Инь-Ян. Китайское искусство любви
Шрифт:
Это было нечто большее, чем любовь с первого взгляда, это была «эрекция с первого взгляда». Подобно тому, как поднимаются с кресла приветствовать гостя, мой Яшмовый Черенок за пять секунд пришел в возбужденное состояние. Когда я обернулся, секретарши уже не было.
— Я думаю, Вы пришли не только любоваться мной, — сказала, наконец, госпожа Совершенство. — Если вы мне скажете, что из удовольствий Вы предпочитаете, то мы сможем приступить.
Вопрос озадачил меня. Ведь ясно же было, зачем я пришел. Она объяснила;
— Вы хотите наслаждаться сексуальным возбуждением или сексуальной чувственностью.
— А в чем различие?
Она ответила, протянув руку, и ее прикосновение
— Давайте разденемся, — прошептала она.
Я с готовностью подчинился приказу, но немного стеснялся и успел раздеться лишь наполовину, когда она уже стояла, передо мной, похожая на одну из западных статуй обнаженных женщин. Забыв о стыде, я заторопился раздеваться; когда я охватил взором ее тело, взгляд мой остановился на аккуратном треугольнике самых шелковистых черных волос, какие только можно себе представить.
— Раз уж тебя заинтересовало именно это — вот! Она протянула руку к прикроватному шкафчику и подала мне увеличительное стекло, потом развернула один из светильников на подставке. Свет она направила на диван, а не на кровать. Она, легла, и оказалось, что луч света падает прямо на нее; когда я приблизился, она положила ногу на высокую деревянную перегородку — ту самую, что озадачила меня раньше. Я оперся коленями на край дивана и встал так, чтобы можно было смотреть прямо в очаровательное «сердце цветка». Мне понадобилось несколько мгновений для того, чтобы собраться с мужеством и раздвинуть розовые внутренние губы; поскольку ощущение было необычайным, я поймал себя на том, что стараюсь запомните каждую деталь. Яшмовые Врата действительно имеют форму сердца, подумалось мне, немного похожи они и на искривленный рот. Словечко, бывшее в ходу среди моих друзей — «один квадратный дюйм» [55] , — было не совсем точным, поскольку и дюйм был не один, и не квадратный он был — скорее уж, два дюйма на пол-дюйма.
55
В менее изощренном употреблении выражение «квадратный дюйм» (цунь) обозначает сердце.
В этот момент моего исследования я был ошеломлен чудесным запахом, становившимся все сильнее, сильнее по мере того, как я приоткрывал «сердце цветка». Интересно, все ли женщины так пахнут, подумал я. Отшвырнув лупу, я без колебаний поцеловал влажную середку, затем глянул на девушку с мальчишеским обожанием. Она в ответ подмигнула.
— Готов ли твой лысый «монах» посетить «храм»? — приятным голосом осведомилась она.
— «Монах» готов. Ты его сейчас примешь.
— Если не считать богини Гуаньинь [56] , которой предстоит сразиться с твоим рвущимся в бой «монахом», «храм» полностью в твоем распоряжении.
56
Гуаньинь — женское благоподающее божество, китайская ипостась индийского бодхисатвы («стремящегося к просветлению», т. е. к состоянию будды) Авалокитеш-вары, олицетворяющего сострадание.
— К несчастью, для моего «монаха» этот бой первый, вряд ли ему удастся выстоять против Гуаньинь.
— Он может превзойти твои ожидания.
С этими ободряющими словами мы перебрались с дивана на кровать, поперек которой она тут же распласталась подобно морской звезде, а затем она направила «монаха» в «храм». Это было медленное, даже бесстрастное введение в весьма хорошо смазанные «палаты», но впечатление оказалось
Стоило мне глянуть ей в глаза — и они тут же открылись. Ее губы потянулись к моим и слились в поцелуе столь же упоительном, как и сжатие «нижних палат».
— Твой «монах» оказался лучшим бойцом, чем ты думал, — сдавленно произнесла она. — Давно уже моей «богине» не приходилось так сражаться.
Эта лесть оправдала каждый цент маленького состояния, уплаченного за это свидание, и я вдруг уверился, что могу перехватить инициативу. Посильнее упершись коленями в матрас, я направил «монаха» серией действительно бешеных ударов — наградой мне было увидеть, как исчезли с ее лица последние следы улыбки и появилось выражение сосредоточенной страсти и ярости. Она сыпала проклятиями и жалобами, хныкала и, противореча себе, просила еще. Было ясно: я побеждал и она наслаждалась этим.
Когда мы достигли Предела, тела наши были развернуты так, что ноги оказались на подушках. Несколько минут мы лежали, истекая потом, и этот отдых был почти так же упоителен, как и предшествовавшие ему занятия любовью.
Потом она повела меня в ванную комнату, приняла душ, затем омыла мой Яшмовый Черенок ароматной водой. Она проделала это неторопливо, поднимая и поворачивая ею не без любопытства.
— Это и в самом деле чрезвычайно мощное и прекрасное боевое орудие. Я собираюсь попросить секретаршу отменить все назначенные на эту ночь встречи. Ты не остался бы у меня в гостях до рассвета?
Я решил, что здесь, верно, какой-то подвох; она добавила:
— Твой «монах» может пять минут отдохнуть, а потом, надеюсь, он будет готов к следующему сражению.
Когда я возвратился из ванной, она, лежала, раскинувшим, на кровати. В голову вдруг нахлынули весенние мысли, питаемые, несомненно, перспективой остаться в тереме жасминов, лилий, пионов и ландышей. Когда я присоединился к ней на этом широком капище любви, она извлекла из-под подушек маленький колпачок в форме гриба.
— Это для твоего лысого «воина», — весело прощебетала она.
Я заглянул внутрь предмета, оказавшегося глубоким мешочком, и заметил, что он покрыт похожим на перец порошком и что вокруг края там и сям имелись пучки упругих, волосков. Мой «монах» был возбужден лишь наполовину, но как только я короновал его этим шелковым мешочком, он рванулся вперед и вверх, как будто надутый воздухом. Госпожа. Совершенство, лежа на спине, с гордостью обозревала результаты своих трудов.
— У тебя там действительно сияющий воин в доспехах, — воскликнула она. — Я думаю, мне следует зажечь ароматическую палочку для моей любимой богини Гуаньинь.
Моему нетерпеливому «монаху» удалось сохранить над собой контроль, когда объект его вожделения выскользнул из кровати и, обнаженный, подошел к маленькой бисерной занавеске, прикрывавшей нишу в стене. Когда она отодвинула красные бусины, взгляду открылась небольшая золоченая статуэтка богини на пьедестале; она нажала на выключатель, и электрическая лампочка красного цвета омыла статуэтку розовым светом. Госпожа Совершенство зажгла ароматическую палочку и поместила ее в медную чашечку, встала перед Гуаньинь на колени, помолилась, прося богиню о помощи, вновь поклонилась и поднялась на ноги.