Игра в гестапо (Игра в гестапо - 2)
Шрифт:
"Сон продолжается, - сообразил Дмитрий Олегович.
– Кошмар в кошмаре. Я, наверное, сейчас лежу в подвале, а вокруг - пожар!" Он тщательно прицелился и ущипнул себя за ногу. Стало больно, однако сон не пропал.
– Валечка, скажи, - быстро, чтобы не сгореть во сне, проговорил Курочкин.
– А дядю Володю ты случайно не видела?
Валентина ласково засмеялась:
– Видела, мой родненький. И его, и приятелей его, ужасно смешных. Старичок-жучок и двое черных трубочистов... И старичок, главное, такой настырный: в рукав ему вцепился, что-то бормочет про какие-то заказники или застойники... Мимо меня прошли, даже не заметили.
"Четыреста с лишним отстойников, две тысячи коллекторов, - вспомнил Дмитрий Олегович.
– Герру доктору работы хватит до конца жизни".
От этой мысли Курочкину стало гораздо легче. Однако запах паленого все равно не давал ему покоя. Он приподнялся на локте, вновь принюхался и тревожно спросил:
– Валечка, а у нас здесь ничего не подгорало?
– Не волнуйся, милый, лежи, - с ангельской улыбкой ответила ему супруга.
– Было ма-а-хонькое такое короткое замыкание. И свет гас, а потом починили. Электрик сказал, из-за твоей этой штучки в чулане. Ты ушел вниз, а она без тебя зафырчала, задымилась. Все твои порошочки разлетелись. Я, конечно, все прибрала...
– Ты была в моем чулане?
– догадался Курочкин.
– Долго?
– Не очень, - радостно сообщила Валентина.
– У тебя, мой золотой, прекрасная лаборатория... Я так счастлива!
– И я - тоже, - вздохнул Дмитрий Олегович. Это были не чудо, не бред и не продолжение сна.
Это был всё тот же энкарнил. Очевидно, супруга успела здорово надышаться, пока проводила свою уборку. Хваленый антидепрессант был элементарным наркосодержащим препаратом, а лицензия Минздрава наверняка липовой.
– Ты у меня просто прелесть, - нежно произнесла Валентина.
"Энкарнил придется изымать, - подумал фармацевт Курочкин.
– А жаль".