Идя сквозь огонь
Шрифт:
— Как говорят мои единоверцы, если гора не идет к Пророку, Пророк идет к горе! — лукаво улыбнулся турок.
Разумею, княжич, ты не ждал от Порты предложения союза. И все же не спеши отказывать моему Властителю. Многие Короли были бы рады вступить с ним в союз, однако Султан не всем простирает руку дружбы!
— Но какой прок Султану помогать мне? — недоверчиво усмехнулся Радзивил.
— Мой Повелитель воюет против Унии, а ты, княжич, помогаешь Владыке разрушить ее изнутри. Такому человеку грех не помочь!
— Допустим, но что будет, когда Уния падет? Не двинется ли твой господин войной на наши земли?
— Мне близки твои опасения, — кивнул Султанов посланник, — но ты можешь не тревожиться понапрасну. Мой Повелитель умеет быть благодарным и в признательность за твою помощь не станет разорять Литву…
— А как быть с землями южной Руси, на которые претендует ваш союзник, Крымский Хан? — насторожился Владислав. — Он до сих пор не оставил попыток завладеть ими!
— Сказать по правде, я не уполномочен моим Государем решать подобые вопросы… — опустил взор Демир-Ага, — но Владыка может подарить тебе сей спорный край в благодарность за союз против Москвы!
— Подарить? — от изумления глаза княжича широко распахнулись. — Да эти земли и так по праву принадлежат Литве!
— Пока принадлежат, — поправил его Демир-Ага, — но если мы поддержим военной силой татар, все может измениться…
Скажи, княжич, что тебе выгоднее: воевать против могучей державы, в битве с коей ты рано или поздно проиграешь, или с ее помощью обрести власть на земле предков?
Я знаю, ты ждешь военной помощи от шведов. Но где она? После подавления мятежа Рароха они словно забыли о тебе!
Если Шведский Король и держит тебя в союзниках, то лишь потому, что рассчитывает с твоей помощью одолеть Польшу. Не стоит ждать подмоги и от германских Орденов. Сии шакалы способны только доедать остатки пиршества шведского волка.
Что будет, когда шведы сокрушат трон Ягеллы? Они соберутся с силой и двинутся на Литву, дабы захватить милые твоему сердцу южнорусские земли. И без нашей помощи тебе их не защитить!
— А ты предлагаешь мне стать вассалом Султана? — вопросил, дивясь бесстрашию турка, Радзивил. — Исполнять его наказы, платить ему дань?
— Дань в Османской Порте платят лишь покоренные народы, — рассудительно ответил Демир-Ага, — мой же Владыка предлагает тебе дружбу.
Ты, княжич, человек просвященный и должен отличать завоевание от союза суверенных держав. Более того, по законам Порты, союзники Султана пребывают под его защитой. Когда друзьям приходится туго, мое отечество оказывает им помощь.
Не хочу тебя торопить, но все же подумай об этом, княжич…
На лице Владислава пролегла мрачная задумчивость. В глубине души он разумел, что турок прав. Шведы не спешили с вторжением в Унию, а это значит, что они оставляли княжича наедине с силами правящей Династии.
Так или иначе, Демир-Ага высказал то, в чем сам Владислав боялся себе признаться. Не сознавай княжич его правоты, он без промедления прикончил бы турка за его дерзость…
— Знаю, что тебя тревожит, — долетел до него сквозь пелену отрешенности размеренный голос посланника Султана, — ты мыслишь, что союз с исламской Державой не будет одобрен Владыками Европы?
Пусть! Сии лицемеры сами были бы рады оказаться на твоем месте. Но поскольку Владыке Мира они не интересны, им остается лишь пылать злобой к обласканным Султаном правителям!
Пусть тебя не страшит их гнев. Если за твоей спиной будет стоять Османская Порта, никто из этих выскочек не посмеет бросить в тебя камень!
— Что ж, я услышал тебя, Демир-Ага, — принял наконец решение княжич, — но я не могу так просто расторгнуть союз со шведами…
— Я и не прошу об этом! — развел руками турок. — Вскоре ты сам убедишься в их измене и обратишь взор на восток!
Я же буду с тобой до того часа, когда ты осознаешь мою правоту и согласишься принять помощь Порты. Ныне же, если позволишь, я помогу тебе навести порядок в войске.
Не ручаюсь за казаков, но с твоими татарскими союзниками я совладаю…
— Что ж, попробуй! — усмехнулся грядущий Властитель Литвы. — Должен же мне быть какой-то прок от союза с Османами!..
Глава 88
Граф Христиан Розенкранц выглянул из окна кареты, вдыхая сырой осенний воздух. Дождь, рыдавший трое суток над окрестностями, наконец стих, и датский посланник решил проветрить от духоты колесный короб, служивший ему походным домом.
Миссия графа на Москве прошла успешно, и он мечтал лишь о возвращении домой, где его ждала молодая жена, полгода назад подарившая графу наследника.
Прежняя супруга королевского дипломата хоть и слыла красавицей, оказалась бесплодной, и после ее смерти от горячки Христиан недолго скорбел.
Будучи завидным женихом, он вскоре обвенчался с девушкой из обедневшей рыцарской фамилии, коя родила ему крикливого розовощекого бутуза.
О потерях граф предпочитал не думать. В свои тридцать лет он был полон сил и жаждал больших свершений.
Чаяния нобиля были небезосновательны. Король Олаф, ценивший дипломатические таланты молодого аристократа, не раз поручал ему дела государственной важности.
Вот и сейчас граф возвращался из столицы Великого Княжества, где от имени своего монарха заключил пакт о дружбе
с Московским Владыкой. Сей договор был в равной мере выгоден обеим сторонам.
Видя, что Шведы, подталкивая Данию к войне, пекутся лишь о собственных интересах, датский Монарх разорвал с ними военный союз. Вместо этого он предложил Государю Московии торговать с его отечеством золотом и пушниной, посылая в обмен клинки из стойкого к ржавчине железа, а также формы для литья огнестрельных орудий.