Ибица — это глагол
Шрифт:
Шугар Рэй «случайно» выплеснул остатки вина на Стига.
— Упс, какой я неловкий. Правда, от этого твоя футболка хуже не стала, видно, ты слишком часто роняешь еду себе на брюхо. И как только тебе удается промазать мимо такой огромной пасти?
Стиг сжал тоненькую шею Рэя огромной ручищей и пихнул его в темный угол.
— Слушай, ты, гомик задрипанный. Я могу свернуть твою костлявую шею, если захочу, так что окажи себе услугу и держись от меня подальше.
— Отпусти его. — Это был Вас. Стиг разъярился еще больше.
— И как ты собираешься
— Все нормально, — сказал Шугар Рэй, не успел Вас ответить. — Я в порядке.
Вас выдержал взгляд Стига.
— Почему бы тебе не привязаться к кому-нибудь твоих размеров?
Стиг посмотрел по сторонам и расхохотался.
— Потому что здесь нет никого моих размеров. Стиг развернулся и направился к небольшому подиуму, который соорудили специально для сегодняшнего мероприятия. Между сетами диджеев выступали певицы, и одна из них, Джоселин Браун, уже поднялась на подиум — Смиффи заканчивал свой сет.
— Спасибо тебе, Вас. Он такой баран.
~ Да, я знаю. Удивительно, как ему удалось удрать из зоопарка.
Шугар Рэй улыбнулся.
— Я слышал, как Судья Джулз обсуждал Смиффи с одним из промоутеров.
— И что они говорили?
— Джулз спросил промоутера, что он думает об игре Смиффи, а тот ответил, что Смиффи умеет только микшировать и больше ничего.
— Ненавижу хаять соперников, но он прав. Микшировать пластинки — это еще далеко не значит работать диджеем. Смиффи просто ставит одну стучащую по ушам транс-тему за другой — и это называется фанк?
— Да, очень жаль, потому что двое промоутеров решили уйти, после того как послушали его.
— Ну ясно, блядь! — расстроился Вас.
— Но ведь это не так уж важно, правда?
Вас вспомнил, что только Майки известно о его амбициях.
— Да, пожалуй.
— Ты готов играть?
— Да, нужно только взять пластинки. А как ты, настроился петь?
— Вроде да. Пойду переоденусь. Хочешь, захвачу пластинки?
— Да, пожалуйста. — Он заметил Арабеллу, одиноко сидевшую у стойки бара. — Схожу подбодрю ее светлость.
Обычно Арабелла стягивала волосы в тугой хвост на затылке. Сегодня в первый раз она просто распустила их. Волосы легли волной и казались светлее, чем обычно. Прическа в сочетании с недавно появившимся загаром смягчила черты ее лица, и в них появилась беззащитность.
Если бы Вас мог прочесть ее мысли, он бы узнал, что она действительно чувствует себя беззащитной. Страсть к Марио ослепила ее, но не лишила разума, и она, хоть пока и не признавалась в этом себе, чувствовала, что их роман развивается не так, как она надеялась.
Вас всегда интересовался людьми, и на самом деле Арабелла удивляла и занимала его. Раньше он никогда не встречал кого-то, похожего на нее, и до сих пор ломал голову, зачем ей понадобилось становиться гидом. Он, правда, понял, что она до безумия влюблена в Марио. Он наблюдал, как они общаются, замечал все незначительные нюансы, которые больше никто не видел, потому что больше никто не смотрел. Он был уверен, что Марио она не особенно интересует.
Хотя
Как обычно, Арабелла не проявляла ни малейшего интереса к тому, что происходило вокруг. Вас перед выступлением ощущал в себе невероятные силы и решился разбить лед.
— Развлекаешься, Арри? — Он никак не мог удержаться и не поддразнивать ее время от времени.
— Что ты хочешь?
— Спасибо. «Джек Дэниеле» и колу, если ты угощаешь. — Она не ответила — Шугар Рэй и Стиг через минуту будут выступать с Джоселин Браун. Должно получиться весело. — Он привлек внимание барменши. — Хочешь выпить, Арабелла?
Арабелла была удивлена вежливостью его вопроса и тем, что он назвал ее полным именем.
— Спасибо. Я буду сухое белое вино.
Вас заказал напитки, и они чокнулись бокалами.
— Твое здоровье.
— Ты что-то сегодня невесела, Арабелла.
В другой день Арабелла посоветовала бы ему не совать нос в чужие дела. Но сейчас ей вдруг стало себя жалко. Приехав на Ибицу, она была занята только Марио и поэтому друзей завести не успела. И вот теперь, когда ей необходимо было с кем-то поговорить, никого не оказалось... кроме Васа. Но обсуждать с ним тот сумбур, что творился у нее в голове, было невозможно.
— Наверное, просто устала.
— Я могу чем-то тебе помочь?
— Да нет, пожалуй. Спасибо, что спросил. Арабелла впервые задумалась, почему она так страстно его ненавидит. Чем больше она думала, тем яснее понимала, что никаких очевидных причин для этого нет, кроме того что он над ней подшучивает. Они постояли молча. Вас допил свою порцию.
— Ладно, не буду к тебе лезть. Но если все-таки хочешь поболтать, не забывай, что поделиться проблемой — значит уменьшить ее вдвое.
— Не всегда. — Это был Грег. — По моему опыту, когда доверяешься предателю, проблема удваивается. Но, полагаю, к тебе это не относится, да, Арабелла? — Грег явно был в таблетках, пьяный или, что наиболее вероятно, и то и другое сразу. — В смысле, ты ведь даже не разговариваешь ни с кем, я уж не говорю о сексе.
— Ну хватит, Грег, — вмешался Вас.
— Ох, а с каких это пор ты начал ее защищать? Пришло время разъяснить ей пару прописных истин.
— Не сейчас, Грег. Ты не в себе.
— Значит, я говорю честно. — Он повернулся к Арабелле. — Ты самая заносчивая, претенциозная корова из всех, кто когда-либо работал в «М&Х». В жизни мне случалось трахать разных зануд, но я лучше привяжу к коленкам терки и буду ползать в луже уксуса, чем засуну своего парня...
Прежде чем Грег договорил, Арабелла в слезах бросилась прочь.