОМ. Сам Глоба после 25 октября перебирается в Киев к гетману Скоропадскому. П. П. Скоропадский слыл «русским украинцем», т. е. противился малороссийскому сепаратизму и выступал за сохранение единого государства. Глоба был сторонником гетмана и работал при нем в Комиссии по охране памятников искусства и старины, настаивал на восстановлении Софии Киевской в первозданном виде (XI в.). Участвовал также в заседаниях секции искусства Украинского научного общества, на которых обсуждались вопросы порученной ему храмовой росписи или реставрации (какой именно, установить не удалось) [687] .
686
Там же. Л. 119.
687
Центральный Исторический архив Украины, ф. 2201, оп. 2, л. 9, 1918. Заседание № 13.
Следует отметить, что во время правления гетманства и пребывания Глобы с 1917 по 1919 год на Украине художественный Киев переживает небывалый расцвет. Николай Васильевич становится свидетелем и участником многих важнейших событий культурной жизни города. Помимо работы в Комиссии по охране памятников искусства и старины, он читает лекции в Киевском археологическом (краеведческом) институте, участвует во Всеукраинском съезде представителей художественных организаций, проходившем в Киеве 26 июня 1918 года [688] . После ухода гетмана Глоба становится свидетелем резких, даже «забавных» перемен. Из воспоминаний одного из участников событий, художника К. Редько, мы узнаем, что перед торжественным въездом Петлюры в Киев художники Нарбут и Кричевский готовили «орнаментальные украшения в национальном стиле». «Было дано указание в трехдневный срок все вывески на русском языке заменить украинскими. При гетмане вывески и речь не мозолили глаза, ни язык» [689] .
688
См.: «Вiдродження» [Киiв], 1918, 26/13 червня, № 71. Всеукраинский съезд. Автор благодарит Г.Ф. Коваленко за любезно предоставленные сведения о культурной жизни Киева в эти годы.
689
Редько К. Н. Отрывки воспоминаний о художественной жизни Киева времен Гражданской войны. Центральный Исторический архив Украины, ф. 278, № 261, с. 3, 1918.
В 1919-м Глоба еще надеется на лучший исход и не собирается покидать Россию, как это были вынуждены сделать многие другие деятели русской культуры, бежавшие в Одессу и в Крым. Вслед за И. Билибиным и Е. Лансере он переезжает на Кавказ – эскапистскую Мекку русской интеллигенции. Но в отличие от традиционно «левых» мирискусников у монархиста Глобы не было в первые послеоктябрьские годы никаких шансов на компромисс с Советской властью. Еще в дни революционных событий 1905 года он публично присягнул на верность покровительнице Строгановского училища вел. кн. Елизавете Федоровне.
На протяжении 1919–1922 годов Н. В. Глоба находится во Владикавказе. Зимой 1920–1921 года здесь жил М. А. Булгаков, в местном театре ставил свою пьесу «Братья Турбины» (ранний вариант «Белой гвардии»). Сюда же в апреле 1921 года с командировочными удостоверениями профессоров художественной школы собирались выехать из Москвы С. Д. Эрьзя и С. М. Волнухин. Но до Владикавказа они не доехали, свернули в Баку [690] .
Дух созидания, желание что-то открывать на педагогическом поприще, сполна проявились у Глобы и на новом месте. Здесь он «с ничтожными средствами» организовывает и возглавляет Архитектурный и художественной промышленности институт.
690
Папоров Ю. Великий Эрьзя. Признание и трагедия. Биография в документах. Мордовский республиканский музей изобразительных искусств им. С. Д. Эрьзи. Саранск, 2006.
«Когда и эта область России была занята Красной Армией, Николай Васильевич (как считал художник А. Шевченко) вернулся в Москву», где с 1922 года стал руководить техникумом кустарной промышленности, успешно функционировавшим и пользовавшимся успехом у абитуриентов [691] , но явно, как вспоминает А. Шевченко, не соответствовавшим масштабам творческих и организационных амбиций Глобы [692] .
Но по своей ли воле вернулся Глоба в Москву, и чем же был вызван этот неожиданный альянс монархиста Глобы и новой власти? Предполагается, что приезд Глобы в Москву был связан с чрезвычайными обстоятельствами, вынуждавшими советскую власть искать временный компромисс даже с бывшим действительным статским советником и камергером Двора Его Императорского Высочества. Летом 1921 года, когда в Россию пришел страшный голод, был создан Комитет помощи голодающим, куда вместе с членами правительства вошли виднейшие общественные и творческие деятели России, к которым правительство обратилось за помощью.
691
См.: Сахаров В. Указ. соч. С. 12–13.
692
См.: Шевченко А. В. Указ. соч. С. 80.
Амбициозные планы государства по подъему промышленности в условиях разрухи и кадрового голода сделали востребованными профессионалов, независимо от их политической ориентации. Первотолчком «реанимации» Глобы и стало, по-видимому, выступление в прессе И. В. Жолтовского о кустарной промышленности, которая при сокращении крупной индустрии приобретала важнейшее значение. «Европейски известный», по выражению А. Луначарского, архитектор утверждал, что художественные изделия кустарной промышленности являются «почти единственным товаром-фабрикатом, выдерживающим конкуренцию на международном рынке, что художественное кустарничество может быть в течение двух-трех месяцев пущено в ход и меньше чем через полгода дать валютную прибыль, что, наконец, кустарная работа, которая всегда была неизбежным средством для сведения крестьянского бюджета, может быть использована как могучее орудие для борьбы с голодом» [693] .
693
Из ст. И. В. Жолтовского о кустарной художественной промышленности от 10 июня 1922 года в газете «Известия» // Народные художественные промыслы. 1917–1932. Материалы и документы / Под ред. М. А. Некрасовой, С. М. Темерина. М., 1986. С. 61.
Понимая важность соответствующей методологии, Жолтовский предложил «в интересах российского государства» создать «соответствующий центр», привлечь профессионалов «к руководству художественно-производственной стороной кустарного дела» [694] . (Иван Владиславович в начале XX века был связан со Строгановским училищем и прекрасно знал, кто такой Глоба.)
Я. А. Тугендхольд в статье в «Русском искусстве» за 1923 год также настаивал на восстановлении «художественной кустарной промышленности», являющейся «тем счастливым тараном, который уже пробил окружающую стену мировой изоляции». Во-первых, «она (отрасль) легче восстановима, нежели другие отрасли народного хозяйства республики», а во-вторых, – и это главное – ее изделия модны и хорошо продаются за границей. А «мода на русское вызвала зарубежные фальсификации», – писал он [695] .
694
Там же. С. 62.
695
Русское искусство. 1923. № 2–3. С. 101.
Именно с этой целью и вызвали в Москву Н. В. Глобу. Вспомнили о его таланте блестящего организатора учебного процесса и создателя школ художественно-кустарного профиля.
Техникум кустарной промышленности возник в Москве в конце 1920 года как центр подготовки инструкторов-организаторов кустарных промыслов. Были открыты отделения обработки дерева и кожи, женских рукоделий и художественной игрушки – всего было набрано ПО студентов. С приходом Глобы многое изменилось: появились новые художественные отделения – художественно-декоративное и художественной вышивки. В 1923 году здесь уже обучалось 359 человек [696] .
696
Народные художественные промыслы. С. 64.