И снова магия (Возвращение магии)
Шрифт:
– Какое отношение это имеет к тому, что мы обсуждаем?
– Я просто говорю о том, что даже ты, один из замечательнейших и благороднейших мужчин, которых я знаю, придаешь огромное значение внешности женщины. И если я когда-нибудь увижу, как ты любезничаешь с дурнушкой, тогда, возможно, выслушаю твои нравоучения о том, что внешность не имеет значения.
– Алина...
– Удачной охоты, – бросила она напоследок. – И будь осторожен, помни мое предупреждение. Больше никогда не спорь со мной по этому поводу, Марк.
Тяжело
Почти все охотники подходили к столу Алины с комплиментами. Она вежливо улыбалась в ответ, но все время чувствовала за спиной присутствие Маккены. Только когда вся группа спустилась в сад в сопровождении Марка, Маккена подошел к ней.
– Доброе утро, – быстро проговорила Алина, пока бешеный стук сердца не лишил ее возможности соображать. Она подала руку, и его дыхание обожгло ей пальцы. Каким-то невероятным образом ей удалось обрести официально-вежливый тон. – Как прошла ночь?
– Ужасно. – Его глаза сверкнули, когда он задержал ее руку чуть дольше, чем полагалось.
– Видимо, комната не очень удобная? – спросила она, высвобождая руку.
– А что ты сделаешь, если я скажу «да»?
– Предложу другую, разумеется.
– Я соглашусь только в том случае, если это будет твоя спальня.
Алина едва не задохнулась от его дерзости, не в состоянии припомнить, чтобы какой-нибудь мужчина мог говорить с ней в подобном тоне. И это напомнило ей ту прелестную простоту, что существовала между ними в юности, позволяя ей чувствовать себя совершенно спокойно в его присутствии.
– Такое разрешение может дать лишь хозяин дома, а не я.
Маккена наклонился, опираясь на стол обеими руками. Его темноволосая голова склонилась над ней, а поза напоминала кота, выслеживающего свою жертву. Хищный огонь вспыхнул в бирюзовых глазах.
– И какой же вердикт, миледи?
Она притворилась, что не понимает, о чем идет речь.
– Вердикт?
– Я остаюсь в имении или уезжаю?
Алина задумчиво водила по столу пальцем, чертя невидимый круг, пока сердце бешено колотилось в груди.
– Остаетесь, сэр. Если хотите, разумеется.
Его голос был на редкость мягким и вкрадчивым.
– А ты понимаешь, что это означает?
Алина никогда не думала, что Маккена может быть столь вероломным, а главное, что ей может понравиться это. Вечная игра – мужчина против женщины – вот что сейчас происходило между ними. Когда она ответила, ее голос был так же мягок, как и его.
– Не хочу разочаровывать тебя, Маккена, но я в состоянии уберечь себя от твоих посягательств.
Его, казалось, интриговало то, что он читал в ее глазах.
– Неужели?
– Да, твое предложение не первое, были и другие... И рискну сказать – не последнее. – Алина наконец позволила себе ту улыбку, которую хотела, – полную провокации и легкой насмешки. – Тем не менее ты можешь остаться... Я
Его взгляд остановился на ее улыбающихся губах. Хотя он никак не реагировал на ее вызов, Алина видела, что сильно изумила его. Она чувствовала себя так, словно подошла к Люциферу и ласково потрепала его по щеке.
– Ухаживания? – повторил он, глядя прямо ей в глаза.
– Именно. Серенады, цветы, стихи...
– Какие стихи?
– Те, что ты напишешь сам, конечно.
Его внезапная улыбка отозвалась в ней радостью.
– А Сандридж пишет тебе стихи?
– Надеюсь, что когда-нибудь напишет. – Адам был в ладу со словом, без сомнения, он решил бы такую задачу быстро и хорошо.
– Но ты не просила его, – добавил Маккена. Она медленно покачала головой. – Мне никогда не приходило в голову делать подобные вещи, – признался он.
Алина приподняла брови.
– Даже когда приходилось соблазнять кого-то?
– Те женщины, которых я выбираю, не ждут от меня каких-то особенных ухаживаний. И мне нет необходимости соблазнять их.
Алина оперлась подбородком на руку, невинно глядя на него.
– Ты хочешь сказать, что они и так готовы?
– Совершенно верно. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Причем большинство из них – дамы из высшего общества, – добавил он с подчеркнуто вежливым поклоном и поспешил следом за остальными гостями.
Алина встала, стараясь усмирить дыхание и биение сердца.
Обоим было ясно, что в этой игре участвуют два игрока... в игре без правил и без предсказуемого финала, с возможными потерями с обеих сторон. И хотя Алина боялась за себя, еще больше она боялась за Маккену, чьи знания о прошлом содержали много существенных и опасных пробелов. Она должна сделать все, чтобы он думал о ней так же плохо, как прежде... Чтобы он взял от нее то, что хочет, и покинул Стоуни-Кросс с чувством удовлетворения.
Проводив взглядом удаляющихся охотников, Алина решила отдохнуть с чашкой чаю в комнате для завтрака. Переполненная мыслями о Маккене, она едва не столкнулась с господином, который чуть не бегом выходил из особняка.
Она покачнулась, и он поддержал ее, пока не убедился, что она твердо стоит на ногах.
– Простите меня, я так спешу, чтобы нагнать остальных.
– Они только что ушли, – сказала Алина. – Доброе утро, мистер Шоу.
С выгоревшими на солнце волосами, загорелый и синеглазый, Гидеон Шоу определенно производил приятное впечатление. Он обладал элегантной беззаботностью, которой мог обладать только человек, рожденный в богатстве. Морщинки – следствие неумеренного образа жизни и циничного отношения к ней – пролегли вокруг глаз и рта, но этим только усиливали его обаяние. Он был высокого роста и хорошо сложен, хотя его пропорции уступали величественной фигуре Маккены.