Идя сквозь огонь
Шрифт:
— Я — Авдей, войт из Милицы, Вельможный Князь, — с поклоном ответил Владыке бородач, — а это мой зять, отставной ратник Северин…
— Что ратник, я и сам вижу! — насмешливо прервал его Черногузский. — На холопа не смахивает! Скажи, парень, в каком сражении ты окривел?
— На южной границе, Княже, — ответил Северин, — в той же сече, где пан Тадеуш Крупка сразил знаменем турецкого Пашу…
— Значит, Крупка добыл славу, а ты око утратил! — кивнул ему Князь. — Что ж, так бывает!
Хоть ты
— Так мы встречались с ним в дороге… — начал рассказ Северин, — Авдей поведал ему об извергах, угнездившихся на острове, а боярин сказал, что сему злу нельзя попускать. И пообещал заняться истреблением лиходеев…
— Пообещал, значит! — не сдержал гнева нобиль. — Надо же! Можно подумать, что он местный Воевода, коему до всего есть дело! Что же, сказывай дальше!
— Это все, что мы знаем! — пожал плечами бывший ратник. — Не взыщи, Владыка!
— И вы, наслушавшись похвальбы московита, решили, что пожар на острове — дело его рук? Что за глупцы это мужичье!
— Так ведь пожар на болоте вспыхнул аккурат после нашей встречи, Вельможный Князь… — промолвил, не поднимая глаз, Авдей. — Поневоле закралась мысль, что это боярин расстарался…
— Тьфу на вас, олухи! — брезгливо отвернулся от них старый рыцарь. — Мужицкие домыслы, ничего больше! Зачем только Янек пригнал в Торжище сих баранов! Как можно верить их росказням?!
— Я бы тоже поверил, Князь, — вступил в разговор Флориан, — ибо история, рассказанная ими, звучит правдиво!
— Правдиво? — обратил к нему изумленный взор Черногузский. — Хочешь сказать, что одному человеку под силу то, что не смог сделать местный Воевода с сотней жолнежей?!
— Просто вы не знаете, боярина! — улыбнулся, вспомнив былое, Флориан. — Если кто и мог свершить подобное, то это Бутурлин!
— Хочешь сказать, что он — карающий ангел? — нахмурился Князь.
— Для всякой нечисти — да! — убежденно заявил Флориан. — А вот добрым людям его страшиться нечего. На мирный люд он клинок не поднимет!
— Довольно с меня пустословия! — вышел из себя Магнат. — Ты еще будешь расхваливать при мне убийцу моего сына?
Убирайся прочь со двора, мальчишка! И коли встретишь Бутурлина, передай, что я иду по его следам!
Об одном лишь молю Бога, чтобы татарка, о коей ты рек, не нашла его первой! Право на месть московиту принадлежит мне!
Верните шляхтичу коня, и пусть уезжает восвояси! Его ждет служба!
— Если бы ваши люди, Князь, не сволокли меня силой в Торжище, я бы давно приступил к своим обязанностям! — развел руками Флориан.
— Ты еще здесь?! — заревел Маршал Всех Сармат. — Вон из моих владений!!!
— А что делать с селянами, мой пан? — робко осведомился у Владыки Янек.
— Гони со двора в шею! — яростно тряхнул головой старец. — Чтобы духа их здесь не было!!!
Флориана не пришлось просить дважды. Оседлав коня, он без промедления покинул Торжище и устремился на запад в надежде первым найти и предупредить об опасности Бутурлина.
— Как такое могло статься? — вопросил жолнежей княжич Радзивил, глядя на недвижимое тело оруженосца. — Я не могу в сие поверить!..
— Его ужалила в шею степная гадюка, — ответил за солдат сопровождавший княжича Демир-Ага. — Обычно в это время года холоднокровные твари спят, но Всевышний подарил нам пару солнечных дней, и они выползли из нор…
Похоже, змея забравшаяся в шатер шляхтича, облюбовала его подушку. Когда он лег почивать, бестия его укусила…
— Вацлав был моей правой рукой, — с каменным лицом вымолвил Радзивил, — а теперь эту руку отрубили!
— Скорблю вместе с тобой! — сочувственно вздохнул турок. — Но скорбь не должна омрачать наш разум. Нужно проверить, нет ли змей в иных шатрах.
Гадюки не живут в одиночку, так что жолнежам нужно тщательно осмотреть палатки. Будет скверно, если сии твари пережалят все войско!..
— Мнишь, такое возможно? — поднял на него настороженный взгляд Владислав.
— Однажды Моему Владыке из-за обилия змей пришлось отложить поход на Персию. Лето выдалось жарким, и вся земля кишела гадами.
Они жалили конские ноги, заползали в шатры, и не было дня, чтобы кто-нибудь из янычар не умирал от змеиного укуса! Но, к счастью, мы не в Персии и нынче не лето!
Тепло продержится недолго. Дней пять, от силы — семь, а после гады вновь впадут до весны в спячку…
— Пять — семь дней тепла? — нервно усмехнулся княжич. — Да за это время они могут пережалить добрую половину войска!
Мне и самому не в радость сознавать, что я могу быть укушен во сне ядовитой тварью! Да и не я один!
Нужно позаботиться о том, чтобы от княжны Корибут не отходила стража, и чтобы в ее шатре всю ночь горел свет!..
— И за что мне такое наказание? — донесся до княжича сзади голос Эвелины.
Обернувшись, Владислав увидал идущую навстречу дочь Корибута. Переполох в стане, вызванный смертью Вацлава, разбудил ее ни свет ни заря, и Эва спешила узнать его причину.
— Это не наказание, княжна, — с поклоном ответил ей Радзивил, — а забота о вас. Видите, что сталось с моим оруженосцем?
— Пресвятая Дева! — не сдержала стон при виде мертвого тела Эвелина. — Бедный Вацлав… Кто его… убил?
— Гадюка… — процедил сквозь зубы Владислав, попирая сапогом зарубленную змею. — Так что меры предосторожности будут отнюдь не лишними, княжна!