Игры Немезиды
Шрифт:
— Никто! — победоносно заявила Моника. — В том–то все и дело. Никто не отслеживает. Систему через врата покидают тысячи кораблей. Их владельцы — граждане трех разных государств, а кое–кто ни одному правительству не подчиняется. Большая часть их не заполняла никаких полетных планов, просто забросила чемоданы в прыгун, курсирующий между астероидами, и рванула в новый мир.
— Да, когда колонизировали Америку, наверное, тоже так было.
— Ну вот, они улетают поодиночке или горстками, и все надеются оказаться первыми. Только вот что–то их перехватывает. И они исчезают. По крайней мере, некоторые.
— У тебя, — догадался Холден, — уже есть гипотеза?
— Я подозреваю протомолекулу.
Холден вздохнул, двумя руками потер лицо. Перед ним появилась выпивка, и на минуту он сосредоточился на ней. Рот наполнил холод льдинок и кусачая крепость джина. Моника, глядя на него, чуть не подпрыгивала от нетерпения.
— Не может быть, — сказал он. — Протомолекулы больше нет. Убита. Последний ее действующий фрагмент я закинул на Солнце.
— Как знать? Даже если с орудием создания колец покончено, нам известно, что вся конструкция создавалась при помощи протомолекулы. Я читала доклады. Все эти роботы и прочее, что пробудилось на Илосе. Протомолекула атакует нас за то, что мы захватили ее имущество.
— Нет, — возразил Холден, — все было не так. Я, не зная того, таскал за собой часть первоначальной инфекции, которая пыталась связаться с теми, кто ее запустил. И при этом включал разное оборудование. Мы ее вырубили и, знаешь ли, забросили на звезду, чтобы такое больше не повторялось.
— Ты уверен?
Кто–то из поваров суши–бара выкрикнул объявление, и кучка окружавших его посетителей зааплодировала. Холден набрал в грудь воздуха и медленно, сквозь зубы, выдохнул:
— Я предполагаю, что такое невозможно. Ты берешься доказать обратное?
— Я знаю, как ты мог бы доказать, — сказала Моника, и Холден, заглянув ей в лицо, понял, что ради этого момента и был затеян весь разговор. Она походила на подбирающуюся к еде голодную кошку. — Последний, вероятно, сохранившийся образец протомолекулы остался у Фреда Джонсона. Тот, что ты забрал с секретного корабля «Мао–Квиковски».
— Тот… Как ты узнала? — испугался Холден. — И многие ли знают, кроме тебя?
— Я не раскрываю своих источников, но считаю, что этот фрагмент нужно заполучить обратно и попытаться разбудить. Пусть твой призрачный Миллер вернется и проверит, не протомолекула ли заставляет врата губить наши корабли.
В голове у Холдена с грохотом столкнулись варианты ответов: от «Ничего хуже не придумать!» до «Ты хоть сама понимаешь, что предлагаешь?». Через несколько секунд победитель пробился наружу:
— Мне что, заняться вызыванием духов?
— Я бы это так не назвала…
— Нет, — сказал Холден. — Нет, и все.
— Я этого так не оставлю. Раз не хочешь помочь ты…
— Я не отказываюсь помочь. Я только сказал, что не собираюсь общаться с клочком убийственной дряни чужаков в надежде, что она примется рассказывать мне байки старого копа. Эту дрянь ворошить не будем. Оставим ее в покое.
Моника с интересом разглядывала Холдена. Не знай он ее так хорошо, не заметил бы обиды и разочарования.
— Тогда как же мы поступим? — спросила она.
— Знаешь старую шутку про стук копыт?
— Не припомню.
— Долго рассказывать, но суть состоит в том, что, заслышав вдали стук копыт, разумнее предположить, что это лошади, а нс зебры. А ты сразу заподозрила единорога.
— Так что ты хотел сказать?
— Что, прежде чем открывать охоту на единорога, стоит поискать лошадь или хотя бы зебру.
Появление новой интригующей тайны не отменяло ежедневных обязанностей Холдена, но дало ему повод занять мысли и отвлечься от тоски по Наоми. И по Амосу, и по Алексу. Но прежде всего — по Наоми. Пробираясь по обнажившемуся ребру «Роси» с плазменной горелкой в руке и разыскивая трещины, он прикидывал, куда могли направляться пропавшие суда. Моника верно подметила: их было слишком много для случайных аварий. Хватало и других объяснений, не требующих привлекать единорога–протомолекулу. Однако Холден с тех пор, как познакомился с детективом Миллером, перестал верить в случайные совпадении. А среди прочих серьезных событий числились атаки АВП на владения внутренних планет. И даже па саму Землю.
Радикальная фракция АВП наотрез отвергала колонизацию. И вот — стали бесследно исчезать корабли снабжения переселенцев. Кроме того, станция «Медина» — в девичестве корабль «Бегемот», а еще раньше «Наву» — была ступицей всех колец–ворот и контролировалась исключительно АВП. Сюжет складывался правдоподобный, хотя доказательства и отсутствовали.
Согласно этому сюжету, пиратские корабли брали суда на абордаж, забирали груз, а колонистов… вышвыривали за борт? Мерзко, конечно, но люди вытворяли друг с другом вещи и похуже. Но тогда оставались бы трофеи. Захватить судно и сделать так, чтобы оно исчезло? Для этого надо было сменить опознавательный код. Тот факт, что «Росинант» больше не назывался «Тахи», свидетельствовал — АВП такое умеет.
— Сакаи, — позвал Холден, открыв приватный канал связи с главным инженером. — Хо, ты здесь?
«Проблемы?»
Тон, которым он это сказал, подразумевал: попробуй только пожаловаться! Холден привык и не обижался. Сакаи по умолчанию пребывал в раздраженном состоянии.
— Скорее, загадки.
«Терпеть не могу загадок», — буркнул Сакаи.
— Предположим, кто–то похищает корабли и меняет на них опознавательные коды. Как бы ты стал искать эти корабли?
Минуту инженер задумчиво сопел.
«Я бы искал не пропавшие, — прозвучал ответ, — а новые, невесть откуда взявшиеся».
— Да, верно. Именно так. Спасибо!
Задержавшись у треснувшего стыка корпуса и одного из ребер, Холден начал обрабатывать его горелкой. Щиток перед лицом затемнился, превратив мир в сплошную черноту с единственным голубым огоньком. За работой Холден соображал, как вычислить возникшие словно по волшебству новые корабли. Неплохо бы начать с выложенного в открытый доступ реестра, по, если разбираться с ним вручную, закопаешься с головой. Будь здесь Наоми, она бы, конечно, написала программу и за десять минут с ручного терминала нашла все, что нужно. Холден, увы, в этом деле ей в подметки не годился, но Фред держал на жаловании программистов, и если он…