И звёзды слушают нас
Шрифт:
Казначей распалялся всё сильнее. Разговор стоило перевести в другое русло, и Дрейк, виновато покивав, указал на доску со знакомой разбивкой на чёрные и белые квадраты, которую приметил уже давно.
– Играете?
Киштим мигом сменил гнев на милость:
– О да! Точнее коротаю вечера в одиночестве. Здесь трудно найти хоть какого-нибудь соперника.
– Он с надеждой посмотрел на Дрейка: - А вы?
– Не откажусь от партии-другой.
– Чудесно!
– Казначей потёр ладони.
– Слышал, что южане настоящие мастера игры в шахматы.
– Боюсь, ко мне это не относится. Мои таланты весьма посредственны.
Киштим
***
После расставания с казначеем Дрейк не пошёл в свою комнату. Настойчивая мысль не давала покоя, и ноги понесли его совсем в другую сторону. Вскоре он оказался во дворе.
За минувший час ясное летнее небо накрыла тяжёлая туча. Первые капли уже разбивались о землю, смешиваясь с подножной пылью и грязью. Вдали перекликались раскаты грома. Стайка мелких пташек, тревожно вереща, устраивалась под деревянным навесом. Вот-вот должен был начаться ливень.
Эльфийку Дрейк нашёл на том же месте. Она отползла к стене и теперь сидела, уткнувшись лбом в согнутые колени, а на его приближение никак не отреагировала.
– Нужна помощь?
– спросил он, присаживаясь рядом на корточки.
Не получив ответа, осторожно коснулся её плеча. Его тревожило состояние девушки, пусть они даже не были знакомы.
– Сегодня не работаю, - буркнула эльфийка.
– Я предлагаю не работу, а помощь. Тебе сильно досталось.
– Не велика беда.
Она всё-таки подняла голову, и её зелёные глаза встретились с его. Черты лица эльфийки были такими же правильными и приятными человеческому взгляду, как у большинства её сородичей. А вот озорную россыпь веснушек на щеках и чуть вздёрнутом носике Дрейк видел у эльфа впервые. Они добавляли девушке особой прелести, но восхищение этой красотой было мимолётным и тут же сменилось сочувствием. Бледная кожа, тени под глазами, разбитая губа, на которой засохла кровь. Следы пропитавшей ткань крови Дрейк заметил и на платье эльфийки. Досталось ей сильно.
– Как тебя зовут?
– спросил он.
– Алана.
– А я...
– Дрейк Янг. Торговец с юга, знаю. Ты собираешься заключить какую-то странную сделку с владетелем.
– Неплохая осведомлённость.
– Люблю быть в курсе чужих дел. Не всем это нравится.
– Знаешь, что не по нраву мне? Мокнуть под дождём. Сейчас самое время последовать примеру тех птиц и перебраться под крышу.
Едва Дрейк договорил, как с неба хлынул поток воды. Стена дождя встала вокруг, одежда мигом промокла. Дрейк больше не медлил. Стараясь действовать как можно осторожнее, поднял эльфийку на ноги и, поддерживая за плечи, увлёк к двери, ведущей во внутренние помещения замка. Алана не противилась.
Оказавшись под защитой стен, оба принялись отфыркиваться и отряхиваться от воды. Теперь Дрейк мог рассмотреть Алану в полный рост. Она была ему по плечо, но первое впечатление, когда он принял её за девчонку-подростка, оказалось в корне обманчивым. Алана обладала весьма привлекательными женскими формами, а прилипшее к телу платье с глубоким вырезом позволяло ими сполна налюбоваться.
– Надо бы переодеться в сухое, - неловко ляпнул Дрейк. В голове крутилась совершенно
– Угу. Пойду к себе.
Эльфийка сделала шаг, пошатнулась. По счастью, Дрейк успел подставить ей руку.
– Тебе всё-таки нужна помощь. Где ты живёшь?
– Я покажу.
До комнаты Аланы они дошли в обнимку. Какой-то слуга, попавшийся на пути, скабрезно усмехнулся. Что бы он ни подумал, Дрейк отнюдь не планировал воспользоваться ситуацией. Девушка едва держалась на ногах, слабо цепляясь за свою опору.
В тесном закутке, где обитала эльфийка, пахло плесенью. Сквозь узкое окно и в ясные дни наверняка проникало немного света, а сейчас в помещении царил сумрак. Места тут едва хватило, чтобы впихнуть маленький шкафчик, стул и узкую кровать, на которую Дрейк и усадил Алану. Поспешно отвернулся, когда она принялась стягивать платье.
– Ты что такой стеснительный?
– хмыкнула Алана.
– Можешь смотреть, трогать и брать. Заслужил.
– В другой раз. Сегодня плохой день. Тебе бы отдохнуть, - сказал он, не поворачивая головы.
Последние недели были насыщены работой. Времени на близкое общение с женским полом у Дрейка не оставалось. Предложение эльфийки было соблазнительным, так что отказ потребовал некоторых усилий. Дрейк вспомнил о наказании, свидетелем которого стал, и остатки желания, вспыхнувшего после слов Аланы, послушно угасли.
– Часто попадаешься под горячую руку?
– спросил он.
– Случается, - небрежно откликнулась она.
– Я уже понял, что тебя здесь не любят. Повариха действительно видела то, что видела?
– А ты сомневаешься?
– Всякое бывает.
– Он пожал плечами.
– Ей точно поверят охотнее, чем тебе.
– Да, она та ещё стерва, - согласилась Алана.
– Нужно обработать твои раны. Лекарство есть?
– Не беспокойся, сама справлюсь. Ты слишком благороден для здешних мест. Это у нас не в чести.
– Ты мало знаешь обо мне.
"Благородство" было последним словом, которым он наградил бы себя.
– Как и ты обо мне. Я и правда плюнула в суп.
Дрейк аж крякнул от неожиданного признания, Алана тихо рассмеялась:
– Давай, иди отсюда, если не собираешься снимать штаны.
Выходя из комнаты, Дрейк на свою беду оглянулся. Мягкий полумрак окутывал обнажённое женское тело, но света было достаточно, чтобы оценить его совершенство. Будто бы невзначай, Алана коснулась кончиками пальцев груди, томно повела плечами. Устоять перед таким соблазном становилось почти невозможно. Дрейк поспешил закрыть дверь и очень быстро зашагал по коридору. Впору было выскочить обратно под дождь.
После комнатки Аланы собственная спальня показалась ему императорскими апартаментами. Воображение радостно нарисовало голую эльфийку прямо в центре широкой кровати. Дрейк с досадой пнул ближайший стул, налил кубок вина и, вспомнив об одном мелком деле, полез в нагрудный карман.
Пальцы нащупали пустоту.
Озадаченный, Дрейк проверил карман на боку. Ничего. Он точно помнил, что в одном месте лежала бумага с расчётом Киштима по оплате заказанного Дрейком товара, в другом - лишняя золотая монета, которую рачительный казначей не согласился принять сверх оговоренной суммы. Из-за дождя бумага наверняка пострадала, но не растворилась же! И где он успел выронить монету?