Императорский отбор для попаданки
Шрифт:
— Фрея Димея, — остановился перед ней мужчина. Кроме нее, остались еще две девушки, и маркизетта поняла: время ее пребывания на отборе истекло. Селебрин ее не выбрал. Она бросила на него взгляд, полный боли, надежды, обиды, но принца не тронул ее немой крик. — Вы тоже покидаете отбор!
— Фрея Кармелия… — обратился церемониймейстер к другой девушке, однако его речь остановила Димея. Взмахом руки она привлекла к себе внимание, прокашлялась, а потом, вскинув голову, перебивая зычный мужской голос, произнесла:
— Я не могу покинуть отбор! — громко,
— Правила для всех одинаковы, — резко ответил церемониймейстер и уже собирался вновь обратиться к фрее Кармелии, но Димея не была бы собой, если бы так легко отступила.
— У меня важная причина! Очень важная! — и рывком сдернула с шеи ожерелье, открывшее всем пятно на ее молочной коже.
Глава 48
— Я не могу покинуть отбор, потому что… — Димея набрала в грудь воздуха и, взглянув исподлобья на Селебрина, произнесла хриплым от волнения голосом: — Я ношу вашего наследника под сердцем!
Волна шокированного вздоха разнеслась по бальному залу, и только я одна едва не закричала от радости. Вот же Димка! Вот же хитрюга! Такой козырь отхватила! Ведь как поговаривают, для Селебрина наследник — это почти чудо! Конечно, я не уверена, что бесплодие принца — правда, но слухов без повода не бывает. Ожидая, чем все обернется, я сцепила пальцы замком и начала выискивать в разволновавшейся толпе Эверия.
— Тише! Не волнуйтесь, что бы ни было, что бы маркизетта ни утверждала, это просто невозможно! — шепнула Нилена, которая тоже пребывала в шоке. Однако ее оговорка только подтверждала догадку. Да и я не сомневалась, что Димея сказала правду.
— Почему нет? — тихо спросила. Увы, мне не ответили. Зато краем глаза я заметила, как в первые ряды пробивался Эверий, а с другой стороны родители маркизеты, красные как вареные раки.
Между тем тишина в зале затягивалась, шепот гостей переходил в гул.
— Вы понимаете, что ложь перед императорской семьей карается смертью? — тихо, роняя слова, процедила Мелдея. Император Асельен, измотанный недугом, даже сейчас не мог заступиться за семью и как всегда молчал.
— Да, — Димея вскинула голову. — Я готова пройти все испытания. Даже родовой кровью. И если я солгала, — она на мгновение прикрыла глаза, — пусть смерть смоет мой позор!
Императрица подняла руку, чтобы дать знак и избавиться от скандальной маркизетты, но раздались громкие хлопки. Дерзкие, оглушающие, наглые, принадлежащие, конечно же… Эбреру.
Словно победитель, советник в темном камзоле выплыл из-за бокового хода, скрытого иллюзией от чужих глаз. Все взгляды с Димеи устремились на него.
— Браво! Браво! Светлая услышала мольбы и одарила наследника императорского рода благословением! Какое счастье! — он широко улыбнулся и благодарственно вскинул руки к небу. — Не сомневаюсь: маркизетта искренна и благородна. Лучшей кандидатуры на роль невесты наследного принца не сыскать! Тем более что маркизетта дошла до финала, поступками доказав: Селебрин для нее дороже жизни! С такой невестой остается только поздравить!
Раскинув руки, Эбрер оглядел собравшихся, и из толпы раздались редкие аплодисменты. Ворон не сдавался, и поддержка маркизеты медленно, но набирала силу.
Побледневший принц сомкнул зубы. Он в ярости, бесился, однако пока держал себя в руках. Мелдея, чтобы позволить сыну прийти в себя и не уронить достоинство перед подданными, взяла переговоры в свои властные руки.
— Вы делаете поспешные выводы, Эбрер! На вас это не похоже, — обратилась она к советнику с нарочито-показной доброжелательностью. Хотя, если судить, как ее пальцы впились в подлокотники трона, она тоже в бешенстве.
— Скорее вы, Ваше Сияние, не замечаете очевидного, — нагло возразил Ворон, поворачиваясь к Димее. — Я предлагаю не затягивать с важнейшим вопросом, а рассудить на месте. Как минимум, маркизетта, славная дочь своего отца, может подтвердить на кристалле правды, что помыслы ее чисты, а слова правдивы.
— Я готова! Мне нечего скрывать! — с достоинством отозвалась Димея. Какой бы врединой она не была, я сейчас восхищалась ее решимостью. Она ради Селебрина пойдет на все, отдаст себя без остатка. Неужели принц не видит, настолько она любит его?
— С этим мы разберемся обязательно, но позже, сейчас…
— Вы правы, Ваше сияние! — Ворон не дал договорить Мелдее, перебив: — Сейчас важный миг, и позвольте мне, разделить его с вами, чтобы рассказать о важнейшем событии в моей жизни! — Взмахнув рукой и послав магический импульс в толпу гостей, обернувшийся резким ветром, он заставил всех затихнуть. — Некоторое время назад я овдовел! Утрата моя была невосполнимой! Я горевал и не находил себе покоя, пока… — Театрально вздохнул. — Не встретил ту, что своей улыбкой развеяла мою печаль!
Дерзость советника перешла все границы. Мелдея, побледневшая от злости, кивнула, и к Ворону устремились гвардейцы, но едва подошли, отлетели с такой силой, что раздался хруст.
Стало страшно. Ранения гвардейцев подвели фарс, устроенный Вороном, к опасной черте. Вот-вот что-то случится еще!
Я ощутила опасность всем телом, каждой клеточкой души. И кажется, не только я.
По знаку Селебрина в зал колоннами начали стекаться маги-гвардейцы.
Пугающие черные куртки встревожили гостей бала. Они ринулись к выходам, однако все двери, даже те, что вели к фуршетному столу и на террасу с фонтанчиками и диванами для отдыха, оказались заперты.
Люди запаниковали, метались. Лишь императорская семья, окруженная телохранителями, да советник, стоявший перед ними, остались на местах.
— Вы за меня не рады? — вскинул бровь Эбрер, поглядывая на императорскую семью, восседавшую на пьедестале, свысока. — Ай-ай, а я ведь всей душей радел за вас!
— Какая наглость! — прорычал Селебрин, жестом отдавая приказ магам окружить советника.
— Что ж! Раз вы не рады за меня, покину вас, — поцокав языком, Эбрер щелкнул пальцами. — С моей невестой! Принцессой Ольхой!