If you're going through hell keep going
Шрифт:
— Это разве плохо? — спрашиваю я.
— Лидия слышит то, что другие не могут, только тогда, когда человек близок к смерти.
Пожалуй, этого я никак не ожидала. Мало того, что я являюсь хранителем демона, который до сих пор не определился, на какой он стороне — добра или зла, а вчера ночью я, вероятно, причинила кому-то вред, так сегодня еще и оказывается, что я умираю.
— Оу, — только и могу сказать я.
Затем прохожу вглубь комнаты и начинаю изучать стену, которая увешена фотографиями, вырезками из газет и красными нитями. Беру одну и
— Значит, я умираю, — заключаю я, не оборачиваясь лицом к ребятам.
— Не обязательно, — выдает Скотт. — Возможно, дело в рейко.
Я пожимаю плечами, всё еще цепляясь глазами за лица на фотографиях. Никто из них мне не знаком, но это и не играет особой роли, потому что я просто пытаюсь отвлечься от осмысления полученной за сегодня информации. А еще от того, что мне нужно рассказать обо всём, что я узнала от Питера, ребятам.
Я поворачиваюсь к ним и останавливаю свой взгляд на Стайлзе. Он выглядит уже лучше, но всё равно видно, что он не спал уже очень долго. Аура вокруг него уже не светло-сиреневая, а яркая, постепенно перерастающая в фиолетовый. Я не знаю, сколько времени осталось до того момента, как ногицунэ снова возьмёт над ним верх — день, два, может чуть больше.
— Я была у Хейлов, пока ждала, когда вы освободитесь, — начинаю я. — И Питер рассказал мне кое-что, что очень даже похоже на правду, о рейко.
— Я бы на твоём месте не доверяла ему, — произносит Лидия. — Уж поверь мне, плавали — знаем.
Я присаживаюсь на кровать с другого края от Стилински, поджимая под себя ногу — ровно в такую же позу, в которой он сидел на моей кровати два дня назад, и рассказываю ребятам всё, как на духу. В течение моего монолога они не двигаются и даже не переглядываются — всё их внимание направлено на меня, из-за чего я чувствую себя не очень уютно.
Но зато как только я замолкаю, Лидия тут же хватает Скотта за рукав и выводит из комнаты. Я слышу отголоски их шёпота за закрытой дверью.
— Не принимай на свой счёт, — говорит Стайлз. — Они хотят помочь. Мне они сейчас тоже информацию не особо доверяют из-за сама знаешь чего.
Я киваю.
— Я вижу его, к слову, — произношу я, а затем, когда ловлю на себе вопросительный взгляд Стилински, поясняю. — Ногицунэ. Я вижу его ауру. Тогда ночью она была практически чёрная, словно уголь, затем светло-сиреневая, а сейчас она снова темнеет.
— Он приходит в себя? — спрашивает Стайлз.
Я чуть двигаюсь на кровати ближе к Стилински и протягиваю к нему руку, которую кладу ему на плечо.
— Всё будет хорошо, — произношу я, когда вижу, как погрустнели его глаза. — Ребята что-нибудь придумают … Я что-нибудь придумаю. Ну, или хотя бы попытаюсь.
— Тебе тоже нужна помощь, Брук.
Я лишь передёргиваю плечами. Я не сделала за всю жизнь и доли того, что сделали ребята за последний год. Пусть, были и плохие вещи, но хороших было явно больше.
Они спасли этот город. Кто, если не они, больше всего достойны жить?
Скотт
— Брук, нам нужно познакомить тебя кое с кем ещё. С кем-то, у кого есть Бестиарий, в котором, вероятно, могут скрываться ответы на некоторые вопросы.
— С кем же? — недоумевающе интересуюсь я.
— С моим отцом, — произносит кто-то за приоткрытой дверью.
В ту же секунду, она открывается до конца, и я вижу на пороге Эллисон Арджент. Она кивает и улыбается мне поджатыми губами. Я делаю то же самое.
========== // carry me home ==========
— Ты могла бы хотя бы позвонить! Я всех на уши подняла, слышишь, всех! Неужели, так сложно набрать номер и сказать, что с тобой всё в порядке, и ты у друзей в Бэйкон Хиллс?
Мать орёт в трубку так громко, что мне приходится убрать её от уха как можно дальше, чтобы не оглохнуть.
Мы едем домой к Эллисон на двух машинах — я с парнями на джипе Стайлза, а девочки — на автомобиле Арджент. Я ловлю на себе взгляд Стилински через зеркало заднего вида и виновато пожимаю плечами.
Я не знаю, как объяснить матери тот факт, что хмурый волк сломал мой телефон, и потому лишь слушаю, как она отчитывает меня, как маленькую девочку.
— Мам, пожалуйста, не кричи так, я всё поняла, — я пытаюсь вставить слова между мамиными причитаниями. — Я сама не знала, что так получится …
— С кем ты?
— Со Скоттом МакКоллом и Стайлзом Стилински. Ты помнишь их?
— Да, конечно. Мелисса, Джон — я знаю их родителей. Да, и сами ребята, вроде, тоже не плохие.
Я слышу, что тон матери становится спокойнее, и мысленно выдыхаю.
— Во сколько ты будешь дома, Брук?
Я чуть подаюсь вперед и бросаю взгляд на часы на приборной панели автомобиля — 17:31.
— Может, часов в 11.
— Это так поздно! Будет уже темно … Может, мне за тобой заехать?
— Нет, мам, не стоит … Всё будет хорошо, правда.
— Не знаю, Брук, не нравится мне идея того, что ты поедешь на автобусе в такое время.
Я тяжело вздыхаю.
— Меня отвезёт кто-нибудь из ребят.
— Как родитель тебе говорю — никого не отпустят так поздно ехать в другой город. В общем, я передумала, и сейчас буду выезжать за тобой. Тебе завтра в школу. Так что, ваши дела с друзьями ты можешь решить и в выходные, не думаю, что к тому времени кто-нибудь умрёт.
— Я в этом не уверена, — уже скорее сама себе говорю я.
Я поднимаю глаза на сидящих впереди парней, произнося одними губами “Она собирается приехать за мной”, а затем не успеваю даже закончить это предложение, как телефон у меня выхватывает Стайлз. Он не с первого раза крепко удерживает его в руках, и сначала трубка падает куда-то между сидений, отчего Скотт тут же начинает возмущаться:
— Чувак, осторожней, мне новый телефон с такими-то оценками не скоро купят!
Стайлз шустро шарит рукой и, наконец, спустя пару секунд, находит мобильный.