Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.)
Шрифт:
Движение за имперскую федерацию в последней трети XIX в. было представлено в основном неправительственными, общественными организациями с элитарным составом. Наиболее активно в этом направлении действовала Лига имперской федерации, которая была основана в 1884 г. представителями либеральной и консервативной элиты страны. Фактически тон в этой организации задавал лорд Розбери, лидер группы либерал-империалистов. Ее ядро составляли лорд Розбери, Э. Грей, Г. Асквит. Решение большинства внутренних проблем страны они связывали с использованием потенциалов империи. Целью имперской федерации считался «тесный союз различного рода самоуправляющихся государств, управляемых британской короной в согласии со свободным развитием народов» [251] . Либерал-империалисты расходились со сторонниками традиционной либеральной идеологии в вопросе самоуправления для Ирландии, который они рассматривали как первый шаг к дезинтеграции империи. Лорд Розбери и его коллеги стремились сочетать либеральный прогрессизм и тягу к реформированию с межпартийной преемственностью во внешней и имперской политике. Не связывая себя конкретными схемами, лорд Розбери выступал с идеей «большего патриотизма».
251
Imperial Federation League // The Times. 1888. 23 Mar. P. 16.
252
Raymond E. T. The Man of Promise. London: T. Fisher Unwin Ltd., 1923. P. 190–191.
Членами Лиги имперской федерации, политиками и общественными деятелями Англии и колоний были разработаны многочисленные проекты имперского объединения. Само появление этих проектов символизировало новый подход к империи как к единому целому, к «организму, который имеет возможности для развития и экспансии» [253] . Демократические реформы в самой Англии и динамичное развитие автономий создавали предпосылки для замены внутри «белой империи» отношений господства-подчинения на взаимовыгодное партнерство. Фактически каждый пропагандист идеи федерации, начиная с Ч. Дилка и Д. Сили, призывал к конституционным изменениям, модернизации политических взаимоотношений. Это позволило бы приспособить Британскую империю к сложившимся обстоятельствам и стимулировать дальнейшее развитие. Политическая карта Европы претерпела в 1860—1870-х гг. значительные изменения. Закончился процесс объединения немецких и итальянских государств, были консолидированы северные и южные штаты Америки. Как отмечал один из лидеров Лиги имперской федерации лорд Брасси, «немцы, славяне и итальянцы объединяются, и если британцы хотят удержать свои позиции, они должны стать плечом к плечу» [254] .
253
Egerton Н. Е. A. Op. cit. Р. 451.
254
Lord Brassey on Imperial Federation // The Times. 1888. 26 Oct. P. 9.
Важнейшим фактором, оказывавшим влияние на распространение федералистских идей, являлся ирландский вопрос. Борьба ирландцев против экономической и политической власти Великобритании над их страной во второй половине XIX в. проходила в различных формах – от бойкотов до террористических актов. Беспрецедентное внимание проблема привлекала в начале 1880-х гг., когда лидер либеральной партии и премьер-министр У. Гладстон выступил в поддержку требований ирландских националистов о гомруле, праве самоуправления для Ирландии. Не прекращавшиеся волнения в Ирландии, бурные дискуссии в парламенте, выступления представителей обеих политических партий по ирландскому вопросу привлекли внимание к проблеме развития внутриимперских отношений в целом. Представители консервативной партии и группы либерал-империалистов выступали за сохранение унии Англии и Ирландии. В требованиях ирландских националистов они видели угрозу целостности Британской империи. Потеря Ирландии, по мнению Дж. Чемберлена, продемонстрировала бы слабость метрополии, нерешительность ее руководителей, дала пример национальным движениям в других зависимых странах [255] . Согласно высказыванию лорда Солсбери, британские руководители должны были продемонстрировать присутствие «имперского инстинкта», забыв о котором, можно было утратить не только Ирландию, «но и более крупные и намного более дорогие драгоценные камни в короне этой страны» [256] .
255
Jay R. Op. cit. R 175.
256
Lord Salisbury at Bristol // The Times. 1889. 26 Apr. P. 3.
Необходимо отметить, что в последние десятилетия XIX в. сохранение целостности и единства империи уже не казалось неоспоримым фактом, как это было в 1850—1860-х гг. Прежде всего, исчезала уверенность в том, что переселенческие колонии будут всегда следовать в фарватере политики метрополии. Постоянную тревогу в Лондоне вызывали развитие торговых связей Канады и США, проходившее на фоне выступлений в британском доминионе сторонников объединения американских государств [257] . О желании присоединиться к США неоднократно заявляли власти Ньюфаундленда. Стремление вести самостоятельную политику, максимально освободившись от контроля из Лондона, проявляли руководители южноафриканских колоний. Таким образом, вслед за повышением уровня локальной автономии переселенческих колоний могло последовать либо объединение государств «белой империи» в добровольный союз на основе принципа равенства, либо окончательное отделение автономий.
