Художник
Шрифт:
– Какой грех, отец? Он совсем ребенок. Мне просто нравится заботиться о нем. Знаешь, он очень умный и талантливый. И я не хочу его терять! Мне хочется, чтобы он мне доверял. Хочется учить его, наслаждаться вместе с ним его достижениями...но он очень осторожен и не верит никому.
Альеэро отошел от отца и, подойдя к Иржи, положил руку ему на плечо. Потом наклонился к его уху и что-то сказал. Парнишка повернул к Змею голову и радостно засмеялся.
– Парней пора женить! Срочно!
– Пробурчал Кераано.
– Даже младшенькому уже не развлечения нужны, а собственные дети!
Йожеф купался в лучах славы. Еще бы, человек, ни разу не участвовавший в регате, обошел многих маститых участников!
Болтливый комментатор снова включил громкий звук.
– Итак, дамы и господа... Кому же мы на этот раз подарим наши симпатии? Предлагайте кандидатов! О, первым предложили горного тролля... интересный выбор. Слава всем Богам, обошлось без жертв. Спасатели его выловили из реки вовремя, поскольку не тонет в воде... сами знаете что, а каменный тролль как раз таки тонет. Эльфа Лионнелия? Простите мое любопытство, а за что? Девушка, не надо так краснеть! За эти качества Вы отблагодарите его чуть позже сами... Сына Клана Луисо? Кандидатура хорошая, парень тоже хорош, но, вероятно, он так стеснялся славы, что забился в самую гущу парусов и не вылезал оттуда аж до самого финиша. Ну вот! Наконец-то вспомнили о нашем человеческом факторе! Прямо скажу: неожиданно... Вы на него поставили? И как? Говорите, нескромный вопрос? Значит, могу Вас поздравить, вы получили хороший куш... букмекер порядочная свинья? Я раньше думал, что свиньи и порядок вещи несовместимые. Но Вы меня утешили. Итак: голосуем за паренька Йожефа! И кто придумал ему такое имя? Уважаемые родители! Прежде чем назвать свое дитя, подумайте о страданиях тех, кому в будущем придется ломать язык, повторяя его имя!
Народ хохотал и аплодировал. Йожеф, накрепко запутавшийся в близняшкиных объятьях, смущался и краснел. Наконец, под бурные овации голосование закончилось, и Глава Клана объявил, что приз достается человеку Йожефу. Подведенный к Кераано с заломленными руками, парень трагически изогнул брови и прошептал:
– А может, Вы меня просто отпустите?!
– Ничего, привыкай, Йожеф. Слава весьма ограничивает свободу передвижения.
И Кераано протянул ему мешочек с монетами. Освободив руки, парень с поклоном принял деньги и нашел взглядом Иржи. Тот что-то задумчиво черкал в отобранном у комментатора блокноте. За его спиной, как привязанный, стоял Альеэро, и смотрел через плечо.
– Может, погуляем?
– кокетливо выстрелила взглядом левая рыжуля.
– На ярмарку! Там аттракционы...
– с придыханием произнесла правая.
– Девочки, а может, я все-таки переоденусь?
– предложил Фаркаш третий вариант.
– А мы за дверью тебя подождем!
– захлопали в ладоши обе.
Фаркаш скис. Ему очень хотелось погулять по городу. Но только в обществе друга, а не навязчивых дочек Главы Клана.
Кераано посмотрел на Йожефа и поманил девочек пальцем. Парень, вырвавшийся из-под опеки, сразу бросился к другу и встал рядом с Альеэро за другим плечом. Через секунду они дружно засмеялись.
– Девочки!
– Кераано взял девочек под руки.
– А скажите-ка мне, вам мальчик понравился?
– Да, отец, он миленький! А его друг - просто конфетка! Но Альеэро нам его не отдаёт!
– Так вот, лапушки. Чтобы молодые люди от вас не разбегались, их не надо так крепко держать.
– Да, папа! А он пойдет с нами на площадь?
– Вот сами и спросите. Да не удавите его... Вот же... змейки!
