Игра втемную
Шрифт:
Кряжистый ствол был настолько толстым, что его не обхватили бы и пятеро таких, как я. Толстые, крепкие ветки, изгибаясь, образовывали немыслимые узоры. Листья шелестели на разные лады и, казалось, что-то шептали приближающимся путникам. Походу, именно такие дубы и называют колдунами.
Принцесса подошла к дереву и положила ладошку на кору.
— Здравствуй, Хранитель.
Дуб кивнул (реально кивнул, всей кроной!), одна из ветвей опустилась на меня, словно ощупывая, и листья зашумели еще сильнее.
— Все верно, Хранитель, — ласково сказала принцесса, —
Не успела она закончить фразу, как началось что-то странное. Ветка стала опутывать и сжимать мое тело, к ней присоединились другие. Я попытался вырваться, но не тут-то было — через пару секунд они заключили меня в крепкий деревянный кокон. Сразу вспомнилось, как с помощью своей магии Басхиора расправлялась с миньонами в склепе Элгиона. В душе закипела злость: походу, со мной девица решила проделать тот же фокус. С ехидной, как мне показалось, улыбкой она смотрела на ствол дуба. Проследив за ее взглядом, я обомлел. В коре дерева появлось дупло, вернее, нечто похожее на пасть, которая все увеличивалась и увеличивалось.
Идиот, мля… Принес ей на блюдечке Черную Жемчужину, думал, будем теперь вместе стражаться с тинами. А она… Но в чем я ошибся? Почему Басхиора мне не поверила?
Открыл было рот, чтобы высказать все, что накипело, но не успел. Ветви стали раскачиваться, а через мгновение закинули меня вместе с деревянным макинтошем прямо в жуткую пасть на стволе, и я полетел вниз.
Полет длился недолго — буквально через пару секунд мои ноги уперлись во что-то твердое. В тот же миг деревянная клетка рассыпалась, я смог расправить плечи и осмотреться.
По моим представлениям, желудок любого монстра, даже дендроида, должна наполнять кислота, с помощью которой можно переварить жертву. И страшная вонь. К счастью, здесь такого было. Напротив, отовсюду шло приятное благоухание.
Я не мог понять, где оказался. Вокруг была территория, освещенная мягким светом, который шел непонятно откуда. А буквально в нескольких метрах все окружающее терялось в темноте. Как на картинке, где яркая середина, а от краев градиентом наступают черные тона.
То, что я видел, напоминало лужайку, покрытую необычными цветами. Толстые стебели, плюс широкие и длинные, как у тюльпана, листья и странные бутоны, состоявшие из двух сплюснутых лепестков, красного и желтого, вместе похожих на раскрытую глотку. На них дрожали крупные капли росы.
На поясе почувствовалось шевеление, и Зараза блаженно вздохнула. Я ее понимал: все вокруг и правда сочилось благостью и спокойствием. Но сам от спокойствия был далеко. Принцесса по каким-то причинам решила запихнуть меня в эту темницу с антуражем тихого кайфа. Вот спасибо. Блин, сколько раз себе говорил — не ведись на смазливых девчонок.
За спиной послышался звук, и я резко обернулся. Передо мной стояла Басхиора с неизменной улыбкой на губах.
В моей душе поднялась волна злобы. Вот сволочь! Я к ней с открытым сердцем, а она… Еще и поглумиться решила, посмотреть на заключенного пусть в ароматной, но явно камере. Хрен ей! Разберусь с Теодаром сам,
Выхватив крис, я рванул к Басе. Она отшатнулась и испуганно выставила руки перед собой.
— Стой! Стой, Гермес! Что случилось?!
— И ты еще спрашиваешь!
Во мне по-прежнему клокотала злость, но ее поза была настолько беззащитна, что я поневоле притормозил.
— Послушай, подожди… Ты ведь сам просил показать пророчество. Хранитель перенес нас на Другую сторону. Это самое сакральное, самое секретное место. Нарушив все запреты, я привела тебя сюда. Успокойся!
С моих глаз словно спала пелена. Что я только что пытался сделать — убить девчонку?! Я рехнулся?
Почувствовав, что краснею, я опустил кинжал и через силу пробормотал:
— Извини. Просто подумал, что ты… Не знаю, что на меня нашло. Прости.
Бася с облегчением выдохнула, в глазах появилось задумчивое выражение.
— Ничего. Сама виновата, что не подготовила тебя заранее. Ведь знала, что благостность Другой стороны может действовать на психику чужаков разрушающе. Сейчас, подожди. — Она вытащила из инвентаря щепотку сверкающих песчинок и бросила в мою сторону. — Это немного приглушит пламя в твоей душе.
Я и в самом деле почувствовал, как мою грудь стала покидать наполнявшая ее необъяснимая тревога.
— Все в порядке? — выждав с полминуты, спросила принцесса.
В порядке, если не считать того, что чувствую себя полным болваном.
— Норм.
— Тогда садись и смотри внимательно, — с благоговением сказала Бася. Тихо, едва слышно.
Я молча опустился на траву. Принцесса подошла к одному из цветов и легонько подтолкнула листья. Шарики росы сорвались с них и полетели по ветру. Которого не было. Ни дуновения.
Затаив дыхание, я смотрел, как капли, нарушая все законы тяготения, заскользили в воздухе. К ним присоединились росинки с других цветов. Они перемешались, сплелись в причудливые узоры. Внутри шариков засверкали разноцветные искры, придавая каждому свой окрас. И перед моими глазами предстала парящая карта с надписью «Мидкор», выписанная готическими буквами.
Карта напоминала собой круглую пиццу, разрезанную на три равные части и лежащую на песке. Между отдельными кусками виднелись неровные пустоты. А в самом центре, там, где вершины порезанных порций должны были соединяться, зияла непроглядная темнота, похожая на черную гниль. Эта гниль, то отступая, то вновь набирая силу, начала расползаться, покрывая собой все вокруг.
Судя по всему, песок — это бескрайние Пустоши, куски пиццы — земли трех рас, а пустоты между ними — нейтральные территории.
— Что это за чернота в центре? — поинтересовался я.
— Проклятые земли. Оттуда начиналась новая жизнь в Мидкоре, именно там находилась хижина Вакея. Но после того как Элгион, Олнейг и Мениол убили своего младшего брата, а сердце Теодара разорвалось на части, жизнь в этих местах пропала. И вот уже много лет туда не ступала нога человека. Мы думаем, что именно там и обосновались тинароллы.