Имя для рыцаря
Шрифт:
* * *
Волка вытащили из печи перед самым рассветом - причём не арабы, а двое угрюмых парней в красно-зелёных шляпах. Верёвки сняли, но тут же так умело выкрутили руки, что скандинав оказался носом у своих колен. В таком положении его на высокой скорости пропёрли через улицу, коридором - и в комнату, где швырнули на стул перед сидевшим за столом... "офицером" Волку не хотелось называть его даже мысленно. В углу комнаты лежало снаряжение Волка, а вид у гвардейца был крайне расстроенный и недовольный, из-за чего мальчишка
– Кто? Имя? Фамилия? Команда? Группа? Старший?
– У меня амнезия, - проникновенно ответил Волк на том же языке.
– Меня эти, - он кивнул во двор, - этим, - он указал на автомат в руках одного из приволокших его, - по этому, - Волк коснулся головы.
– И всё. Разве можно детей по голове бить? Я жаловаться буду на вас, дяденька. Директору детского садика.
Гвардеец, конечно, видал и не такие виды, потому что даже не удивился.
– Остальные где? Говори, сволочь!
Кулак его врезался Волку в живот. Тот согнулся пополам, изобразив на лице дикую боль - хотя за миг до этого напряг мышцы пресса, а потом расслабил; так, что одновременно и допрашивающий не ощутил, что бьёт по настоящей броне - и скорость и сила удара погасли. "Надорвёшься меня месить, жопник," - отметил про себя Волк, когда его подняли с пола и шваркнули на стул снова. Хотя, с другой-то стороны, крутись, не крутись, а если возьмутся по-настоящему... Он громко, надрывно застонал, уткнувшись лбом в стол.
– Понравилось?
– осведомился гвардеец.
– Сейчас будет ещё лучше.
Спрятав руки на животе, Волк осторожными движениями пальцев, не видными врагам, выудил из левого рукава "щелкунчика"*. Палочка-выручалочка, последний шанс... Она легла в правую ладонь - торцом в сгиб, боевым срезом - между указательным и безымянным пальцами. Сколько не обыскивай - хоть одна эта штучка у охотника, да останется... вот и тверди об их бесполезности...
*"Nutcracker" Mk I - однозарядный пистолет в виде простой палочки. Снаряжался патроном калибра .455. После поворота верхней части на 180 градусов по часовой стрелке выстрел производился простым нажатием до упора на эту же часть. Производился в Англо-Саксонской Империи, широко расходился по миру, как "оружие последнего шанса".
– У тебя есть минута, чтобы начать отвечать, - предупредил гвардеец. Волк, соответственно скривив лицо, "с трудом" распрямился, положил локти на стол, свесив кисти.
– Потом с тобой будут говорить по-другому. Где остальные бандиты?
– Сам ты бандит, - ответил Волк, внутренне напрягшись. Он угадал - потому что снова получил по щеке. Всё лицо справа онемело, из угла рта засочилась кровь. Волк облизнул её и добавил: - И бьёшь ты, как баба. Наши бьют в сто раз лучше.
– Где они?!
– гвардеец навис над столом.
– Вежде, - косноязычно ответил Волк (онемел и язык) и сплюнул на стол кровавый сгусток. На этот раз гвардеец его не ударил, а даже усмехнулся:
– Героя строишь? Ничего, скоро ты по-другому запоёшь.
– Не, - Волк опять сплюнул, стараясь говорить почётче.
– Я ясновидящий. Так что своё будущее знаю.
– Ну, твоё будущее и я предсказать могу, это нетрудно, - заметил гвардеец.
– Утром ты уже пойдёшь на завтрак нашим... воинам, так что не будет у тебя никакого будущего. Да и это тебе покажется избавлением, потому что умрёшь ты - я тебе обещаю - в жутких муках. А вот попробуй предсказать моё будущее, а?
– А что её предсказывать?
– Волк положил руки на стол.
– У трупов будущего нет, придурок.
Он вдавил торец "щелкунчика" в ладонь и сразу следом за выстрелом прыгнул через стол, сбивая и так валящегося на пол гвардейца. Швырнул назад сорванную с его плечевого ремня гранату и сжался за тумбой стола. Очередь, щепки... короткий грохот, от которого, несмотря на раскрытый рот, больно грохнуло в голове.
Волк высунулся сбоку от стола. Его конвоиры лежали у вынесенной двери - неподвижно. Готовы. Волк покосился на лежащего рядом в неловкой позе гвардейца - пуля попала ему точно переносицу.
– Я же тебе сказал, что ты придурок, - почти нежно сообщил Волк, поднимаясь на ноги и тряся головой.
– Жаль, что я не могу тебя убить ещё раз. Ты мне сделал очень больно и мне теперь неудобно говорить.
Он бросил на стол пустой "щелкунчик". Быстро нагнулся за пистолетом убитого... но от дверей раздался голос Тиля:
– Не стреляй, тут всего лишь я... о, а ты тут неплохо распорядился, - оценил фламандец, входя.
– Забирай снарягу и пошли. Нам всё-таки уезжать пора.
6.
Днём по пустыне передвигаться не рекомендуется, этого даже выросшие тут арабы без острой нужды не делают. Ну а если уж есть нужда - то приходится пренебрегать тем, что ты - не местный житель.
Вообще почему-то часто думают, что, мол, в пустыне ничего не стоит обнаружить человека. Ну как же - пустыня! Пустое место. На самом деле, "найти искомое" в ней не легче, чем в океане. Специально искать - почти бесполезно, легче уж случайно наткнуться. И это уже - везение, которого, впрочем, как утверждают некоторые знающие люди, просто не бывает.
– Горючки может не хватить, - заметил Рыжий. Блин без раздумий ответил:
– Сольём из нашей в две других, перетащим воду, еду и боеприпасы. Доберёмся.
– Жалко бросать лошадку, - наполовину в шутку, наполовину всерьёз сказал Рыжий, похлопывая по стойке тента.
– Загнанных лошадей пристреливают, - парировал Блин.
– Жестокие люди - русские, - с пафосом сказал Рыжий.
– Очень, - гордо согласился Блин. Его руки - без перчаток, которые носят почти все, загорелые - уверенно лежали на руле. Он как раз повернул руль, объезжая колдобину, затянутую дисперсным песочком, в которую джип уже начал съезжать. Рыжий тоже вцепился в руль, помогая, машина выровнялась, и Блин спокойно пошутил: - Вот он, рашен, сам себе страшен.
– И что вы любите так на себя клепать?
– усмехнулся Рыжий, усаживаясь на своё место.
– Русские, в смысле... Вы в сто раз лучше, чем сами о себе говорите. У нас все радовались так, когда наши императоры договорились о настоящем союзе...
– Спасибо, - помедлив, кивнул Блин.
– Нам, русским, надо часто-часто напоминать, какие мы честные и благородные. А то у нас возникает об этом преувеличенное впечатление.
Рыжий нахмурился, оценивая сказанное... приоткрыл рот - и засмеялся: