И вновь приходит любовь

Маццука Дебби

Тут лэрд вдруг взял ее за руку и взглянул ей на ладонь. Увидев выпуклый рубец, нахмурился и спросил:

— Что это?

Она попыталась высвободить руку:

— Ничего.

Рори еще крепче сжал ее запястье:

— Это от раскаленного кинжала, да?

— Да. А теперь, пожалуйста, отпустите меня.

Он поднес к губам ее ладонь и несколько раз поцеловал красную отметину. Посмотрев ей в глаза, проговорил:

— Мне очень жаль, что ты пострадала, когда лечила меня.

Судорожно сглотнув, Эйли ответила:

— Этот

ожог — сущая мелочь в сравнении с тем, что я делала с вами.

Он снова поцеловал ее ладонь.

— Но ты ведь хотела спасти меня, Эйлианна, а не причинить боль. Разве не так?

— Гм-м, да…

Ее глаза медленно закрылись. Он тут же привлек ее к себе и прошептал на ухо:

— Скажи, Эйлианна, что ты делала в моей постели в ту ночь?

— Спала… — пробормотала Эйли, и с ее губ сорвался тихий стон.

Рори тихо рассмеялся и поцеловал ее в шею. Чуть оттянув вырез ее платья, он провел ладонью по груди Эйли и прошептал:

— Нет, ты не спала.

Он потеребил пальцами ее сосок, затем прижался к ее груди губами.

Она со стоном пролепетала:

— Я думала… мне это снится… Думала, что это сон…

Она снова застонала.

Чуть отстранившись, Рори заглянул ей в лицо.

— Нет, дорогая, это был не сон. И сейчас — не сон.

Подхватив Эйли на руки, он шагнул к кровати и осторожно опустил ее на постель. Глаза ее широко распахнулись, и она ахнула, когда он лег с ней рядом. Отстранившись, она попыталась приподняться, но Рори, придержав ее, с улыбкой сказал:

— Успокойся, Эйлианна.

Он откинул волосы с ее лица.

— Но мы… Мы не можем это делать, — прошептала она, тихонько вздохнув.

— Почему же? Раньше ведь ты не возражала.

Он провел ладонью по ее груди.

Эйли вздрогнула и снова вздохнула:

— Но поймите же, в ту ночь я думала, что это сон. А вы… Вы думали, что я ваша жена?

Рори промолчал. И на этот раз он не остановил ее, когда она, приподнявшись, встала с кровати. Конечно же, она была права.

Усевшись на край кровати, Рори шумно выдохнул. Ад и все дьяволы! Что с ним происходит?! Что Эйлианна Грэм сотворила с ним?!

Он попытался встать, но, сделав слишком резкое движение, застонал от боли в боку.

— Я сделала вам больно?

Она взглянула на него с беспокойством.

— Нет-нет…

Он поморщился.

— Что ж, я, пожалуй, пойду.

Она коротко кивнула и отвернулась, собираясь уйти.

— Ты куда сейчас, Эйлианна?

Приблизившись к двери, ведущей в смежную комнату, она обернулась и, немного помолчав, ответила:

— Иду к себе. В свою комнату.

Рори поднялся на ноги и поправил плед на плече. В смущении откашлявшись, пробормотал:

— Все в порядке… Эйлианна. Видишь ли, я…

Он умолк — словно забыл, что хотел сказать.

Она молча кивнула ему, проскользнула в соседнюю комнату и тотчас закрыла за собой дверь.

Глава 5

Прислонившись

лбом к шершавой дощатой двери, Эйли тихо проклинала мужчину, находившегося в соседней комнате. Его нежные поцелуи и жаркие ласки возбуждали ее до предела, так что даже страшно стало. А его вопросы… Ах, хорошо, что он дальше не стал ее расспрашивать.

Да-да, ей очень повезло, что не стал больше расспрашивать. Иначе она не устояла бы против его ласк и обольстительных поцелуев и выложила бы ему всю правду. А ей ни в коем случае нельзя это делать, она просто не имела права нарушить обещание, которое дала брату Рори. Ведь единственная вина Йена состояла в том, что он любил своего старшего брата. Ах, как же она им завидовала!..

И она ни за что не выдаст тайну. Она сама, собственными силами найдет волшебный флаг, и никто ничего не узнает. «Пока Маклауды в опасности, им нужна помощь волшебников», — внезапно напомнил внутренний голос. Эйли вздохнула при мысли о том, что Маклауды, возможно, пострадают из-за нее. Но что она могла с этим поделать? У нее не было выхода. Она должна была найти способ вернуться домой.

«А зачем тебе возвращаться? — спросил внутренний голос. — К чему возвращаться? К обвинениям, которые разрушат твою карьеру? И ведь все из-за того, что мужчина, якобы любивший тебя, совершил ошибку, стоившую жизни роженице. А всю вину он взвалил на тебя… Более того, он постоянно уверял, что любит тебя, — а сам в это время спал с другими». Что ж, пусть так, но она по крайней мере вернется туда, где ей место.

Атак ли это? Действительно, где ей, Эйлианне Грэм, место?

— О Господи, — пробормотала Эйли, — что же делать?

Может, не возвращаться?

— Простите, миледи, — раздался тихий голос.

Резко развернувшись, Эйли увидела Мари, застывшую в дверях комнаты с настороженным выражением на юном лице.

— А, приветствую… Я не слышала, как ты вошла.

Девушка потупилась:

— Простите, миледи. Я не хотела вам помешать.

Эйли отмахнулась от ее извинений. Она очень надеялась, что Мари только вошла и не слышала, как она разговаривала сама с собой.

Заставив себя улыбнуться, Эйли сказала:

— Ты мне не помешала, Мари. Заходи же, не стой в дверях.

Мари робко улыбнулась:

— Миледи… я должна позаботиться о вашей прическе, а то вы… Простите, но вы сейчас не очень-то хорошо выглядите. Даже немного похожи на пугало, если мне позволено будет так сказать.

Эйли пожала плечами и дотронулась до своих волос.

— Я вроде бы забыла причесаться после…

Она в смущении умолкла. Не могла же она сказать: «После того как лэрд трогал мои волосы».

С помощью своей юной горничной Эйли переоделась в нежно-голубое платье. Затем Мари взяла гребень и принялась расчесывать волосы хозяйки.