Имя для рыцаря
Шрифт:
– Дошло.
– Чёрт!
– выкрикнул командир и одновременно вывернул руль и ударил Рыжего плечом в плечо, сам наваливаясь сверху. Джип занесло в вихрях песка.
– Прыгай!
– прохрипел Блин. И Рыжий услышал упругие, резкие щелчки в борт, от которых вздрагивала вся машина. Он выкатился в песок, даже не удивившись, что в руках оказался гранатомёт. По бархану - метрах в ста, не больше - перемещались верховые на верблюдах. Несколько животных сидели на песке, возле них - арабы, стрелявшие из автоматов.
Рыжий метнулся за колесо. Где две другие машины?!. Послышался грохот
Умбз! Умбз! Умбз! Три термобарических гранаты одна за другой разорвались на гребне бархана облаками пламени. Во все стороны что-то полетело. Уныло и страшно заорал верблюд. Джип Кутюрье, Тиля и Эльфа вскарабкался на бархан, поливая его гребень продольным огнём - одной бесконечной очередью бил в вихри песка.
Умбз! Умбз! Умбз! Рыжий рванул стопор, повернул рукоять - пустые выстрелы вылетели в песок. Точными движениями он заполнил барабан заново, щёлкнул стопором.
Блин тоже поменял магазин, "сайга" клацнула. И Рыжий понял, что слышит этот звук, а значит - вокруг больше не стреляют. Мягко гудел двигатель джипа Эльфа, потом ещё раз прогремела железным голосом скорострелка - били сверху бархана на ту сторону, просто на всякий случай. В ответ никто не выстрелил и вообще не было ни единого звука.
– Кажется, всё, - Блин повернул лицо к Рыжему.
– У тебя кровь.
– указал на тонкую струйку, сбегавшую из-под светлых волос Блина, Рыжий. Тот отмахнулся:
– Ерунда, осколком царапнуло... Оп, смотри. Дальше едем с вентиляцией.
Обращённый к бархану борт был красиво продырявлен в дюжине места, края пробоин остро завернулись внутрь. Блин потянулся вперёд, поднял с сиденья пулю - сорванная и расползшаяся оболочка, остро высунутый сердечник в месте удара чуть сплющился и зеркально блестел. Блин подбросил пулю на ладони:
– Семь-шесятьдесят-два, - определил он, подумал и бросил пулю в песок.
Рыжий поднялся на ноги, закидывая гранатомёт на бедро.
– Не поедем мы дальше, - оповестил он, обойдя машину.
– Вот именно на неё - и не поедем, от шин - одни лохмотья...
– он вернулся обратно и поинтересовался: - А как ты их заметил? Я и сообразить ничего не успел...
– Заметил, - пожал плечами Блин. Рыжий кивнул, словно это всё объясняло. Задумчиво сказал:
– Выходит, ты меня спас.
– А, - Блин отмахнулся, подумал несколько секунд и приказал: - Давай всё перегружать, - и замахал двум другим джипам.
7.
Блин налил себе из бутылки холодной минеральной воды, залпом выпил и, вернувшись от холодильника к столу, присел. Хотелось закинуть ноги на стол, но он никогда так не делал. И не собирался начинать.
Хотя ему было тоскливо.
Наступление так и не началось пока, хотя подготовка шла. У Блина возникала ассоциация с подвешенной на мощных тросах платформой, на которую грузят и грузят стальные балки. Звонко лопнут,
Скорей бы уж, скорей!
В тяжёлом (и удачном!) рейде, когда казалось, что они вот-вот погибнут, ему начинало чудиться: с командой всё наладилось. Но они вернулись в лагерь - и всё тоже вернулось. Почти все снова плавно и быстро дистанцировались от командира, только с Кутюрье они сошлись ещё ближе... да с Волком.
Почему-то вспомнилось, как они с Иркой катались на коньках на озере за посёлком. Неужели больше не будет этого, никогда больше не будет?!
Да. Не будет. Вообще не будет никогда ничего прежнего, с этим не сделать ничего и никак. Это вообще не в силах человека. А сильней человека нет ничего на свете...
...За стенкой палатки - неподалёку, привычно уже и бесконечно - гудели моторы. Войска передвигались к линии фронта и вдоль неё. А послезавтра, кстати, концерт. Силами местных энтузиастов. Наступление или нет - но жизнь продолжается. Жизнь будет продолжаться всегда, раз уж выстояла в Безвременье. И это правильно, это справедливо, разумно, так и должно быть - и никому нет дела до Олега Гавриловского и того, что ему хочется застрелиться. И это равнодушие тоже вполне объяснимо и справедливо, вот только...
– Домой хочется, - сказал Блин в полутьму палатки. И положил голову на руки, скрещенные на столе.
* * *
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ:
БОРИС ЛАВРОВ.
ПОСВЯЩЕНИЕ КИПЛИНГУ.
Колониальная дорога,
Закат, похожий на восход;
И где-то рядом с верой в Бога
Под сердцем Истина живёт...
Но что такого в этом Слове,
Чтоб умирать в рассвете лет?..