Ибворк. Книга 2
Шрифт:
Друзья осторожно толкнули ворота, не особо рассчитывая на то, что они открыты. Однако вопреки их ожиданиям, резное железо легко поддалось им, приоткрывшись, жалобно скрипнув на петлях. Просунув голову, Лео оценил ситуацию и быстро проскользнул внутрь. Девушки незамедлительно последовали его примеру, затворив за собою ворота. Это был шаг в другой мир — жуткий и коварный.
Они оказались в запущенном лесу, окружающем Норемэт. Сам замок был надежно спрятан буйной растительностью леса, сторожившего его спокойствие. Лес был настолько густой, что скрадывал свет звезд. Более таинственного и зловещего леса представить себе было невозможно.
Девушки осторожно двинулись за Лео вперед по дорожке, между булыжниками которой проросла трава, показывая, что давно никто не посещал замок. Дорожка вела друзей вглубь дикого леса, простираясь на несколько миль вперед.
— Я думала, что замок будет в конце проспекта, — тихо зашептала Элизабет. — А он, оказывается так далеко. Вроде он был так близко, когда мы увидели его с улицы.
— Ну что ты! — ответил Пес. — До него еще попробуй, доберись! Он еще далеко, а то, что он виден с проспекта, это всего лишь трюк Грэкхэма, чтобы горожане не забывали кто в этой стране главный. На самом деле до замка еще очень далеко.
Девушки, дико озираясь по сторонам, прислушивались к ночным звукам леса. Звуки пугали, напоминая, что ступив сюда, подруги вступили в царство Зла и смерти.
Казалось, что этой дорожке нет конца. Ноги девушек, и так уставшие от дневного путешествия, отказывались нести своих владелиц дальше. Нестерпимая боль обжигала ступни. Казалось, что каждый шаг может быть последним. Проведя несколько бэмсов в преодолении дорожки, девушки, наконец, заметили, что густые заросли стали пропускать лунный свет, а в конце дорожки забрезжил долгожданный просвет.
Величественный замок выплыл навстречу друзьям во всем своем зловещем великолепии. Его остроконечные шпили пронзали звездное небо, а своды грандиозных арок подчеркивали всю ничтожность стоявших под его стенами друзей.
Замок предстал перед путешественниками демоническим исполином, не обещающим ничего хорошего. Его мрачные своды грозно нависали над девушками, подавляя величаем и грандиозностью. Античные контрфорсные арки поддерживали высокие тяжелые стены царственного замка.
Его серые мраморные стены, покрытые рельефами химер и оборотней, вселяли одновременно два абсолютно противоречивые чувства — страх и очарование. Высокие башни и длинные переходы, громадные залы и бесконечные галереи переплетались, согласно причудливому замыслу своего архитектора.
На выступах башен и стен возвышались статуи, горделиво обозревая окрестности. Каменному взгляду статуй открывался вид на густой лес, окаймляющий широкой полосой весь замок. Лес являлся той оградительной чертой, которая обеспечивала замку уединенность.
Большая часть замка была увита плющом, который добавлял зловещего безумства этой, и так злобной, картине. Редкие окна были забраны решетками, а где-то в глубине были видны отблески огня. Надо было признать, что это была действительно грандиозная постройка эпохи рыцарских времен. Но этот величественный объект древнего зодчества никак не сочетался с тем проспектом, по которому и пришли сюда путники. Он стоял особняком, мрачно вздымая свои каменные, изрезанные рельефами, стены ввысь, поражая размахом строения и не терпя критики в свой адрес.
Тяжелые массивные ворота замка, кованные железом, таили за собой ужас и Зло. Замок был просто начинен жестокостью и изуверством и стены его были не в состоянии скрыть всего этого — девушки чувствовали исходящее от него варварство и жуть. При веем этом невозможно было не восхититься им. Он был грозен, ужасен, но как архитектурное строение прекрасен.
Перед замком был огромный фонтан, занимающий большую часть Дворцовой Площади. Он был настолько необычен и прекрасен, что, глядя на него, невозможно было не испытать чувство безграничного восхищения. Посреди фонтана возвышалась статуя гигантского дракона, выполненного настолько реалистично, что казалось, будто он в любой момент готов сорваться с места и взмыть в небеса. Из его разинутой пасти били струи ледяной воды.
Дальше вода устремлялась вниз по мраморным ступеням, каскадом перетекая хрустальными струями все ниже и ниже. На ступенях фонтана мраморные львы несли нескончаемую службу. Их неподвижный взгляд, казалось, изучал девушек. Оригинальная подсветка делала фонтан таинственным и грозным. От фонтана тянуло прохладой и свежестью. Замок с фонтаном жили отдельной жизнью, не касающейся жизни Ремэта. Они смотрелись настолько роскошно и грандиозно, что захватывало дух. Только почему-то от всего этого грозного великолепия у подруг мурашки побежали по телу.
Несколько архитектурных композиций, изображающих победу Грэкхэма над непокорными, были установлены в разных частях Дворцовой площади. Гранитные статуи были настолько реалистичны, что девушки, еле унимая трепет души, не сговариваясь, взялись за руки и попятились от стен Дворца, к которому так стремились.
— Вот это исполин, — заворожено прошептала Элизабет, неотрывно глядя на замок.
— Это даже не то слово… — добавила Тамрэта, не скрывая восхищения и страха.
— Да ладно вам, Леди, замок как замок, только очень большой, — оптимистично заявил Лео.
Хоть кому-то не было страшно под стенами обвитого плющом исполина.
— Надо подумать как проникнуть в него незамеченными, — борясь с дрожью в голосе произнесла Элизабет.
— Только давай подумаем об этом где-то в укромном уголке, — предложила подруга, махнув в сторону леса.
— Я думаю, что для внедрения в замок стоит воспользоваться шапкой-невидимкой, — размышляла вслух Лори. — Иначе в него не войти.
— Ладно, вы тут подумайте о смысле жизни, а я сбегаю, навещу свою любимую маман, — произнес Пес. — Она как раз живет на заднем дворе. Правда, учитывая размеры замка, не обещаю вернуться быстро.
— Ну ты даешь! — изумилась Лори. — Мы решаем, как попасть в замок, а ты вспомнил, что давно не виделся с мамой! И это вместо того, чтобы подсказать что-то дельное!
— Лори, по-моему думать тебе просто противопоказано. Знаешь, почему ты постоянно говоришь глупости? — подначил её Пес. — Это потому что голова у тебя маленькая и умные мысли в неё не помещаются. А те мысли, которые в ней есть, относятся к разряду глупеньких. — Последнее слово он произнес со смаком, растягивая его по слогам.