Игра
Шрифт:
Сара потянулась к ручке водительской двери, но вдруг повернулась и поспешила обратно к матери, стоявшей у ворот и внимательно наблюдавшей за происходящим. Сара перегнулась через калитку и прижалась губами к Арчи, целуя его в макушку, вдыхая запах детской присыпки, от которого сердце замирает в тоске. Закрыв глаза, сдерживая слезы, прошептала:
– Мама, ты ведь запираешь двери?
– Как правило – да. А что такое? Что случилось?
– Неудачный день, вот и все. Просто… запри их, ладно? Все запри. – Не дожидаясь ответа, она оглядывает улицу в обе стороны и садится в машину. Заводит двигатель, еще раз бросает взгляд на своего младшенького в зеркало заднего вида и отправляется в путь, чтобы вернуть
30
Четвертый игрок
Темнота. Абсолютная чернота.
Ной лежит, распластанный на холодном железе. Ему удалось согнуть руки в локтях и закинуть вверх, образовав из скрещенных предплечий подобие подушки. Так, по крайней мере, лицо не ударяется о железо всякий раз, когда автопоезд наезжает на кочку на дороге, хотя голова все равно подлетает достаточно высоко, и затылок бьется о железо сверху. Какое-то время, только в начале движения, Ной думал, что от этого грохота сойдет с ума. Затем, когда автопоезд стал ненадолго останавливаться на перекрестках, он начал слышать плач в темноте. Теперь он уже рад шуму колес.
Пассажиров, должно быть, набилось от кабины до хвоста; не раз он чувствовал на себе чужие ботинки, чаще на верхней половине тела. Тот, кто влез в машину раньше него, лежит справа, его ботинки в нескольких сантиметрах от согнутых локтей Ноя. Слева ноги того, кто залез после него, едва доходят ему до бедер, из чего он делает вывод, что это, скорее всего, та малышка, которую он видел снаружи. Ной лежит на том месте, где должен был быть отец этой маленькой девочки.
Кажется, что нечем дышать, как будто воздух расходуется быстрее, чем поступает через отверстия, просверленные в шасси, а от выхлопных газов дизеля подташнивает. Пространство вокруг постоянно трясется и дребезжит, даже когда грузовик неподвижен. Совсем недавно – время определить невозможно – кого-то вырвало. Может, не так уж и сильно, но вонь теперь стоит невыносимая. Ной задумывается, отвернулся ли виновник в сторону, забрызгав обувь соседа, или же выплеснул жидкость прямиком себе на лицо. Ной и сам бы не отказался наведаться в уборную. Теперь, когда он вынужденно неподвижен, он чувствует сильные позывы. В лучшем случае, как представляется сейчас, ему придется намочить собственные штаны еще до конца путешествия. Если это не снимет хотя бы какую-то часть давления, у него есть все шансы серьезно обделаться.
Час уже прошел? Или два? Сколько длится ночь без лунного света или воздуха? Как тянется время в гробу?
Он не понимает, бодрствует или дремлет, кошмары все чаще приходят независимо от состояния. Мужики гротескного вида один за другим насилуют его невесту. С ней вытворяют все извращения, которые только может придумать его мозг. В большинстве этих отвратительных видений она кричит от ужаса. В некоторых, худших из всех, она стонет от удовольствия. Все чаще Ной задумывается о том, что принял слишком поспешное решение, смертельно опасное. София в Париже, а он все дальше и дальше удаляется от нее. При этой мысли ему хочется закричать, чтобы его выпустили, пока не поздно, как будто водитель, сидящий в теплой кабине, вообще его услышит. Это путешествие, уже превратившееся в худшее событие его жизни, может стать еще и самой большой его ошибкой.
Он спрашивает себя: «Как я здесь оказался?»
И поскольку больше ничего не видно, темнота сама дает ему ответ.
В здании, где было полно красоток мирового уровня, Ной был гадким утенком среди длинных голых ног всех оттенков, разноцветных нарядов и яркого макияжа, вспышек камер и блеска бриллиантов.
Опустив голову, он пробирался сквозь толпу, чувствуя себя – по сравнению с леди вокруг – какой-то тварью, охотящейся под покровом тени: тараканом, крысой,
На подобных мероприятиях женщины – главная достопримечательность, но именно мужчины тратили много денег. Агенты, директора, продюсеры, дизайнеры; все они любители нюхнуть, и им нравилось угощать наркотиками своих девочек. Ничего удивительного в том, что Ной заканчивал ночную смену с пятизначной суммой в кармане пальто.
Сейчас, оглядываясь назад – и это то, что он планирует включить в свою свадебную речь, кажется невероятным, что в зале, полном красивейших моделей и влиятельнейших людей со всего мира, внимание Ноя привлекла только одна девушка. И все же именно так и вышло. Еще невероятнее, что эта юная девушка, эта неземная богиня, окруженная парнями-моделями и миллионерами, ответила на взгляд нищеброда.
Ной – который, несмотря на то, что торговал наркотиками, а может, именно благодаря этому, никогда не проявлял интереса к их приему, – проплыл к ней через зал как человек, одурманенный галлюциногенами…
Сквозь темноту пробивается какой-то звук, его не может заглушить даже грохот колес автопоезда и дребезжащее шасси. Звук выдергивает Ноя из воспоминаний, как резкое падение в кошмарном сне. Он точно не услышал, как в темноте замерли тела вокруг него, и хоть он ни к кому не прикасается, каким-то образом чувствует это в разреженном воздухе.
Звук – это сирена, завывающая позади автопоезда. Ной крепко зажмуривается, хотя в этом нет никакого смысла, и начинает молиться.
В автопоезде раздается лязг, как будто переключается передача, замедляя скорость. Ною кажется, что все люди вокруг него обращаются к своим богам.
Сирена приближается, обгоняет и уносится прочь.
Ложная тревога. Ной позволяет себе расслабиться, но не слишком сильно; мочевой пузырь и кишечник не дают это сделать.
Он закрывает глаза, копаясь в памяти, пытаясь вспомнить Софию…
Но сегодня вечером он уже не сможет вернуться к ней.
31
Пятый игрок
Ее так и подмывает ускориться, но Линда держится все то время, пока тащится по трассе М1. Все три часа отчаянного одиночества.
Вдавив педаль газа, она может выиграть несколько минут, но что случится, если она попадет на радар полицейских или погибнет при лобовом столкновении? Станет лишь одной короткой заметкой в сводке дорожных происшествий «Радио 2», только и всего, и пройдет не один день, прежде чем следователь начнет складывать воедино все детали странной головоломки. Она впадет в кому или окажется в мешке для трупов, и про Алиссу никто не вспомнит.
Так что Линда соблюдает скоростной режим, и после почти трех сотен километров трассы в компании только собственных пугающих мыслей GPS наконец отправляет ее на второстепенные дороги поживописнее. Вокруг сплошные фермы между лоскутами полей, но по мере того, как она подъезжает к болотам, местность становится все пустыннее. Начинает смеркаться, хотя нет еще и четырех. Вечер наступает рано. Она чувствует, что уже близко.
GPS приводит ее на шоссе А, пролегающее в нескольких километрах к северу от холма Сэддлворт-Мур. Эта дорога ненамного больше узкоколейки, но достаточно широкая, чтобы мог проехать трактор, и когда навигатор издает короткий торжествующий звоночек: «Вы приехали», вокруг особо и смотреть не на что.