Иллюзия бессмертия
Шрифт:
Книга оживала перед глазами Айта: ее страницы открывались и перелистывались сами по себе, и с них как птицы слетали древние руны и письмена, кружили вокруг одарина непрерывным вихрем и выстраивались в понятные только ему фразы и предложения. Наконец нижняя переплетная крышка захлопнулась, обдав лицо ай-тэро волной воздуха, и инкунабула вдруг стала осыпаться прахом, а затем исчезать, рассеиваясь в темноте подземелья.
Магия вмиг отпустила Айта, и он как подкошенный рухнул на колени, тяжело дыша и упираясь руками в пол.
Месаи подался вперед, тронул
— Почему? — просипел он. — Почему они выбрали для этого именно меня? Я не смогу теперь ему ее отдать.
Старик непонимающе тряхнул седой головой и осторожно спросил:
— Что "отдать"? Книгу? И куда она делась?
Непроницаемая маска бесстрастной холодности в одно мгновение вернулась на лицо Айта, скрыв все эмоции. Расправив плечи, он медленно поднялся на ноги и равнодушно изрек:
— Она перед тобой. Теперь я — Книга Сумрака.
В глазах Месаи мелькнула растерянность. Похоже, маг древности впервые не знал, что сказать своему ученику.
— И что ты намерен делать? — следуя за ай-тэро, решительно направившимся к выходу, бросил в его спину старик.
— Убью Моргану, — холодно отчеканил Айт, пугая старого стража бездушностью своего тона.
— Убив сестру, ты не сделаешь лучшим ни этот мир, ни себя, — глухо отозвался Месаи. — Зачем?
— Затем, что только так я могу остановить игру богов, — зло уронил Айт, мазнул по старику колючим взглядом и безапелляционно приказал: — Иди в Зал Стражей. Пусть ллайд немного подождет. У меня осталось несколько неотложных дел. Я приду, как только их закончу.
Альньир на груди Пэйджа уже больше минуты наливался затягивающей тьмой, и одарин отрешенно смотрел в ее чернильную густоту, будто уже видел там подписанный ему смертный приговор.
— Сожми его в руке, — змеей прошипела Моргана, толкая в плечо своего любовника.
— Н-нет, — мотнул головой Пэйдж, отказываясь отвечать на зов Первого Стража. — Это конец. Он убьет меня. Из-за тебя. Он все понял.
— Идиот. У страха глаза велики. Он призывает всех одаринов в башню. И если ты не возьмешь в руку альньир, то мы так и не узнаем, зачем.
— Откуда ты знаешь, что он призывает всех одаринов? — удивленно уставился на колдунью Пэйдж.
— Сорока на хвосте принесла, — раздражаясь, рявкнула Моргана, и из-за ее спины, зловеще скалясь, выглянула сфирья. — У меня везде свои уши, — поощрительно улыбаясь бестелесной твари словно ручной собачонке, заявила Моргана.
Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, Пэйдж сжимал и разжимал кулаки, все еще не решаясь на какие-то действия, пока уставшая наблюдать за ним Моргана не простонала:
— Да сделай же что-нибудь. Ты мужик или тряпка? Видимо, правильно о тебе моя дочь говорила. Ты не тот мужчина, который мне подходит.
Злость и ярость полыхнули во взгляде одарина от одного упоминании о подлой Ириэйе.
Сжав в кулаке одной руки альньир, Пэйдж обхватил другой за затылок зазывно улыбающуюся
— Когда я вернусь, то заставлю ответить тебя за каждое обидное слово, — прорычал он, отстраняясь от порочно льнущей к нему темной Хранительницы.
— М-м, жду не дождусь, — промурлыкала Моргана медленно растворяющемуся в пространстве одарину.
Взметнув вокруг себя непроглядный кокон мрака, колдунья переместилась в зал, где одиноко возвышался огромный стеклянный шар, зияя дымной пустотой и, выудив из складок своих одежд несколько темных волос своего любовника, невинно пожала плечиком.
— И что же это ты у нас там задумал, Логгар? — сладко проворковала она, бросая на сферу волосы и опуская на ее поверхность руки. — Посмотрим-посмотрим, — расплылась в самодовольной улыбке Моргана, когда хмарь внутри Ока расступилась и явила взору колдуньи стоящего перед строем одаринов Первого Стража.
Ай-тэро окинул всех собравшихся долгим и пристальным взглядом, а после заговорил. О долге, о чести, о доблести и клятве одаринов, которую они давали, присягая на верность Темной Матери.
Чушь. Скучная болтовня, от коей у Морганы недовольно кривились губы и портилось настроение.
И когда Логгар объявил, что все стражи остаются в башне до его особого распоряжения, которое станет известным после собрания ллайда, колдунья злобно заскрежетала зубами и раздраженно фыркнула, понимая, что ничего интересного для себя не услышала.
— Ты, ты и ты пойдете со мной, — резко приказал одаринам Первый страж, в числе которых, к ликованию Морганы, оказался и Пэйдж.
Жадно разглядывая его глазами внутреннее пространство башни, колдунья запоминала расположение коридоров, повороты и лестничные пролеты Темных Врат — места, куда ей самой дорога была закрыта. Мечтая о том, что однажды доберется и до цитадели Темной Матери, и отыграется на ее верных стражах за пренебрежение и неповиновение владычице империи.
Удовлетворенно улыбаясь, она проследила за тем, как одарины вошли в святая святых — кабинет ай-тэро, и мысленно поблагодарила Пэйджа за то, что взгляд его сразу же устремился к Зеркалу Тьмы, занимающему почти всю северную стену комнаты — единственному и уникальному, созданному самой богиней. Лишь в нем можно было увидеть ее истинный облик, и говорят, что являла она его только своему Первому Стражу.
— Я хочу видеть ваши верительные грамоты, — Логгар внезапным своим заявлением испортил Моргане все удовольствие от созерцания зеркала.
Взгляд Пэйджа теперь демонстрировал колдунье бесстрастное лицо одарина. Всматриваясь в него, Моргана испытывала странную смесь чувств: ненависть, тревогу и страх. Это лицо почему-то напоминало ей отца, которого Хранительница ненавидела так сильно, что если бы была возможность убить его еще несколько раз, она с удовольствием бы это сделала.
На рабочий стол Первого стража легли скрепленные печатями свитки, пересмотрев которые, он сначала равнодушно кивнул, словно его устроило то, что он увидел, а затем небрежно изрек: