И опять Пожарский 7
Шрифт:
Ну, кто их знает, какие там порядки в этой империи.
Событие сорок четвёртое
Как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад. Это у неверных. У правоверных мусульман тоже есть поговорки и вот одна из них как раз подходит для калги-султана Шахина Герая. «Кто желает покоя, тот должен быть глухим, слепым и немым».
В 1614 году крымский хан Джанибек Герай по приказу из Порты во главе большого войска выступил в поход на Буджацкую орду, чтобы изгнать оттуда своего мятежного родственника. Шахин Герай бежал на Северный Кавказ, откуда перебрался в Иран и поступил на службу к иранскому шаху Аббасу I Великому. Неугомонный Шахин прожил в Иране десять лет. Несколько лет он в составе иранской армии воевал против Османской империи и Крымского ханства. В этих походах Шахин Герай убивал попавшихся к нему в плен знатных крымских вельмож, а простых воинов отпускал в Крым.
Всё течет. Всё меняется. Не зря ведь и такая поговорка есть: «Если Аллах закрывает одну дверь, он открывает тысячу других».
Совершенно неожиданно власть в Порте поменялась.
Его старший брат Мехмед Герай в 1608 году был назначен калгой при Селямете I Герае, но по молодости и неуёмности характера вошёл с ним в конфликт и скрылся из Крыма в Буджак. В 1614 году вновь попал в турецкую тюрьму, а в 1618 году бежал из неё в Крым, был пойман турками в Кефе и отправлен в тюрьму на остров Родос.
Так вот, всё меняется. Весной 1623 года османский султан Мустафа I по прозвищу Блаженный, которому довелось править всего год, отстранил от престола Джанибека Герая и назначил крымским ханом Мехмеда Герая.
Не само всё произошло. Только дурак все время ждёт, что хороший день настанет. Интриги, подкупы, посулы. В этом же году при содействии своего «друга», великого визиря, Мехмед Герай получил ханский сан. Мехмед III Герай решил назначить калгой-султаном своего младшего брата Шахина Герая, а нурэддином объявить Девлета Чобан-Герая.
По просьбе нового хана Мехмеда III Герая персидский шах Аббас Великий отпустил Шахина Герая в Крым.
Вскоре Шахин Герай прибыл из Персии в Крым, где был снова назначен калгой. Его сопровождал крупный отряд кызылбашей. Почти две тысячи воинов. Этот отряд стал его личной гвардией.
Гнев слаще мёда. Сразу после своего возвращения Шахин Герай стал расправляться с крымскими мурзами и агами, своими противниками, одни были казнены, а другие брошены в тюрьмы. Мехмед III Герай стал проводить самостоятельную политику и отказался предоставить военную помощь Порте в новой войне против Персии.
Конец известен. Война с Блистательной Портой. Новый османский султан Мурад IV объявил о низложении Мехмеда III Герая и возвращении на ханский престол Джанибека Герая. И вскоре Джанибек Герай, сопровождаемый турецкими янычарами, высадился в Кафе.
Шахин Герай попытался заручиться помощью у Речи Посполитой и даже призвал на службу казаков. И вот тут русские. Что ж, этого следовало ожидать. Когда война идёт долго и оба противника ослабевают, обязательно найдётся тот, который захочет добить одного из раненых львов.
Только ведь ещё жив, и подворачиваться под его ослабевшую лапу всё же не стоит. Мало ли. Прилетит. Русские сделали глупость. Не захватили с ходу Ор-Капы или Ферх-Кермен (Город Радости). Неверные разделили силы. Потащили большие лодьи по степи к Сивашу. Наивные. Если бы все были умными, некому было бы коров пасти. Посланные Шахином соглядатаи докладывали о каждом шаге русов. Чуть напрягали лёгкие всадники, что носились вокруг кораблей, но это они в гостях, а люди калги-султана были дома. Каждого за бороду не схватишь. Ну, поймали десяток, второй-то тоже с газами родился.
Всё он рассчитал правильно. Едва неверные ступились на земле Крыма, его землю, как их атаковали преданные ему кызылбаши. И они почти смяли жиденькую шеренгу русов. Почти. У проклятых оказались очень скорострельные мушкеты, они выпускали сотни пуль и не нуждались в перезарядке. Наверняка сам Шайтан снабдил их этим адским оружием. Еле унесли ноги всего меньше сотни воинов. И тут Шахин потерял разум от гнева. Он бросил в очередную атаку всех кызылбашей и знатных татар, что были при нём. Он стоял на холме, успокаивающе гладил коня по морде, и видел как десятка, сотнями валятся с лошадей эти бесстрашные воины. Бесстрашные, но не бессмертные. Все они погибли все. Из-за его заносчивости. Врач гордеца — Аллах.
Надо уносить ноги. И придумать хитрый план, как победить такого врага. Голыми руками змею не поймаешь. Найдём элдивен (перчатку). К каждому горшку найдётся крышка.
Глава 16
Событие сорок пятое
Пётр Пожарский на своём жёлтом жеребце выехал на холм, с которого открывался вид на ставку большого татарского начальника в разгар интересного действа. Несколько десятков лучников пытались обороняться стоя за шатром, а конники Богдана делали вид, что они бессмертные, носясь в досягаемости стрел противника по полю перед слабенькой защитой татар в виде парчового шатра, тоже пуляли в белый свет, но из пистолей. Самое интересное, что и те и другие за пару минут, что Пётр отдавал приказы отделению снайперов, успели выстрелить по сотни раз и не попасть ни разу.
Снайперы расположились прямо возле Пожарского и открыли огонь. Мгновенно ситуация поменялась. Два-три выстрела из двенадцати снайперок и обороняющие шатёр татары бросились врассыпную, оставляя позади три десятка трупов и жёлтый сверкающий золотыми нитями на солнце шатёр.
Уже, дуя на воду, послал вперёд то же отделение. Дошли, посмотрели, помахали руками. Ну, значит не опасно. Пётр спустился на грешную землю и подошёл к трофею. Вот это удача. Или нет? В шатре были девки. Четверо? Четыре? Как их, девок, считать? Парами? Тогда, две пары? Сидели, отвернувшись от входа и сбившись в тесную кучку. Гарем какой-то товарищ с собой возил. И чего теперь с ним делать? Сухову вон постоянно мешались. Ладно. Пусть пока посидят. Что там с пленными? Привели. Рычит один и плюётся. Второй просто мычит, баюкая спешно перевязанную руку.
– Богдан, спроси их, чей шатёр?
Кадир, точно, где-то слышал уже. Чего долго так?
– Это шатёр и наложницы калги-султана Шахина Герая, — Богдан Разгильдеев гордо вскинул голову, будто не девок поймал перепуганных, а самого младшего брата султана.
– А сам калга где? — злой опять плюнул, а раненый прохрипел, прошипел и завалился на бок.
Нет, ребята, так мы до вечера разговоры будем разговаривать.
– Отрежьте ему ухо.
Не помогло. Только громче стал хрипеть. Зато второго привели в чувство.