Инферно - вперёд!

Кузьма Роман Олегович

Если бы Норс участвовал в бою на заброшенной ферме и каким-то чудом выжил, то он бы подметил ещё одну деталь: окраска демонов сменилась, из буро-оранжевой превратившись в землистую, усыпанную многочисленными линиями, издалека напоминающими трещины. Впрочем, ему было не до наблюдений: едва завидев рогатого дьявола, Норс нырнул на пол, увлекая за собой Гвенн. Там, избегая слишком громких вздохов и стонов, способных привлечь чужое внимание, они нашли в объятиях друг друга то, о чём мечтали. Трудно винить человека, насильно произведённого в капралы, за то, что он, не имея никакого оружия, не вступил в бой с противником, равно как и девушку - за то, что в наиболее

страшный в её жизни час она предпочла общество возлюбленного любому другому. Надеюсь, читатели простят меня за то, что я опущу непроницаемый полог тайны на события последующих часов.

Утром, в лучах едва забрезжившего рассвета, Норс, не зная, можно ли безбоязненно закурить, краем глаза выглянул поверх подоконника. На месте, где ночью стоял демон, виднелись лишь беспорядочно разбросанные обломки, напоминающие едва обожжённую глину - или даже более того, содержимое нужника.

Не рискнув выходить на улицу, Норс и Гвенн, провели предполуденные часы в любовных утехах - последние часы в жизни мира, как им казалось, - пока их не прервали. Голоса, принадлежащие, несомненно, людям, притом сплошь мужчинам со скверным характером, ворвались в их уютный маленький рай. Беспрепятственно проникнув сквозь приоткрытое окно, они вызывали едва ли не большее отвращение, нежели бурые демоны.

– И этот тоже развалился, капитан! Сплошная глина, а вместо крови - песок!
– Говоривший добавил характерное ругательство, выдававшее в нём уроженца одного из портовых городов на юго-западе.
– А запах...

– Да, я сам это вижу.
– Брезгливые интонации, подкреплённые ударами стека по голенищу, были отлично знакомы Дитнолу Норсу. Доблестная армия в лице капитана Глайниса, которому ещё только предстояло попасть под трибунал, вернулась в город.

Часть II. Мобилизация

1

– Как твоя фамилия, говоришь?
– полковой писарь, носивший знаки различия сержанта, был моложе Норса лет на пять. Его лицо, обсыпанное прыщами, носило украшение в виде двух оттопыренных ушей, что, учитывая тщедушное телосложение, производило весьма комическое впечатление.

– Дитнол Норс. Моя фамилия Норс.
– Газетчик едва скрывал улыбку, обращаясь к 'старшему по званию'; он уже сообщил Гвенн, что по ужасному капризу судьбы стал военным, и что исправит это недоразумение как можно быстрее. Они договорились пожениться через месяц, даже если господин Данлоп по какой-то причине окажется против. Несомненно, воинское звание Норса, полученное в весьма неоднозначных обстоятельствах, было серьёзной преградой на пути к семейному счастью. Однако, как тому было известно, служба в пехоте - это та же работа, и уволиться с неё столь же просто, как и наняться. Гвенн, однако, страшно разволновалась по данному поводу и, предоставив своему возлюбленному улаживать формальности, исчезла, сообщив, что ей нужно узнать, как поживает отец и прочие родственники. Редактор 'Городских новостей', однако, чувствовал себя великолепно, словно солнце, уничтожившее клювастых существ, светило исключительно ему, и только улыбался, глядя на задирающего нос сержанта. Нос у того, кстати, имел презабавную форму: та походила на картофелину, пытающуюся пустить ростки. Лицо же, нездорового цвета, наводило на мысли о плохо вымытой тарелке, посыпанной перцем - веснушками. Норс решил называть его про себя Сержантом Гнилой Гарнир.

– Я сказал что-то смешное? Или у тебя настолько дурацкая фамилия, что ты скалишься, услышав её даже из собственных уст?
– Сержант придал своему голосу максимально низкие интонации, пытаясь говорить так, чтобы слова звучали

глухо и угрожающе. Это ещё больше рассмешило Норса. Он накрыл свой контракт пятернёй и молча придвинул его к сержанту.

– Там всё написано. Капрал Норс. Я хочу уволиться.

Видимо, тут он окончательно взбесил писаря. Вскочив, тот подозвал маявшихся в тени соседнего дерева солдат.

– Следите за ним, чтобы никуда не сбежал!
– задыхаясь от злости, выкрикнул он. Как только солдаты с винтовками наперевес приблизились, писарь, выпучив глаза, обратился к редактору.
– Никуда ты не уволишься! И никакой ты, кстати, не капрал!

Услышав последнюю фразу, Норс решил, что лопоухий сержант просто перегрелся на солнце. Правда, тот был в фуражке, оттопыривавшей его и без того огромные уши, да и раскладной стол находился в тени высокого, ветвистого дерева - однако же странность в его поведении, как говорится, была налицо. Норс решил не спорить с сумасшедшим, а дождаться, пока у того пройдёт приступ владеющей его сознанием душевной болезни.

Однако же дальнейшие разъяснения писаря, которые внесли ясность в сложившуюся ситуацию, убедили Норса в том, как жестоко он ошибался. Сержант Гнилой Гарнир кивнул солдатам, указывая на редактора, полагавшего, что он - капрал.

– Ребята, держите его за руки, чтобы он тут ничего не натворил.
– Как только это приказание было исполнено, и Норс ощутил, что не может шевельнуться, словно его сковали цепями, в лицо ему ткнулся собственный контракт.

– Читать умеешь?
– голос писаря был исполнен ненависти и сарказма.
– 'Рекомендованное предварительно звание - капрал'.

До Норса немедленно дошло, как коварно провёл его капитан Глайнис; он почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Его обманули, причём самым бессовестным образом, и похоже было на то, что самое худшее ему ещё только предстоит услышать.

– Ты - просто новобранец, Норс, кто бы и к какому званию тебя не рекомендовал.
– В блеклых глазах, за которыми виднелись огромные уши, блеснуло осознание собственного триумфа.
– Насчёт увольнения в запас: оно возможно только после минимального срока службы, который составляет пять лет, либо по болезни или ранению. Если ты попытаешься подделать справку о болезни или умышленно поранишь себя, мы отправим тебя в тюрьму. Хотел бы оказаться в одной камере с уголовниками, а, Норс?

От такой радужной перспективы редактору 'Городских новостей' сделалось дурно.

– Однако не печалься, парень, - внезапно подобрел Сержант Гнилой Гарнир и снисходительно улыбнулся до самых ушей, благо с таким выдающимся размером последних это не составляло ни малейшего труда.
– Значительное количество заявлений о досрочном завершении службы, в том числе и на следующий день после вербовки, удовлетворяется каждый год. Это я могу сказать с уверенностью, потому что работаю в полковой канцелярии.

От осознания собственной важности писарь надул щёки, отчего портрет его стал походить на разбухшую перезрелую дыню-мутант, однако цвет у неё был всё такой же белесый, словно она росла без доступа солнечного света.

– Такое бывает каждый год, особенно с теми, кто на самом деле не нужен армии, ведь у нас всегда избыток добровольцев.
– Тут Сержант Гнилой Гарнир нахмурился, будто вспомнив о чём-то, и его веснушчатое лицо приняло удручённое выражение.
– Правда, должен разочаровать тебя: я уже видел циркуляр, в котором - признаюсь тебе по секрету - говорится, что все увольнения в запас должны быть приостановлены. Не исключено, что даже начнётся мобилизация.