Игрушка для драконов
Шрифт:
— Ядвига! — услышала я детский голосок откуда-то издалека. Открыла глаза, но кроме черноты вокруг меня никого не было. Руки онемели. Я больше не могла утверждать, что всё ещё держу ребёнка и отдаю ему свою силу. С удовольствием нырнула бы сейчас в бессознательное состояние, но ещё не будучи уверенной, что всё прошло хорошо, и голос ребёнка мне не почудился, я держалась.
Сейчас я даже не чувствовала горя и страха. Аромат смерти, бивший до этого в нос, лопнул и исчез подобно мыльному пузырю. Покалывание в ладонях давно прекратилось. Голос осип. Я одновременно онемела, оглохла и ослепла.
«Слишком
Находясь вне времени и пространства, я почувствовала, что потихоньку выплываю к свету…
И в этот момент в мой мир, суженный до узкой яркой полоски перед глазами, ворвался горьковатый аромат с нотами мускуса.
— Всё хорошо, не бойся! — прошептал мне на ухо Шилдс, обхватив за плечи. Как ни странно, но мне и вправду стало спокойнее от его слов. Хоть какой-то ориентир, помимо полоски света вдалеке, в окружающем мраке.
Я почувствовала, что крепкие руки подхватили меня и понесли. Вокруг по-прежнему стояла тишина, давящая на уши. А я ощущала только усталость, внутри была будто выжженная жарким солнцем пустошь.
— Филипп? — спросила я у тишины, надеясь на ответ. У меня не могло не получиться, но прежде чем окончательно провалиться в мягкую темноту, я должна была знать точно.
— Он почти в порядке, — Шилдс осторожно поцеловал меня в висок и опустил на что-то мягкое. — Теперь главное — ты.
— Мне скоро станет лучше, — со слезами на глазах прошептала я в ответ, прислушиваясь к ощущениям в теле. И только тогда начала чувствовать онемевшие руки и стеснение в груди.
— Я буду рядом, — последнее, что я услышала, прежде чем позволила очистительной тьме, призванной восстановить силы, поглотить себя.
Глава 22
В этот раз восстановиться удалось довольно быстро. Когда я пришла в себя, в окно заглядывала огромная Луна, а на тёмном небе не было ни облака. Я прикрыла глаза и восстановила в памяти последние события.
Странный сон, полный томления плоти и страшное послесловие в виде мальчика с посиневшими губами, который совсем недавно улыбался и искал во мне товарища для своих нехитрых игр. Одно утешало, даже если всё это случилось наяву, мне удалось вырвать малыша из лап смерти. Но лишний раз убедиться в этом не помешает.
В комнате царил полумрак. Я встала и неуверенной походкой дошла до окна. Сейчас всё произошедшее в ванной Филиппа казалось дурным сном, я бы даже не поручилась, что окончательно проснулась. Поэтому так хотелось глотнуть свежего воздуха и почувствовать запахи сада. Может, это вернёт мне ясность мыслей. А затем я оденусь и спущусь вниз. За последними новостями. Без этого всё равно не смогу заснуть.
В теории всё было просто, а в реальности негнущиеся пальцы никак не могли справиться с затвором.
— Что вы делаете, госпожа? — раздался сзади сонный девичий голос. Я, будто пойманная за чем-то запретным, вздрогнула и обернулась. И только тут разглядела новую горничную, сидящую в кресле,
— Пытаюсь пустить сюда свежий воздух, — сухо ответила я и возобновила прерванное занятие. На языке вертелась вереница вопросов, прежде всего о мальчике, но спрашивать незнакомку не хотелось: скажет ли она правду и кто её ко мне приставил? Если Клара, то добра не жди.
Пока я соображала, как бы избавиться от девушки, услать с каким-то поручением на кухню, например, та явно не желала оставаться молчаливой тенью.
— Как вы себя чувствуете, госпожа? — горничная встала позади меня на достаточном расстоянии, чтобы не оскорбить, но я чувствовала на себе её любопытный взгляд.
— Как Филипп? — спросила я, обернувшись, и затаила дыхание. Если горничная солжёт, я пойму это по её взгляду и жестам, а дальше оставаться в неизвестности не было сил.
— Хвала Троединому, малыш здоров, — девушка скользнула по мне взглядом, в котором читалось недоумение. Мол, как простая девушка из дома Призрения могла спасти сына хозяина? — Даже и не скажешь, что малыш чуть не утоп. А всё Сара виновата. За таким непоседой глаз да глаз нужен, а она как зачитается любовной книжкой, так обо всём забудет.
Девушка замолчала. Я понимала, чего она ждёт. Служанке хотелось посмаковать подробности минувшего несчастья.
Но я не спешила с ответом, тем более, что вспоминала вчерашний вечер как один беспрерывный кошмар, который хотелось быстрее забыть.
А сейчас я стояла, охваченная радостью и не веря своим ушам. Жив и здоров! Получилось!
— Вы в состоянии принять хозяина? — продолжила горничная, видя, что обсуждать с ней тонкости Дара я не собираюсь. — Он просил узнать, когда вы будете готовы. Даже если это будет ночью.
Последнюю фразу девушка подчеркнула особо и снова уставилась на меня, видимо, желая проследить, как я среагирую на эти слова. Её ждало разочарование: я пожала плечами и как можно равнодушнее произнесла:
— Разумеется. Я сейчас приведу себя в порядок и спущусь.
— О нет! — всплеснула она руками и ехидно улыбнулась. — Хозяин просил помочь вам одеться. Он настаивает, чтобы вы приняли его именно здесь.
Я снова кивнула и позволила горничной достать из гардероба наиболее закрытое платье. Больше на её реплики я не реагировала, погрузившись в раздумья.
Вообще, это могло вызвать скандал и окончательно погубить мою репутацию. Чтобы мужчина поднялся к женщине среди ночи, не таясь от слуг, равносильно тому, как если бы я прилюдно легла с ним в постель. С другой стороны, что мне до сплетен в далёкой провинции, где я скрываюсь под чужой личиной!
К тому же я действительно хотела видеть Шилдса. Расспросить о сыне, узнать, почему в ванной, где всё и случилось, витал аромат недавней смерти. Было ли произошедшее покушением на жизнь Филиппа, или случайностью? Больше всего меня терзала мысль: уж не я ли оказалась косвенной виновницей случившегося с мальчиком? Может, Шилдса хотели наказать за то, что он помогает мне?