– Отец с удовольствием на них посмотрел и направился в ту же сторону, поскольку вокруг нового мальчика Альеэро происходило что-то интересное.
А Иржи рисовал. Выпросив у комментатора блокнот и пишущую палочку, он начал набрасывать шаржи: динамичные дочки Главы, и, зажатый между ними, совершенно обалдевший Фаркаш в обтягивающем гидрокостюме; сам комментатор, вытянувший руки и широко разевающий рот; Голова тролля, прыгающая в волнах, словно яблочный огрызок...
Желающих посмотреть, над чем ухахатывается народ, становилось все больше. Наконец, кто-то из магов догадался и сделал экран. Теперь вся пристань стояла на месте и тыкала пальцами в небо, комментируя наиболее удачные сюжеты.
Глава Клана подошел к Иржи вплотную.
– У тебя здорово получается.
Иржи очнулся и удивленно взглянул на обступивших его людей. Руки медленно опустились вниз. Альеэро жестом защиты тут же положил пальцы на мальчишечий локоть. Кераано хмыкнул.
– Но я же художник...
– Иржи улыбнулся и пожал плечами.
– Извините, давно не рисовал, увлекся.
– А меня так можешь изобразить?
– Не так.
– Юный художник снова поднял блокнот и начал быстро наносить линии. Минут через десять он протянул Кераано рисунок: в резких, коротких штрихах легко угадывался он сам и рядом с ним - три его сына. Похожие, и в то же время такие разные...
Глава аккуратно вытащил лист и вернул блокнот обратно.
– Это для меня. Спасибо, мальчик.
– Он немного помедлил и сказал: - Я подумаю над твоим предложением, Альеэро. А теперь - всем переодеваться и - гулять! Встретимся на центральной площади!
– Ой!
– Иржи посмотрел на Йожефа.
– Я обещал Таринке помочь с выступлением!
Блокнот был немедленно перехвачен шустрым комментатором, с которым тот немедленно испарился.
– Альеэро, давай встретимся на площади! Вы с Йожефом переодевайтесь, а я побегу к ромаалам!
Змей на секунду крепко стиснул ему плечи:
– Спасибо, Иржи!
– За что?
– удивился тот.
– За нашу победу, мальчик!
Но Иржи, непонимающе хлопнув пушистыми ресницами, только улыбнулся.
– Я пошел?
– Иди... только потом - сразу к нам.
Альеэро так не хотелось его отпускать...
Глава шестая. В которой зло побеждается бесстрашием.
На центральной площади столицы Долины Змей возвели большой деревянный помост для артистов и поставили несколько рядов кресел для самых именитых гостей. Остальным, желающим весело провести время, предлагалось либо стоять на ногах, либо приходить со своей мебелью. Ну а вездесущие мальчишки, не морочившиеся тонкостями выбора, уже гроздьями висели на ближайших к сцене деревьях, бесцеремонно заглядывая за кулисы.
А позади сцены царила суета: кто-то бегал и искал брошенные впопыхах костюмы, кто-то истерически хохотал, накладывая яркий грим. Дамочки из кордебалета надевали корсеты, поднимающие грудь, и чулочки, заставляющие глянцево блестеть их точеные ножки. Чтобы выглядеть не совсем обнаженно, к талии прикреплялась шифоновая юбка, через которую, однако, все хорошо просматривалось. И мальчишки на деревьях с видом знатоков обсуждали женские прелести.
И среди этого бедлама ходил распорядитель, записывающий имена артистов, суть их номера и устанавливающий очередность выступлений. Кто-то, естественно, возмущался, не желая выступать на разогреве у других, а кто-то, наоборот, не желал идти за кем-то в силу давешней неприязни или творческих разногласий. В углу площади ровно и мощно репетировал хор гномов. Хоть Бог и не дал им роста, зато наградил лужеными глотками, выдающими порой такие ноты, что пролетающие над площадью птицы теряли ориентацию в пространстве и, стукаясь о стены домов, падали вниз, на радость уличным котам.