257
Lord Rosebery on our Colonies // The Times. 1888. 12 Oct. P. 11.
Базовой проблемой при проведении интеграционных процессов было определение и создание единого органа для представителей всех членов федерации, полномочия которого постепенно бы расширялись. Выдвигались проекты постоянного представительства правительств самоуправляющихся
258
Parkin G. R. Op. cit. Р. 50; Macdonell J. Imperial Federation and Some Neglected Colonial Ties // The Nineteenth Century. 1900. № 279. P. 855.
Сами авторы проектов представляли многочисленные трудности в их практической реализации. Политические изменения в рамках «белой империи» неизбежно затронули бы иные важнейшие аспекты процесса интеграции: образование имперского военного союза и введение единого таможенного тарифа. Препятствием была и новизна предложений для неписаной английской конституции, необходимость смоделировать их таким образом, чтобы не вызвать разрушения всего механизма империи. Значительную роль имело традиционное нежелание англичан допускать колониальных представителей к решению каких-либо проблем метрополии. Известно, что согласно основным политическим принципам Англии представительство увязывалось с налогообложением.
Положение Великобритании как центра империи в последние десятилетия XIX в. еще обеспечивалось и материальным богатством, и многочисленным населением. Однако, как отмечал исследователь внутренней политики британских автономий Р. Джебб, в перспективе Англия могла оказаться практически на одном уровне с Новой Зеландией в имперских законодательных органах, избранных пятью нациями на демократической основе [259] . Более того, англичане настаивали на пропорциональном разделении прав и обязанностей, поскольку расходы на оборону всей империи несла исключительно метрополия.
259
Jebb R. Studies in Colonial Nationalism. P. 275.
Значительной популяризации новых идей способствовали реальные успехи – проведение в 1886 г. в Лондоне колониальной выставки и конференции сторонников Лиги имперской федерации с весьма представительным составом. Благодаря активной работе исполнительного комитета Лиги стало возможным и проведение первой колониальной конференции в 1887 г. Однако в период подготовки конференции британские официальные лица подчеркивали консультативный характер предстоящего собрания и нежелание правительства метрополии рассматривать в ее ходе любые аспекты имперской федерации. В своей речи на открытии конференции премьер-министр лорд Солсбери попросил делегатов не заниматься обсуждением «амбициозных схем конституционных изменений», объяснив свое решение наличием множества дискуссионных вопросов [260] . Поэтому в центре внимания оказались вопросы имперской обороны, а также почтовых и телеграфных коммуникаций.
260
Jebb R. The Imperial Conference. Yol. 1. P. 17.
Тем не менее первая колониальная конференция сразу начала оцениваться современниками как своеобразное эпохальное событие имперской истории. Авторы специально подготовленного к юбилею издания «Правление королевы Виктории» прогнозировали «близкие изменения в колониальной системе», прелюдией к которым могла стать конференция [261] . На собрании членов Лиги имперской федерации лорд Розбери торжественно заявил о том, что колониальная конференция сама по себе является реализацией имперской федерации. В ноябре 1889 г. были официально внесены изменения в формулировки целей и задач Лиги [262] . В новой программе приоритетным становилось единственное направление – обеспечение регулярного проведения конференций, в ходе которых будут рассматриваться предложения о дальнейшем углублении политических взаимосвязей. Однако, придя к компромиссному решению в вопросе федерации, члены Лиги не смогли придти к общему мнению по проблеме экономического союза, разделившись на сторонников протекционизма и приверженцев фритреда. В 1894 г. Лига была распущена. Вместе с тем, по мнению ее организаторов, она выполнила свою основную задачу по подготовке общественного мнения страны к тому, что колонии будут играть все большую роль в жизни Великобритании и политике империи [263] .
261
The Reign of Queen Victoria. A Survey of Fifty Years of Progress: In 2 vol / Ed. by T. H. Ward. London: Smith, Elder & Co, 1887. Vol. 2. P. 242.
262
Imperial Federation League // The Times. 1889. 22 Nov. P. 9.
263
Lord Brassey on Imperial Federation // The Times. 1888. 26 Oct. P. 9.
Последняя в XIX в. попытка реализации проекта имперской федерации была предпринята министром колоний Дж. Чемберленом, ставшим своего рода харизматичным лидером приверженцев идеи имперской интеграции. Согласно его взглядам, интеграцию «белой империи» должны были в неразрывном единстве обеспечивать политический союз, система имперских преференций и военное сотрудничество. Центральной темой большинства выступлений Чемберлена стала идея единства англо-саксонской расы, этого «гордого, стойкого, самодостаточного и решительного рода», которому «предназначено судьбой стать преобладающей силой будущей истории и мировой цивилизации» [264] .
264
Jay R. Op. cit. P. 291.