Игрушка для драконов
Шрифт:
Чтобы не бродить без дела, я болтала с Сарой и помогала ей управлять хозяйством. Из бывшей няни получилась довольно толковая экономка, если судить по тем двум дням, которые прошли с тех пор, как она вступила в должность.
— Да и мне так спокойнее! — улыбалась женщина. — Некогда за романы взяться. Только перед сном и читаю.
— Нравится тебе подобная чушь! — фыркнула я и снова уткнулась в бухгалтерскую книгу, куда сама вызвалась заносить месячные траты.
— Главное — что они все хорошо заканчиваются. Любовь должна побеждать!
— Заставить бы этих авторов заглянуть в реальную жизнь, — усмехнулась я и с досады закусила губу. Вот зачем опять думать о том, кого я больше не интересую?
— Уверена, что скоро вы измените свою точку зрения, — загадочно улыбнулась Сара и пододвинула счёты, чтобы вернуться к прерванным делам.
Я бы тоже хотела иметь любимое дело, которое помогло бы пережить любые душевные терзания. Однако сегодня мне оставалось только наблюдать за работой других.
Вещи мои давно были собраны, об остальном я не беспокоилась. Мама сама привезёт всё, что нужно. Бродить же призраком по дому или сидеть за чтением было тошно. Особенно той, кто никак не могла смириьтся с собственным выбором.
Всё что я смогла придумать — велеть заложить коляску и поехать в город, в Собор Троединого, который так нахваливала Сара в нашу первую встречу. Сопровождать меня вызвалась Клара. Подобное соседство не доставляло удовольствия нам обеим, но отправиться одной было бы неосмотрительно.
Всю дорогу мы молчали, погружённые каждая в свои мысли. Я плотнее куталась в шаль: ранняя осень уже давала о себе знать. Особенно здесь, на севере, где листья так рано начинали менять окрас, в то время как в столице пока ещё стояла удушливое лето.
Стоило заехать в тень, как ветерок, бывший до этого ласковым и игривым превращался в острый, холодный и пронизывающий. Он норовил забраться под одежду и отобрать последнее тепло, заставляя сокрушаться о грядущей суровой зиме. В этих краях она была длинной, но не такой бесконечной, как в Северном королевстве, где мне предстоит провести остаток жизни.
— Привыкайте, — словно подслушав мои мысли, произнесла Клара. — Говорят, северяне находят особую прелесть и красоту в сверкающем под низким солнцем снеге. Лучше вам с первого дня показывать свою лояльность местным нравам.
— Спасибо за совет, — коротко отрезала я, и разговор на этом закончился. Я считала минуты и торопилась быстрее добраться до цели.
Шпиль храма Троединого был для меня ориентиром и символом надежды. Может, если никто из живых не в силах мне помочь, пора обратиться к вере? Пусть Великий Отец подарит мне хотя бы спокойствие и силы принять то, что нельзя изменить. Или подскажет иной выход. Признаться, я надеялась на второе.
Коляска прогромыхала по оживлённым мостовым, мы выехали на Соборную площадь. Я давно не посещала храмов, побывав лишь в одном из столичных Соборов в день свадьбы, но тогда я была больше занята собой и женихом, чем думала о Троедином. Последняя искренняя молитва, слетевшая с моих губ, прозвучала в юном возрасте, когда я познала острые, но быстро проходящие муки первой любви.
С тех пор вблизи Собора я по привычке замолкала, но мысли мои не были полны благочестия и наполнены смирением.
Сейчас же я подмечала каждую деталь. Возница высадил нас, не довезя до средины площади, как того требовал обычай. Каждый должен дойти до девяти ступеней, символизирующих миры, связанные между собой, не торопясь и считая про себя каждый шаг, чтобы знать, какую жертву он обязан сегодня принести Троединому.
Бог, объединивший Высшие расы и поставивший их во главе этой части Дольнего мира, не был жестоким, но и не прощал отступников. Каковым должна была стать я, если пересеку границу с Северным королевством.
У служителей Троединого я и пыталась сейчас найти поддержку. Ведь Маги Северного королевства признавали только власть Двуликого: не мужчины, и не женщины, но того, кто был ими обоими в равной степени. А значит, с переменой Родины я откажусь и от своей веры.
Мы прошли между огромными колоннами, под каменные своды, где всегда царили тень и прохлада. Казалось, даже ветер не имеет сюда доступа. На фоне громадных скульптур, встречающих посетителей горящими взглядами, парадная дверь казалась настолько узкой и невысокой, что для того, чтобы войти в храм, приходилось согнуться.
«Каждый должен помнить не только куда он пришёл, но и откуда», — гласила надпись над проёмом.
Я накинула серый плащ с капюшоном и первой ступила на каменные плиты главного зала, не дожидаясь Клару, устремившись к алтарю в самом его конце. Витражи даже в самый пасмурный день преломляли свет таким образом, что пол казался украшенным разноцветной мозаикой. Вокруг было царство света, спокойно соседствовавшее с тьмой, клубившейся по углам и в нишах между колоннами.
Посетителей было немного, но в таком месте, пропитанном магией гораздо более древней, чем я могла себе вообразить, никто не стремился разглядывать друг друга. Одинаковые накидки, скрывающие пришедших к Троединому, и вовсе делали подобное занятие, даже если бы кому-либо пришло это в голову, бесполезным.
Я наконец достигла цели и преклонила колени перед алтарным камнем, положив на него обе ладони. Серый гранит вспыхнул ослепительно-белым и тут же погас.
Теперь оставалось только ждать, пока служитель Троединого удостоит меня беседы.
Рядом опустилась на колени Клара. Я чувствовала её недовольство, но пользовалась тем, что по правилам, установленным храмовниками, она не могла заговорить со мной. Как и я с ней. Попросив аудиенции, пришедший в храм должен смиренно ждать, пока не получит то, зачем пришёл.
Меня начала пробирать дрожь. От сырых каменных плит пахло мхом. У меня затекли колени, но я не двигалась и терпеливо считала секунды.
Поднять голову — значило лишиться права на беседу с храмовником, а разглядывать алтарный камень и еле заметные вблизи трещины на нём было скучно. Я прислушалась к тому, что происходит вокруг. Ощутила сердитое дыхание Клары, уловила тихое журчание подземных вод и поймала шорох приближающихся шагов.
— Пойдём, та, что ищет ответов, — произнёс тихий голос над головой. — Твоё время пришло.